— Нет. Посмотри какая там карточка внутри, — ответил Рональд, к которому вообще не обращались.
Я улыбнулась и пояснила растерявшемуся Гарри.
— Внутри, в Шоколадных Лягушках есть карточки, для коллекционирования — знаменитые волшебницы и маги.
Поттер развернул свою Шоколадную Лягушку и вытащил карточку. Ясно понятно, что это был наш дедуля.
— Так это Дамблдор! — сказал Гарри.
— Не говори мне, что ты никогда не слышал о Дамблдоре, — выкрикнул Рон.
О Боги, держите меня семеро. Я уже готова убить этого мальчишку.
Походу Уизли был по фигу тот факт, что Поттер из мира МАГЛОВ. Он блин не жил у волшебников. Или просто Шестой непроходимо тупой.
— Гарри, Дамблдор — директор Хогвартса, переверни и прочитай сзади, так вот. Этот дедуля считается величайшим магом современности, особенно его знают, как победителя Гриндевальда в 1945 году, — видя непонимающий взгляд Гарри, мол кто такой этот Гриндевальд я продолжила, — Гриндевальд как ни странно был другом и соратником Дамблдора, он ратовал за то, что бы собрать воедино все три Дара Смерти. Бузинную Палочку, Воскрешающий Камень и Мантию Невидимости и использовать их во «Благо». Ну об этом как-то потом, — что странно, на меня с интересом смотрел не только Поттер, но и Уизли, — Так же Дамблдор открыл двенадцать способов использования крови дракона и известен благодаря роботе в алхимии в соавторстве с Николасом Фламелем, единственным создателем философского камня. На твоей карточке, — я указала на предмет в руках Гарри, — так же написано, что Дамблдор любит музыку и боулинг.
Гарри перевернул карточку и увидел, к своему удивлению, что лицо Дамблдора исчезло.
— Он ушел!
— А ты что думал, он будет торчать здесь весь день? — сказал Рон. А я и не против. Я лучше объясню на счет фотографий, — Он вернется.
— Мистер Уизли, будьте более понимающим. В мире в котором выросли мы, люди остаются на фотографиях и картинах.
— Правда? — изумился Рональд.
— Правда. Это у вас здесь дурдом, что и фотографии движутся, и картины живые, нарисованные персонажи бегают из рамы в раму. Да и еще и разговаривать могут.
Я послала Поттеру мягкую улыбку, а тот опустил глаза и вновь стал рассматривать карточку. Дамблдор вернулся обратно и сейчас ласково улыбался ему.
Мы с Поттером открыли Бобы с Любым Вкусом. Предложили немного и Уизелу конечно и теперь просто сидели поедая эту престранную гадость.
Сельская местность, теперь мелькающая в окне, становилась все более дикой. Ухоженные поля закончились. Теперь шел лес, реки, и темно — зеленые холмы.
В дверь нашего купе постучали, и вошел круглолицый мальчик. Ну конечно Невилл в поисках драгоценной жабы. Казалось Лонгботтом сейчас разревется.
— Извините, вы совсем не видели жабы? Я потерял её.
— Невилл, — обратилась я к нему, зная наверняка, — так ведь? Садись с нами. Твоя жаба найдется. Потом когда наш багаж будут забирать из поезда и жабу твою найдут.
Гарри ободряюще ему улыбнулся и протянул пачку с Бобами Берти Ботсс.
— Я Гарри Поттер, — представился Мальчик — который — выжил, когда Невил уселся рядом с Роном, теперь у него в руках был последний Котелковый Кекс и несколько конфет.
— Ты… — мальчик явно растерялся.
— Он, — улыбнулась я, — Гермиона Грейнджер.
— Рон Уизли, — как-то обреченно пробубнил рыжий.
Мальчик был явно обеспокоен и Гарри решил его подбодрить.
— Невилл, не беспокойся, твоя жаба обязательно найдется.
— Да, вот смотри, — неужели Уизел понял когда ему следует что-то говорить, а когда нет, — у меня крыса Короста, он может умереть и ты не увидишь разницы, — вытаскивая на свет божий Питера Петтигрю с отвращением проговорил Рональд, — я попытался вчера перекрасить его, что бы сделать его чуточку интереснее, но заклинание не сработало. Я покажу. глядите.
Он порылся у себя в сундуке и вытащил уже не новую волшебную палочку. Она была местами отколота и на конце блестело что-то белое. Ах да, торчащий волос единорога.
— Солнечный свет, маргаритки и масло, глупая крыса пусть перекрасится.
Рыжий взмахнул палочкой, но ничего не случилось. Короста осталась серой и крепко спящей. Тут два варианта и не пойму какой верный. Либо заклинание чушь, либо на анимага просто не действует, что скорее всего правда.
— Рон, ты ведь понимаешь, что это не настоящие заклинание? — спросила я.
Уизли явно смутил мой тон.
— А ты что можешь то? — как-то по-детски обижено пробурчал мальчик.
— Ну… — я действительно призадумалась, что бы такое сделать, не сильно сложное, но и не глупое. Левиосу и Репаро в моем исполнении уже видели. — Ладно.
У окна стоял стакан. Взмах палочкой. «Агуаменти». И струйка воды ринулась из палочки и на половину наполнила посудину.
Да, мальчишки конечно оценили. Даже Рон. Но сказать он ничего больше не посмел.
— А на какой факультет вы хотите попасть? — поинтересовался Невилл.
О вот тут то рыжий и оживился. Ох ты ж ё моё.
— Мои родители были на Гриффиндоре, — сказал Гарри, как-то отстранено.
Я решила вмешаться что бы прямо сейчас покончить со всей этой мурой.
— Понимаете ли, дело не в том, куда вы хотите попасть. Лично я не попаду на Пуффендуй. Не подойду я им. Там нужна честность, трудолюбие, верность, и несомненно пусть и негласно, доброта. Хотя, если хотите знать мое субъективное мнение, на пуффендуе скрываются очень загадочные личности. Спокойные, вроде безобидные, но не зря же символ их факультета барсук — спокоен пока его не растревожишь, тогда мало не покажется. Когтевран уж куда предпочтительнее: ум, мудрость, остроумие, творчество, чувство юмора важно. Когтевранцы это нейтральная сторона. Но все-таки им не чуждо порицание. Если ты странный тебя там примут, но серьезно воспринимать не будут. Гриффиндор и Слизерин, два враждующих факультета, Годрик Гриффиндор искал в своих студентах храбрость, благородство, честь, тогда как Салазар Слизерин стремился найти хитрых, решительных, амбициозных, находчивых, порой жадных до власти.
Рональд хотел меня перебить, но ему шикнул Гарри, которому было очень интересно. И я имела возможность продолжить.