«Интересно, — подумал Вили, — сколько времени продержатся батареи».
— Наши друзья идут по той дороге, которую мы для них приготовили, — через некоторое время сказал Нейсмит.
Какая-то камера, очевидно, оставленная Полом где-то по пути, время от времени показывала ноги в сапогах.
— Сколько еще?
— Пять или десять минут. Джереми вполне успеет вернуться.
Нейсмит вынул из рюкзака передатчик, повозился с указателем фазы и тихо заговорил, пытаясь выйти на связь с фермой Красная Стрела. После долгих секунд ожидания они услышали негромкий стрекочущий голос из динамика, и старик рассказал о положении, в котором они оказались.
— Должен отключиться. Батарея на исходе, — закончил Нейсмит. За его спиной появился Джереми, устроился на своем месте и сбросил с плеча винтовку. — Люди твоего деда идут к нам на помощь, Джереми, но они будут здесь только через несколько часов. Все уже собрались на ферме.
Джереми подполз к самому краю кратера. Он удобно пристроил свое оружие на корне дерева и принялся внимательно наблюдать сквозь прорезь прицела.
Минута шла за минутой, и любопытство Вили постепенно усиливалось. Что планировал старик? Неужели в пузыре было нечто, несущее в себе угрозу? Вили был по-настоящему взволнован. Если они доживут до утра, он увидит пузырь при солнечном свете, и это будет одной из первых радостей спасения. Из-за тепла, которое излучала его поверхность, пузырь казался почти живым, хотя сейчас Вили уже сообразил, что скорее всего поверхность пузыря просто отражала его собственное тепло. Били вспомнил, как однажды Нейсмит говорил ему об этом. Пузыри отражали все: ничто не могло пройти сквозь них, ни в том, ни в другом направлении. Внутри пузыря могла находиться отдельная, крошечная вселенная. Где-то там, у них под ногами, валялись обломки самолета, или ракеты, которые Мирная Власть окружила этим пузырем, когда она победила национальные армии всего мира. Даже если бы команда этого летательного аппарата пережила последствия катастрофы, они бы очень скоро задохнулись внутри пузыря. Были куда худшие способы умереть: Били всегда ужасно хотелось найти универсальное убежище, где можно было бы спрятаться от всех. Ему казалось, что пузыри — как раз такое место.
Голоса. Они не были очень громкими, но их обладатели явно не пытались скрываться. Послышался шум шагов, треск ломающихся ветвей. На быстро тускнеющем дисплее Нейсмита Вили разглядел по меньшей мере пять пар ног. Они прошли мимо изогнутого дерева, которое, как он помнил, находилось всего в двухстах метрах от того места, где они спрятались. Вили отчаянно напрягал слух, пытаясь разобрать слова, но они разговаривали не на английском, не на испанском. Джереми пробормотал:
— Значит, это русские!
Наконец враги подошли к дальнему краю оврага. Как и следовало ожидать, теперь они не шли единой группой. Вили насчитал десять фигурок, которые вырисовывались на фоне звездного неба. Тут вся группа замерла как один человек, а потом они нырнули в укрытие, одновременно открыв огонь из автоматического оружия. Трое наверху пузыря постарались потеснее вжаться в грязь, пули свистели у них над головами, впиваясь в стволы деревьев. Когда пули попадали в пузырь, раздавался протяжный гул, словно кто-то ударял по железной крыше. Вили прижимался к влажной хвое, устилавшей землю, и думал о том, сколько они еще смогут продержаться.
— Джентльмены, Большой Тусон уничтожен. — Генерал Военно-Воздушных Сил Нью-Мексико стукнул рукоятью хлыста по топографической карте, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. Аккуратный красный диск закрывал центр города, а вокруг розовым цветом были показаны выпавшие радиоактивные осадки. Все было сделано очень тщательно, хотя Гамильтон Эвери подозревал, что на самом деле генерал имел весьма смутное представление о том, что произошло. Правительство в Альбукерке имело почти такую же аппаратуру для связи, как и Мирная Власть, но для того чтобы сделать столь детальный отчет о событиях, происшедших недавно в их западных городах, необходимо было использовать самолет или сателлит — ведь взрыв произошел менее чем десять часов назад.
Генерал продолжал:
— Около трех тысяч мужчин, женщин и детей погибли сразу, и один только Бог знает, сколько сотен еще умрет от радиации в ближайшие месяцы.
Он бросил быстрый взгляд на Эвери и его помощников, которых тот привел с собой, чтобы придать делегации соответствующее его положению значение.
На мгновение показалось, что офицер закончил говорить, но на самом деле он только переводил дыхание. Гамильтон Эвери откинулся на спинку кресла и приготовился ждать, пока генерал выговорится.
— Вы, Мирная Власть, отказываетесь дать нам самолеты и танки. Вы ослабляете то, что осталось от нации, которая породила вас, так что теперь мы вынуждены применять силу, чтобы защитить наши границы от государств, которые были раньше дружественны нам. А что мы получаем взамен?
Лицо генерала покраснело. Болван высказался уже достаточно ясно, но ему хотелось сказать все до конца: если Мирная Власть не может защитить Республику от ядерного оружия, тогда она просто не выполняет тех обязательств, которые на себя взяла. ГенераЛутверждал, что взрыв в Тусоне был фактом, неоспоримо доказывающим, что какая-то нация обладает ядерным оружием и применяет его, несмотря на спутники, воздушный флот и генераторы пузырей, которыми располагает Мирная Власть.
На той стороне стола, где сидели представители делегации Республики, несколько человек согласно закивали головами, однако они вели себя достаточно осторожно и не стали повторять вслух то, что кричал их козел отпущения. Гамильтон сделал вид, что слушает; пусть этот тип сам заготовит для себя веревку понадежнее. Подчиненные Эвери последовали его примеру, хотя некоторым это стоило заметных усилий. После трех поколений уверенного руководства многие функционеры Власти считали, что сам Бог вручил им бразды правления. Гамильтон знал истинную цену власти.
Он внимательно изучал тех, кто сидел вокруг генерала. Среди них было несколько армейских генералов, один даже прибыл из Колорадо. Остальные были гражданскими лицами. Гамильтон хорошо знал эту группу. В прошлые годы он считал, что Республика Нью-Мексико представляет самую серьезную опасность Власти во всей Северной Америке, и уделял ей соответствующее внимание. Сейчас он имел дело с Комитетом Стратегических Исследований. Его влияние в правительстве Нью-Мексико было выше, чем Группы Сорока или Национального Совета Безопасности, и, конечно, выше, чем Кабинета министров. В каждом следующем поколении правительства формировали новый внутренний круг старейшин, который использовался в качестве подачки, чтобы удовлетворить менее влиятельные группы. Но именно эти люди вместе с президентом располагали реальной властью в республике. Их «стратегические интересы» простирались от Колорадо до Миссисипи. Нью-Мексико было могущественным государством. Они вполне могли заново изобрести атомное оружие и пузыри, если им позволить.
Тем не менее их было совсем нетрудно запугать. Этот генерал Воен-но-Воздушных Сил не мог являться полноценным членом группы. ВВС Нью-Мексико состояли из нескольких воздушных шаров, они пока что лишь мечтали о возрождении прежней славы. Этот наглый генерал сможет близко подойти к серьезному военному самолету лишь в том случае, если Мирная Власть из милости пригласит его принять участие в ознакомительном полете. Генерал находился здесь для того чтобы сказать то, что думало правительство Республики, но не осмеливалось произнести вслух.
Наконец старый офицер выговорился и сел. Гамильтон собрал свои бумаги и направился к трибуне. Он кротко посмотрел на представителей Нью-Мексико и совершенно сознательно сделал длинную паузу.
Вероятно, он совершил ошибку, когда решил сам прийти на переговоры. Обычно переговоры с национальными правительствами вели чиновники двумя разрядами ниже Эвери. Его появление здесь могло легко навести на мысль, что он придает слишком большое значение инциденту. И все-таки ему хотелось самому понаблюдать за этими людьми. Существовала вероятность, что кто-то из них вовлечен в заговор против Мирной Власти, о существовании которого Гамильтон узнал несколько месяцев назад.
Наконец он заговорил:
— Благодарю вас, генерал, э-ээ, Халберстамм. Мы понимаем причины вашего беспокойства, но хотим еще раз подчеркнуть, что Мирная Власть не отказывается от своих обязательств. За последние пятьдесят лет не было произведено ни одного ядерного взрыва, да и вчера в Большом Тусоне никто не взрывал ядерных боеголовок.
— Сэр! — не выдержал генерал. — Но радиация! Как вы можете говорить…
Эвери поднял руку и, улыбаясь, дождался тишины.
— Одну минуточку, генерал. Давайте порассуждаем вместе. Вы правы: произошел взрыв, вызвавший радиацию. Но я уверяю вас, что никто, кроме Мирной Власти, не располагает ядерным оружием. Если бы это было не так, мы давно разобрались бы с виновниками известными вам методами.
Более того, если вы заглянете в свои архивы, то обнаружите, что центр взрыва совпадает с десятиметровой защитной сферой, сгенерированной, — он сделал вид, что просматривает свои записи, — полвека назад.
Эвери увидел, что на лицах многих присутствующих отразилась разная степень удивления, но никто не стал нарушать тишины. «Как знать, насколько они в самом деле поражены», — подумал Эвери. С самого начала Эвери знал, что нет никакого смысла скрывать причину взрыва. Старый Алекс Шеллинг, научный советник президента, все равно сообразит, что произошло.
— Я знаю, что многие из вас изучали открытую литературу об удерживающих сферах. А ты, Шеллинг, тайно провел не одну тысячу человеко-часов среди руин Сандии, пытаясь продублировать эффект. Сейчас я расскажу вам об этом более подробно.
Удерживающие сферы — пузыри — не столько силовые поля, — продолжал Эвери, — сколько разделяющие поверхности, границы между внутренним пространством сферы и внешним миром. Лишь сила тяготения может проникнуть внутрь сферы. Тусонская сфера была сгенерирована вокруг межконтинентальной баллистической ракеты, запущенной через Арктику. Он упала рядом с целью — возле ракетных установок Тусона. Дьявольский снаряд разорвался внутри сферы, никому не причинив вреда.
Как вы знаете, требуется мощный импульс энергии нашего генератора в Ливерморе, чтобы создать даже маленькую удерживающую сферу. Именно это и явилось причиной, по которой Мирная Власть запретила все энергоемкие производства, стремясь сохранить этот секрет, позволяющий поддерживать мир. Однако всем вам должно быть известно, что после того как сфера создана, для ее поддержания не требуется дополнительного расхода энергии.
— Навечно? — вставил старый Шеллинг. И это не было простым вопросом.
— Да, мы все так думали, сэр. Но ничто не длится вечно. Даже черныe дыры подвержены действию времени. Все разлагается, хотя на это может уйти недоступное нашему воображению количество времени. До сих пор мы не делали анализа на распад удерживающих сфер.
Он кивнул помощнику, который через стол протянул присутствующим три толстых тома. Шеллинг едва мог скрыть нетерпение, когда начал листать документы Мирной Власти с грифом Совершенно Секретно — ему еще никогда не приходилось держать в руках подобных бумаг. Старый научный советник президента погрузился в чтение.
— Итак, джентльмены, — продолжал Эвери, — оказалось, что — как и все на свете — пузыри действительно распадаются. Временная константа зависит от радиуса сферы и заключенной в ней массы. Тусонский взрыв был трагической случайностью.
— Иными словами, вы утверждаете, что всякий раз, когда эти проклятые штуки будут лопаться, нас ожидают взрывы вроде тех, от которых вы обещали спасти нас?
Эвери позволил себе пристально посмотреть на генерала.
— Нет, я этого не утверждал. Мне показалось, что я предельно ясно описал случай в Тусоне: внутри этого пузыря находилась ядерная боеголовка.
— Пятьдесят лет назад, мистер Эвери, пятьдесят!
Эвери отошел от трибуны.
— Мистер Халберстамм, вы можете представить себе внутреннюю область десятиметровой сферы? Ничто не выходит наружу и ничто не попадает внутрь. Если вы подорвете в таком месте ядерный заряд, то у него не будет никакой возможности охладиться. Уже через несколько миллисекунд наступит термодинамическое равновесие, только вот температура при этом достигнет нескольких миллионов градусов. Так, совершенно безвредный на вид пузырь, пролежавший в Тусоне не один десяток лет, содержал в себе страшный огненный шар. А когда пузырь разложился, произошел взрыв.