— Вы ее подруга?
— Да.
— Подождите минутку, пожалуйста, — сказал Григорьев в трубку и приложил палец к губам.
Но это было лишнее, в комнате и без того была мертвая тишина, никто даже не делал попытки пошевелиться. На пороге вырос посланный к соседям сотрудник и поднял большой палец вверх.
— Алло, вы меня слушаете? Она не может подойти. Вы не могли бы назвать себя полностью?
— Пожалуйста, Федорова Марина Михайловна. Что-нибудь случилось?
— Вы можете подъехать сюда?
— А кто со мной говорит?
— Моя фамилия Григорьев. Я сотрудник прокуратуры. Приезжайте, это очень важно.
Марина положила трубку, сняла с вешалки плащ и накинула его поверх платья, в котором выступала на сцене.
— Марина Михайловна, вы куда? — спросила Анна.
— Мне нужно срочно уйти, — обернулась уже возле дверей Марина.
— А как же второе отделение? Что мне сказать Смирнову?
— Придумай сама, — Марина открыла дверь и быстро вышла.
Анна удивленно посмотрела ей вслед и пожала плечами.
Через минуту дверь вновь распахнулась и в гримерную влетел Станислав Семенович.
— Куда это она? Пронеслась мимо меня, я даже не успел ее остановить.
— Не знаю, — пожала плечами Анна. — Сказала, что ей нужно срочно уйти.
— Нет, точно, эти артисты меня в гроб загонят! — вновь схватился за голову Станислав Семенович.
Владимир Коровьев обошел вокруг здания бойлерной и, наконец, нашел железную дверь с небольшим, забранным решеткой, стеклянным окошком.
Владимир несколько раз нажал на кнопку звонка и стал ждать. Минуты через две окошко приоткрылось и грубый, прокуренный голос спросил:
— Чего надо?
— Здравствуйте, — Коровьев достал служебное удостоверение. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
Дверь распахнулась и на пороге появился пожилой небритый мужчина в засаленной меховой безрукавке.
— Да, я вас слушаю.
— Вы не скажете, кто сегодня ночью у вас дежурил?
— Сегодня? — Мужчина перебросил из одной руки в другую большой разводной ключ. — Я. У нас дежурства — сутки через трое. Через два часа сменяюсь.
— Вы не заметили во время ночного дежурства чего-нибудь подозрительного или странного?
— Не понял, — удивленно посмотрел на следователя мужчина.
— Дело в том, что сегодня ночью, в доме напротив, произошло преступление. Мы, в поисках свидетелей, опрашиваем жителей близлежащих домов и тех, кто мог что-либо видеть.
— Понятно, — дежурный по бойлерной на мгновение задумался. — Да, вроде, ничего такого. Хотя…
— Ну, ну, — почувствовав след, «сделал стойку» Владимир, — продолжайте.
— Возможно, это никакого отношения к вашему делу и не имеет, — мужчина поскреб пятерней затылок. — Я люблю ночью покурить на свежем воздухе. Вот, и сегодня, стою возле дверей, курю, смотрю на звезды. Тут машина подъехала и остановилась, как раз напротив моей бойлерной. Из нее вышли мужчина и женщина, перешли через дорогу и направились ко второму подъезду. Не успели они скрыться в дверях, как, смотрю, вторая машина появляется. Метров за сто водитель ее выключил фары, медленно-медленно подъехал к первому подъезду и остановился, но из машины не вышел. Я еще подумал, что ревнивый муж нанял кого-то за своей женушкой следить.
Коровьев вынул из кармана блокнот и спросил:
— Во сколько это было?
— Я не смотрел на часы. Темно еще было.
— А что дальше?
— У меня чайник на плитке засвистел, и я пошел кофе пить. Даже, как они уехали, не видел.
— Вы запомнили лица пассажиров первой машины?
— Откуда? Темно было.
— А во второй машине сколько сидело людей?
— Да я не рассматривал, но мне показалось, что на соседнем с водителем сиденье кто-то зажег спичку или зажигалку. Может, показалось.
— А какой марки были машины?
— У меня нет своей, поэтому я в их не разбираюсь. Но, точно, это не «запорожцы» были. Этих я знаю.