Купить для этой цели несколько статей «Пророка».
Хвосту связаться с источником в Ордене для передачи Дамблдору дезинформации о том, что тело Поттера находится у магловских спецслужб. Которые якобы расследуют крайне запутанную информацию о наличии в Англии секты изуверов, называющих себя магами.
Малфою подготовить своего сына к принятию метки и к тому, что на него будет возложено важное поручение Лорда.
Кстати, Воландеморт напомнил Люциусу, что его освобождение из Азкабана после провала операции в министерстве вызвало серьезные затраты. Лорд ждет от рода Малфоев беспрекословной преданности и внушительных финансовых инвестиций…
Снейп пришел в себя на полу комнаты. Голова раскалывалась от боли. Его палочка обуглилась, а рука, в которой он ее держал, покрылась волдырями от ожогов. Скривившись, зельевар осмотрелся по сторонам. Смотреть на Гарри он просто боялся, понимая, что не справился с ритуалом, и мальчишка, скорее всего, давно мертв. К его удивлению, над подростком сияла неярким перламутровым светом защитная сфера.
Снейп попробовал принять вертикальное положение, но не сумел. Тогда он на коленях подполз к кушетке, на которой лежал Гарри, и со страхом взглянул на его лицо. Подросток был бледен, с кругами под глазами и заострившимися чертами лица. На лбу разливался тяжелый кровоподтек, окаймленный ожогами. Еще четыре почти таких же кровоподтека красовались на теле в тех местах, куда зельевар направлял струи магии. Почти не веря в чудо, Северус взмахнул обугленной палочкой: «Гоменум Ревелио!» Слабый отклик заклятия показал, что в Гарри еще теплится жизнь.
Понимая, что от него самого в таком состоянии толку мало, Снейп лихорадочно начал исцелять собственные раны зельями и заклинаниями. Наконец, ощутив чувствительность в пальцах и вооружившись запасной палочкой, зельевар приступил к осмотру Гарри. К его удивлению, за те полчаса, что он уделил себе, внешний вид подростка изменился в лучшую сторону. Гарри отчетливо и ровно дышал, а отметины от струй магии уменьшались и заживали на глазах. Осмотр выявил сильное обезвоживание организма, но остальное было почти в норме. Неясно лишь было, пострадал ли мозг мальчишки от той чудовищной дозы чистой магии, которую он принял в результате ритуала. Ответ на этот вопрос могло дать только время. Снейп напоил Гарри несколькими укрепляющими растворами, а так же снотворным эликсиром. Пододвинул поближе к кушетке кресло, сел в него и обессилено задремал.
Дамблдор пребывал в крайне встревоженном состоянии. Его тайный агент в «Гринготсе» сообщил, что со счета Блэков, который согласно завещанию Сириуса принадлежит теперь Гарри Поттеру, снята огромная сумма — порядка двух миллионов галеонов.
Причем съем денег произведен законным, хоть и не совсем обычным способом — с участием таинственного посредника, имевшего магические и родовые полномочия от Гарри Поттера. Учитывая размеры суммы, гоблины банка «Гринготс» проверили эти полномочия самым тщательным образом.
Дамблдор был потрясен этим известием. Значит, Поттер жив и имеет могущественного помощника или хозяина. Нетрудно догадаться, кто это. Последние данные, которым он все отказывался верить, похоже, подтвердились.
Поттер у Воландеморта! Причем живой и дееспособный, иначе полномочия для получения денег не могли быть подтверждены. Он в застенке? Исключено. Полномочия передаются только добровольно и никакие Непростительные заклинания здесь Реддлу не помогли бы. Может быть тогда, в Министерстве, красноглазый ублюдок обманул его? Провел другой ритуал взамен оговоренного? Чем же охмурила Поттера эта темная мразь?! Пообещал могущество? Маловероятно. Пообещал оживить родителей и Сириуса? Теплее. Недоносок мог купиться. Как же! Могущественнейший темный маг мира предлагает сопляку жизнь родителей за жалкие галеоны Сириуса! А галеонов этих, между прочим, двенадцать миллионов! И Том вытащит их из простофили Поттера. Все вытащит! А потом раздавит его, как клопа!
Неописуемо!!! Дамблдор чувствовал себя обворованным!
В этот момент Гарри, словно почувствовав возмущение белого мага, очнулся. Снейп рядом в кресле мирно храпел, держа в левой руке палочку. Его правая рука, обмотанная магическим зеленым бинтом, покоилась на груди. В комнате царил глубокий полумрак, но Гарри видел все. Обугленный потолок и разноцветные осколки, устилающие все горизонтальные поверхности. Пустые пузырьки и фиолы, из–под зелий, чью–то обугленную палочку на лабораторном столе. Да, Северусу крепко досталось во время этого ритуала. С удивлением Гарри понял, что чувствует себя гораздо лучше. Ни боли, ни слабости не было. Он повернулся набок, затем сел на кушетке, при этом случайно задев ногу зельевара. Снейп вскинулся и схватил Гарри за плечи со словами:
— Ты что? Тебе надо лежать!
Гарри сделал отрицательный жест и слега сопротивляясь, ухватил зельевара за левую руку. Северуса отшвырнуло от подростка и бросило на книжный шкаф. Чертыхаясь и шипя от боли, Снейп встал на ноги, зажег свет и уставился на свое левое предплечье. Быстро пропитывая мантию, текла казавшейся черной кровь. С проклятьем Снейп оторвал левый рукав мантии и ошеломленно уставился на оголенное предплечье. Выглядело жутковато, но Черной метки на нем больше не было!
Глава 8.
Тюрьма графства уже не могла обслуживать растущие потребности населения, и заключенных приходилось уплотнять, а посему камеры в ней давно переполнились. Это было не совсем законно, но общественность проявляла вопиющее равнодушие к условиям быта грабителей, убийц и прочей мрази, которая составляла подавляющее большинство населения этой самой угрюмой и строгой тюрьмы на всем восточном побережье Англии.
Санитарные условия и вентиляция камеры тоже не соответствовала евростандартам, поэтому плотность воздуха в камере приближалась к одному Бздюму! ⁽& sup1;⁾
Заключенные вели милую беседу:
— Да говорю я вам — в морге, перед тем как отправить труп в крематорий, ему жилы на предплечьях и ногах перерезают, шоб на плите ровно лежал и не ворочался от жара.
— Да не физди ты! Тоже мне, паталохоанатом!
— Та я серьезно говорю — перерезают!
Мнения заключенных разделились. Одни верили, другие — нет. Атмосфера в камере потихоньку накалялась. Спорящие стороны посматривали друг на друга уже враждебно и были готовы перевести спор из теоретической плоскости в практическую. Спусковым крючком послужил комментарий проснувшегося зека, который в ответ на очередное утверждение о том, что трупам подрезают жилы, высунул из–под одеяла небритую харю и прохрипел:
— Точно! Руки и ноги подрезают, чтобы не ворочались! И горло! ЧТОБЫ НЕ ОРАЛИ!!!
И тут такое началось! Могучий зек подскочил к рассказчику, схватил его за пояс и попытался выбить его головой дупло в кирпичной стенке. Другие по–джентельменски сошлись с оппонентами на кулачках. Бокс, так сказать! Длилась веселуха минут пять, потом дверь в камеру распахнулась и пяток надзирателей с дубинками и электрошокерами приняли самое активное участие в споре, успокаивая обе стороны одновременно. Успокоили. Минут за пятнадцать. Потом еще с полчасика всех попинали. Для порядка. И уходя, втолкнули в камеру новенького. Дурсля Вернона собственной персоной, которого только что доставили из зала суда, где верховный судья графства вынес толстяку максимальный приговор. Момент для появления новичка, о котором все были наслышаны, получился просто бесподобным!
Вернон опасливо жался к решетке камеры. Сокамерники, неторопливо приближаясь, недвусмысленными жестами давали понять, чем сейчас займутся с грузным хомячком:
— Что трясешься, мразь? Побалуемся?
— Не трогайте меня! — заверещала жертва обстоятельств.
— Мы Воры, а ты петушок, ребенка отравил. Подставляй задницу, урод!
— На полотенце его!!!
Крепкие и жесткие руки схватили Дурсля за запястья, чей–то кулак от души врезал в подбородок. А когда голова Вернона откинулась назад, кто–то накинул ему на шею полотенце и затянул его, как удавку. Теряя сознание, Вернон увидел перед своим носом чьи–то внушительные мужские гениталии. Мир поплыл у него перед глазами.
— Падай и замри, — услышал он знакомый голос.
Вернона вдруг отпустили и он охотно упал, не желая ничего, кроме обморока, но судьба его такими подарками давно не баловала.
— Ну как, нравится? — спросил тот же голос. Вернон опасливо открыл глаза, не забывая прикрывать ладонями задницу. Перед ним стоял призрак Гарри.
В бейсболке белого цвета и с презрительной усмешкой на губах, он был, тем не менее, вполне реален. Особенно странно, что мальчишка выглядел года на два старше, чем был до смерти. Сокамерники валялись на полу в виде ветоши и Вернон слегка приободрился:
— Парень, вытащи меня отсюда живо, а то я шкуру с тебя спущу!
— Правда? — удивился Гарри и Вернон с ужасом увидел, что остальные зеки начали вставать с пола.
— Мне уйти? — жутковато улыбаясь, спросил Гарри. Вернон панически замотал головой.
— Смотри не обосрись от страха, — осклабился Гарри, — мне еще кое–что от тебя нужно! — он небрежно взмахнул рукой и сокамерники Дурсля, разлетевшись, впечатались в стены.
Молясь, что бы это был не сон, Вернон тихонько отполз от порога. Его не оставляло ощущение, что за ним следит невидимый глаз.
— Итак, ты приговорен за убийство Гарри Поттера к тридцати годам тюрьмы, — с удовлетворением отметил воскресший племянник, — а тетя Петунья, как твоя сообщница — к пятнадцати годам. Согласно законам этого графства, права на помилование и сокращения срока вы оба не имеете! Дадли находится в интернате Святого Брутуса, куда вы так усердно меня запихивали. Его там кормят печеньем с битым стеклом. Так что шансов выжить у него не больше, чем у крысы в крысоловке.
Вернон зарыдал в голос.
— Не плачь, придурок, — проворчал Поттер почти добродушно, — для вас еще не все потеряно. Вы еще можете мне пригодиться. Но помни, кто тебя спас!
Еще две недели назад такая формулировка убила бы Дурсля наповал, но в тюрьме люди быстро учатся, и сейчас он был готов заложить душу дьяволу, лишь бы выкарабкаться из смертельного мешка. Он с надеждой уставился на племянника.