— Ну, Боб, — сказал эксперт. — Ты сделал мне настоящий подарок.
— Рад, что тебе понравилось, — ответил инспектор, но в его голосе уже звучало уныние от предстоящего визита к начальству.
— Самый потрясающий случай за мою практику. Такого еще не было, — продолжал Мейнард. — Просто грандиозно, мы нашли кусочки обшивки автомашины, вонзившиеся в дерево в пятидесяти ярдах от гаража. Они разлетелись, как пули, и нам пришлось вырезать их бензопилой. С таким же успехом можно было сбросить на него водородную бомбу. Никогда не доводилось видеть ничего подобного.
— Что за взрывчатку они использовали? — спросил Маршалл.
— Пока еще трудно сказать, — задумался эксперт. — Возможно, гелинит, и если так оно и было, то они заложили его чертовски много. Я сразу понял, что это что-то новенькое. Может быть, даже пластид. Такая картина взрыва для динамита совсем не характерна.
— Так это был не тринитротолуол? — удивился инспектор.
— Сдетонировать такое количество динамита, — снизошел до объяснения Мейнард, — уже сама по себе задача сложная. Для этого пришлось бы делать еще один довольно мощный заряд, — тут он откинулся на стуле с видом человека, собирающегося сообщить нечто очень важное, и его большие руки грациозно извлекли из довольно древнего портфеля останки стальной коробки и плоскую свинцовую лепешку.
— Крышка этой коробки была намагничена, причем очень сильно. Взрывчатка находилась внутри нее, так что убийце оставалось только подложить ее под сиденье водителя. Крышка коробки была соединена шнуром с этим свинцовым грузом. Как вы уже смогли заметить, он очень тяжелый, — для вящей убедительности он подбросил лепешку в воздух и поймал. — Груз поместили в выхлопную трубу автомашины, и в любую секунду это шаткое равновесие…
— Но ведь это невозможно. Я хотел сказать, что для такой цели у этого грузила слишком неподходящая форма, — перебил его Томас.
— До того как эта штука сработала, она была именно той формы, какая требовалась, — поморщился эксперт. — Мы с трудом отковырнули ее от кирпича, — тут он с торжествующим видом окинул взглядом присутствующих.
Мейнард оседлал своего любимого конька, и ничто не могло испортить ему настроение.
— Когда запустили мотор, груз от вибрации свалился и потянул за собой шнур, произошла детонация. Результат нм могли видеть своими глазами.
Теперь его голос стал бесстрастным, как у профессионального лектора, и Маршалл удивленно поднял глаза, ведь он первый увидел тело. В прошлом ему приходилось иметь дело с трупами людей, которых застрелили, зарезали, забили до смерти, сожгли, но ничего подобного этим бесформенным, ужасным останкам он не встречал. Ниже пояса вообще ничего не было, голова была размозжена о лобовое стекло машины, а тут еще пожар… Этот человек умер мгновенно, но само расчленение человеческого существа казалось таким жестоким, что вызвало у него непрекращающийся кошмар последних двух ночей. Он повернулся к Томасу.
— Вам есть что сказать, док?
Тот выдержал паузу, как будто сосчитал до трех перед тем, как ответить.
— Я мало что нового могу вам сообщить, — наконец начал он. — У него было множество повреждений и каждое их них смертельно. Травма черепа, сломанная шея, повреждения основных артерий, больше дюжины переломов костей и в довершение всего колонка руля пробила сердце. Смерть его была мгновенной, — тут врач снова замолчал и тщательно протер линзы очков. — Когда я впервые увидел останки, меня вырвало.
— Меня тоже, — сказал Хоскинс.
Томас повернулся к инспектору.
— А как же вы опознали тело?
— Одежда и обувь, — ответил Маршалл. — Все вещи принадлежали Крейгу. Я лично это проверял.
Томас удовлетворенно кивнул.
— Понятно. Я еще вам нужен?
Детектив ответил отрицательно, и врач вскоре ушел.
— Впервые вижу, как Томас распустил нюни, — заметил Мейнард…
— Вы не видели труп, — ответил ему Маршалл. — Мне самому никогда не приходилось видеть ничего подобного. Так вернемся к нашей адской машине…
Эксперт подробно объяснил устройство контейнера, что у основания он сужался, а намагниченная крышка намного тоньше, чем корпус. В этом случае основная сила взрыва направлена прямо на водителя.
— Изящная вещица, — закончил свой монолог Мейнард и затем добавил: — Дерьмо!
Хоскинс от удивления даже оторвался от своей записной книжки, ему еще никогда не приходилось слышать от эксперта бранных слов о вещах, хоть как-то связанных со взрывами и взрывчаткой.
— Этот парень не очень-то беспокоился, кто еще пострадает от взрыва, — не успокаивался тот. — В машине могли быть дети или кто-нибудь еще. Эту падаль такое мало интересовало, главное, чтобы с Крейгом было покончено. Это звучит глупо, но я его ненавижу.
— Есть какие-нибудь соображения по поводу того, кто мог это сделать? — спросил Маршалл.
Мейнард пожал плечами.
— Я сообщил все, что знаю, а остальное — это уже ваши проблемы. Я дам вам modus operandi, дальше все зависит от вас. Вы любите пиво?
— Да, — ответил Маршалл, — но меня вызывают к шефу.
— Жаль. Но если появится свободная минутка, вы сможете найти меня в «Лозе», — заметил на прощание Мейнард.
Инспектор вышел вскоре после него, пройдя по коридору, оказался у массивной двери кабинета начальника полицейского управления города, постучал в нее и тут же вошел.
— Садитесь, инспектор, — сказал Седдонс. — Как продвигается дело Крейга?
Маршалл сообщил, как было обнаружено тело, про бойню в гараже, о том, что миссис Крейг до сих пор находится в бессознательном состоянии, описал конструкцию и принцип действия взрывного устройства, изложил содержание своей беседы с сэром Джеффри. Крейг был человеком с сотнями знакомых и без единого друга, который жил своей работой, а из личных вещей имел только пачку старых фотографий и черный пояс дзю до.
— Вы проверили это?
Маршалл утвердительно кивнул.
— Он не состоял ни в одном из местных клубов, сэр. Хоскинс сейчас занимается этим вопросом. Он утверждает, что черный пояс может принадлежать только бойцу высшей категории, а уж он, можете мне поверить, сэр, знает в этом толк, — инспектор некоторое время молчал, словно вспоминая о чем-то. — Я думаю, сэр, надо связаться с Адмиралтейством по поводу его службы на флоте.
— Я уже сделал это.
Детектив был не в силах скрыть свое раздражение и нахмурился.
— Я понимаю, что мне не следовало этого делать и приношу вам свои извинения, инспектор, но у меня не было выбора. Вы сейчас поймете, почему, вот только прочитайте это, — он протянул ему отпечатанный на машинке лист бумаги.
Кому: начальнику полицейского управления.