— Хантер?
— Да, сеньор! Хантер. Он назвался совершенно отчетливо.
Человек белом криво усмехнулся.
— Не сомневаюсь. Продолжайте. Что еще?
— По португальски он говорил плохо. Он сказал, что я была «большая помощник» ему, все остальные ошибки такого же рода. И произношение у него было неправильным.
— Значит, он пребывал тут недолго, так? Вы оказались «большая помощник» и для меня, Цуруко. Дальше.
Сдвинув брови, она беспомощно пожала плечами.
— Это все, сеньор.
— Прошу вас, попытайтесь вспомнить что-нибудь еще, Цуруко. Вы даже не представляете, насколько это важно для меня.
Она закусила костяшки сжатых в кулачок пальцев и, посмотрев на него, покачала головой.
— Он не сказал вам, как с ним связаться на случай, если я организую другую вечеринку?
— Нет, сеньор! Нет! Ничего такого. Я бы сказала вам.
— Подумайте.
Растерянность и напряжение на ее лице внезапно сменились оживлением.
— Он живет в отеле. Это поможет вам?
Карие глаза вопросительно уставились на нее.
— Он сказал, что поест в отеле. Я спросила его, ие принести ли ему чего-нибудь — он проголодался, дожидаясь меня — и он мне так и сказал, что, моя, он поест в отеле.
Человек в белом посмотрел на Цуруко и сказал:
— Видите? Значит, было что-то еще.
Он сделал шаг назад и, осмотревшись, открыл бумажник. Оттуда он вытащил четыре банкноты по сто крузейро и протянул их ей.
— Благодарю вас, сеньор!
Каваяма, улыбаясь, подошел поближе.
Человек в белом дал и ему четыре бумажки и по одной Мори и Иошико. Засовывая бумажник обратно во внутренний карман, он улыбнулся Цуруко и поблагодарил ее:
— Ты хорошая девушка, но на будущее должна больше думать об интересах своего патрона.
— Я буду, сеньор! Обещаю!
Каваяме он сказал:
— Не будьте слишком строги к ней. Право же!
— О нет, не сейчас, конечно! — Каваяма улыбнулся, выпрастывая руки из карманов.
Человек в белом взял свою шляпу и атташе-кейс со столика с лампой и, улыбнувшись приседающим женщинам и Каваяме, отвернулся от них и направился к группе ждавших его поодаль людей.
Улыбка теперь сползла с его лица; глаза сузились. Оказавшись среди них, он шепнул по немецки:
— Проклятая желтая шлюха, я бы ей сиськи отрезал!
Он рассказал им историю о диктофоне.
Блондин сказал:
— Мы проверили и улицу, и машины; поблизости никаких молодых американцев в джинсах.
— Мы найдем его, — сказал человек в белом. — Он одиночка; группы активно действуют лишь в Рио и Буэнос-Айресе. И он любитель, причем не только в силу возраста — ему года двадцать два, двадцать три — но и потому, что назвался Хантером, что, как известно, в переводе значит «охотник»; ни один более-менее опытный человек не позволит себе таких шуточек. И он глуп, в противном случае, он бы не обмолвился этой суке, что остановился в гостинице.
— Разве что, — сказал Швиммер, — его нет ни в одной из них.
— В таком случае он чрезмерно умен, — сказал человек в белом, — и утром мне остается только повеситься. Давайте-ка приступим к поискам. Поскольку Гессен — обитатель Сан-Пауло, он поможет найти нашего «охотника»-любителя: он на память назовет нам все отели. — Он посмотрел на Гессена, который, оторвавшись от разглядывания своей шляпы, встретил его взгляд. — Отель должен быть достаточно респектабельный, чтобы ночью там можно было заказать поесть, — сказал ему человек в белом, — но не настолько изысканный, чтобы в нем нельзя было ходить в джинсах. Поставьте себя на его место: вы мальчишка из Штатов, который явился в Сан-Пауло, чтобы выследить Хорста Гессена или, может, даже Менгеле; в каком отеле вы предпочтете остановиться? У вас хватает денег чтобы подкупить официантку — не думаю, что эта сучка соврала мне относительно суммы — но вы полны романтики: вы хотите почувствовать себя этаким новым Яковом Либерманом, а не праздным туристом. Назовите, пожалуйста, пять отелей, Гессен, в порядке возможности.
Он посмотрел на остальных.
— Когда Гессен назовет ваш отель, — сказал он, — вы возьмете фирменную коробку спичек данного ресторана и сразу же направитесь по названному адресу. Оказавшись в гостинице, вы выясните, видели ли они или нет высокого молодого американца, шатена, с кудряшками, который не так давно явился в синих джинсах, в короткой синей джинсовой куртке и с сумкой бело-синей раскраски. Затем позвоните по номеру, который имеется на спичечной коробке. Я буду на месте. Если вы его найдете, то скажете «да», и мы с Руди и Тин-Тином тут же будет на месте; если вы скажете «нет», Гессен назовет вам другой отель. Все ясно? Отлично. Мы накроем его через полчаса и он не успеет даже прослушать эту чертову запись. Гессен?
Гессен сказал Мундту:
— «Националь», — и Мундт повторил название, после чего сунул себе в карман коробок спичек.
— «Дель Рей», — сказал Гессен Швиммеру.
Траунштейнеру:
— «Коммодора».