- Амик, пора вставать,- намеренно заботливо позвала Эина.
- Куда? Зачем? - с усталым раздражением отозвался он.
- Не может быть, чтобы аварийная служба не работала.
Он -посмотрел на циферблат - пятнадцать минут седьмого. Газетой он сдвинул облако дыма в угол, за книжный шкаф.
Побродив по комнате, уныло сказал:
- Голодное существование.
Под потолком медленно проплыла тень. Вглядевшись, можно было различить очертания человеческой фигуры: руки, заломленные над головой, тонкие ноги в нелепых панталонах.
- Ты видишь? - шепотом спросил Амик жену.
-Да.
- Что бы это МОГЛО быть?
Жена не ответила.
- Эй!-окликнул тень Амик, понимая, что окликать глупо. Тень проплыла и растворилась.
По всей комнате прошел короткий резкий треск. Кровати качнуло. Амику показалось, что пол накренился. Он прислушался. Шло какое-то странное движение.
- Все должно наладиться? - вопросительно, с надеждой сказала жена.
Она лежала тихо-тихо, и Амнк знал, что она плачет.
Проходили часы неподвижности. Изредка на Амика находили приступы ярости. "Дерьмовая цивилизация! Подлое издевательство!".
Думать, что с девочками случилось то же самое, что они тоже в темноте, одни, без еды, без питья,-господи, за что?!
Он пытался понять, что все-таки происходит. Цеплялся за мысль, что пустота создает иное поле времени, может быть, замедленное, тогда еще не так страшно...
Из темноты стали выпадать какие-то вещи. Отовсюду: сверху, снизу, сбоку, из потолка, стен, из пола - выявлялись мятые коробки, банки, бутылки, тряпки. Амик бродил с зажженной зажигалкой и находил старье везде: на шкафу, под столом, на кроватях. Кучки мусора, пуговицы, старые туфли. И все это скапливалось, и выкинуть было некуда.
В ящике стола он нашел полпачки печенья.
С голодной торопливостью отделил половину. Поели, запив несколькими глотками теплой воды из графина. Амик хотел закурить, но спохватился. Раздраженный, откинулся на подушку.
- Мы пропадаем под отбросами- говорил он, чувствуя себя грязным и больным.- Тебе не кажется, что вся эта дрянь - наша? Уж очень что-то знакомое: тряпочки, чашечки, флакончики...
Жена не ответила.
Он продолжал нажимать:
- Это унизительно-провалиться в мусоропровод. Значит, наша жизнь, наша семья настолько износились, что хозкомпьютер решил выбросить нас как никчемных... Да и слава богу! Сколько можно было тянуть эту волынку?
Жена молчала.
- Хотя бы детей я старался воспитывать верно - это ты не можешь не признать. Ты со своей бессмысленной добротой могла воспитать в них только вещизм! Бессмысленная любовь! А я говорю: строгость и нацеленность! Ты видишь теперь, что я был прав. Мне приходилось бороться...
Жена не отзывалась на его слова.
Он задремал. Когда проснулся, увидел искорки звезд - со всех сторон сквозь черноту проступили звезды. А где-то под потолком снова плыла нелепая тень. Теперь она лучше была различима - у запястий и над коленками проступил кружевной узор.
- М ежду прочим, это девочкин Принц,- холодно сказала Эина.
- Ну и что? .
- Ничего. Ты просто не любишь меня, да? Опять! Бабьи штучки!
Амик ничего не сказал.
Ярко-голубым светом вверху у потолка вошло Пятно, распрямилось в прямоугольник и продолжало двигаться наискосок. Эина нашарила его руку:
- То?
- Похоже.
В приступе фантастической надежды он подбежал к окну, чтобы увидеть соседнее здание, яркую рекламу. Пусть здание движется, пусть реклама летает, лишь бы они все же были здесь, рядом...
Тщетно. Стекло было словно впаяно в черноту.
Амик вернулся на кровать, посмотрел на часы. Прямоугольник света ползет уже минут десять, а пересек только четверть стены.
Они всматривались в Пятно, в сероватые полосы на нем, в сиреневые разводы.
- Кажется, там что-то изображено - прошептала Эина.
- "Шире используйте хозкомпыотеры в вашей частной жизни",- язвительно пошутил Амик.
Он швырнул тапку в стену, в Пятно, и вскочил, точно подброшенный: тапка не ударилась в стену, тапка нырнула в прямоугольник.
Они зачарованно следили за Пятном. Вдруг Амик сорвался с крoвати и стал охапками спускать в Пятно мусор.