Нина глубоко вздыхает, продоложает говорить по мобильному.
Нина: Послушай, извини, но я никак не смогу, я уже договорилась на эту субботу и не могу отказаться… И мне очень жаль, но давай в другой раз… Пока, спокойной ночи!
Пауза.
Борис: Кто это был?
Нина: В том же здании, где я работаю, находится архитектурная фирма. На следующей неделе они едут на экскурсию во Флоренцию. Звали меня поехать с ними.
Борис: А почему именно тебя?
Нина: Мы иногда вместе пьем кофе, вот и подружились.
Борис: А в этой архитектурной фирме работают женщины или мужчины?
Нина: И женщины, и мужчины.
Борис: А сейчас кто тебе звонил, мужчина или женщина?
Нина: Перестань, Борис. Это был гермафродит. Теперь доволен?
Борис: Как же мобильные телефоны сегодня портят людям жизнь, просто уничтожают ее. Мы так хорошо гуляли на свежем воздухе. Все было так замечательно, пока твой мобильник не влез в нашу жизнь. Надо законом запретить эти идиотские мобильники. Люди стали несчастными заложниками, у которых больше нет ничего личного, своего мира, своих интимных отношений.
У Бориса звонит мобильник. Он быстро достает его и прикладывает к уху.
Борис: Да, дорогая. Как, где я? Я на официальном ужине. Разве ты не слышишь звон посуды? Да, небольшое затишье перед десертом. Мы все уже немного устали, ребята вышли покурить. «Роберт, осторожно, запачкаешь костюм!» «Sorry, ребята, я разговариваю с женой, одну минуту…» Извини, дорогая, пришел директор, потом перезвоню, пока… Конечно, я приду до полуночи. Смотри телевизор, отдыхай. Жаль, что мы не вместе. Пока, пока!
Пауза.
Нина: Ты врешь, как маленький ребенок.
Борис: Если ложь во благо, она оправдана. Даже гуманна.
Нина: Мы все столько врем в этой жизни, что это стало уже омерзительным.
Борис: Лучше сладкая ложь, чем горькая правда.
Нина: Я решила на следующей неделе пойти в церковь и исповедаться.
Борис: Да ладно! Что это с тобой? Ты же раньше никогда не ходила в церковь.
Нина: В детстве ходила. А за последний месяц я дважды была на мессе, и это мне очень понравилось. Поэтому я и пришла к мысли, чтобы сходить на исповедь.
Борис: Да что с тобой!? Это не твое.
Пауза. Вдруг Борис останавливается и обеспокоенным голосом спрашивает.
Борис: Ты же не думаешь рассказывать священнику о нас?!
Нина: Я должна. Мне будет легче. Исповедь бессмысленна, если ты не до конца искренен. Ничего нельзя скрывать.
Борис: Значит, ты думаешь рассказать ему о наших отношениях?
Нина: Думаю.
Борис: Но ты хотя бы не собираешься называть мое имя, ты не собираешься рассказывать, кто я?!
Нина: Я скажу, что у меня близкие отношения с женатым мужчиной, но имя твое называть не буду.
Борис: Только не говори, где я работаю, чтобы священник в один прекрасный день не понял, о ком идет речь.
Нина: Борис, не бойся. Ты же знаешь, что священника связывает тайна исповеди.
Борис: Оставь. И священники пьют во время поста. А потом, я был на одном венчании, так священник там так нализался, что рассказывал анекдоды, от которых мы потеряли дар речи. Мне не нравится даже сама мысль, что ты будешь рассказывать о наших интимных отношениях кому-то еще. Это только наше, наша святыня, наша тайна. И вообще мне не нравится, что наши чистые и возвышенные отношения ты считаешь грехом.
Нина: Но это же и есть грех.
Борис: Перестань, пожалуйста, сразу видно, что ты никогда не была замужем. Если бы ты знала мою жену, ты бы меня поняла. И вообще, лучше иметь любовницу, чем ходить по публичным домам и покупать любовь и удовольствия за деньги, как делали наши деды и прадеды в прошлом.
Нина: Спасибо тебе за эту параллель.
Борис: Извини, я не хотел. Извини.
(Нина, Миа)
Нина сидит за столом. Входит Миа.
Миа: Добрый день.
Нина: Вы опаздываете на целый час.
Миа: Я знаю. Мне едва удалось избавиться от Бориса. Ему, видите ли, захотелось провести со мной сегодняшний день. Я никак не могла остаться одна. Потом я вспомнила, что у него скоро день рождения и сказала, что должна остаться одна, потому что хочу выбрать ему к дню рождения подарок.
Нина: А когда у него день рождения?
Миа: Ты разве не знаешь?