— Садись, Энвер, — сказал толстый дядя в очках и отодвинулся на самый край скамейки.
Энвер поблагодарил его и сел рядом с бабушкой Разиат. Аслана позвала мама. Но ему хотелось еще побыть с героем, и он молча стоял в проходе между рядами.
— Садись! — шепнул ему Энвер и показал на свое колено.
— А можно? — Глаза мальчика засверкали, и он тут же взобрался к Энверу.
— Т-с! — приложил палец к губам толстый дядя. — Давай послушаем песню!
Аслан виновато посмотрел на него и стал слушать песню.
А в песне пелось о счастливой Осетии, о ее богатых полях и красивых людях.
Откинувшись на крепкой руке Энвера, мальчик шевелил губами — беззвучно подпевал. Хорошо было ему с этим большим, сильным и добрым человеком.
Из внутреннего кармана пиджака Энвера на цепочке свисал брелок в виде книжечки. «У деда таких вещей нет. Они, наверное, бывают только у пап», — подумал Аслан и посмотрел на Энвера.
— Ты что-нибудь хочешь спросить? — улыбнулся тот.
— Это настоящая книжечка? — показал он на брелок.
— В ней виды Москвы, — сказал Энвер и протянул ее Аслану.
Мальчик разглядывал сложенные гармошкой маленькие фотографии, но тут объявили:
— Артисты московского цирка — джигиты Тугановы.
— Цирк! Цирк! — закричал Аслан во все горло так, что бабушка ужаснулась.
— Что с тобой? Почему ты так кричишь?
Она хотела извиниться перед соседями, но кругом тоже все кричали и хлопали. На стадион въезжали всадники.
Когда все немного успокоились после интересного выступления джигитов, Энвер прижал мальчика к себе и спросил:
— Ты любишь цирк?
— Еще как! Я всегда его смотрю по телевизору.
— Сейчас московский цирк у нас в городе. Ты, я вижу, не знаешь этого…
— Бабушка, пойдем? — спросил Аслан.
— А со мной не хочешь? — поинтересовался Энвер.
Аслан застеснялся. Тихо промолвил:
— Хочу…
— Не приставай ты к человеку. Ему на учебу надо ехать.
— Не беспокойтесь, пожалуйста, у меня в запасе еще два дня, — сказал Энвер.
— Нана, ты слышишь?.. Ну, отпусти, а? — взмолился опять Аслан.
— Отпущу, отпущу! — улыбнулась бабушка.
Заиграла осетинская музыка. На зеленое поле стадиона вышли люди. Бабушку Разиат на симд пригласил учитель Хазби.
Энвер наклонился к мальчику и шепнул ему на ухо:
— Я приглашу твою маму, хорошо?
Аслан обрадовался. Он долго не сводил глаз с мамы и Энвера. Богатырь что-то говорил маме, и она весело улыбалась. Одно было плохо. Мама доставала Энверу только до плеча, и тому все время приходилось наклонять голову, чтобы посмотреть ей в глаза. Тогда светлые волосы танцора падали ему на лоб, и он поправлял их рукой, чтобы видеть все и не нарушать рисунок танца.
В городе все было интересно Аслану: и трамвай, бегущий по рельсам, и настоящая пожарная машина, и высоченные дома, прилипшие друг к другу.
Когда они стали подниматься по лестнице огромного дома, Аслан поинтересовался:
— Твоя сестра тут на чужом чердаке живет?
— Это не чердак, сейчас увидишь. Так строятся многоэтажные дома.
— А там, — Аслан остановился и показал пальцем на нижний этаж, — люди живут?
— Да, — ответил Энвер, — живут.
— Тогда это и есть чердак, — настаивал он, и для большей убедительности топнул ногой об площадку. — А где их коровы живут?
— В городе коров не держат. Молоко им привозят из селения.
— Гы-гы-гы, — приглушенно засмеялся Аслан. — Без коров нельзя жить на земле. Дедушка Тасо так говорит. Ты веришь моему деду?
— Верю, — сказал Энвер и нажал на звонок у одной из дверей пятого этажа.
Дверь открыла тоненькая стройная девушка в брюках.