Убедившись, что их уже не преследуют, Бахрам и Наруз Ахмед перевели взмыленных коней на шаг. Долго они ехали молча. Наконец Бахрам спросил:
– Что ты сделал с этим аскером?
– Ничего, – угрюмо ответил Наруз Ахмед. – Его привязали к хвосту коня, а тут выскочил красный дьявол и все испортил…
– Как?
– Разрубил веревку и убил джигита.
Бахрам покачал головой и вновь спросил:
– А ты знаешь, кого ты привязывал к хвосту?
– Нет, а что?
Бахрам усмехнулся:
– Это был тот самый аскер, который отрубил мне ухо и увез Анзират.
Наруз Ахмед плотно закрыл глаза, и из груди его вырвался стон.
– Будь я проклят!… Как я его не узнал?… Неужели это он?
– Он, он… Саттар Халилов! Видно, суждено ему жить…
Наруз Ахмед вновь сомкнул веки. Желваки на его скулах задвигались. Гнев, отчаяние и злоба кипели в нем. О
ишак! Длинноухий ишак! Упустил такой случай! И почему взбрело ему в голову привязать его к хвосту коня? Зачем?
Не проще ли было покончить с ним ударом ножа? А теперь он жив… Жив! И будет смеяться над своим мстителем… О
шайтан!
Они продолжали ехать шагом, сберегая силы лошадей, и молчали, думая каждый о своем.
Под вечер, когда до пограничной реки оставался час езды переменным аллюром, Бахрам первым нарушил молчание:
– Ты твердо решил перебраться на ту сторону?
– А куда же еще? – с раздражением спросил Наруз
Ахмед.
– Ты уверен, что тебя там ожидают белые лепешки, шашлык и вино?
Наруз кинул на собеседника короткий злой взгляд и хмуро произнес:
– Тебе лучше известно, что там ожидает нас.
Бахрам кивнул и сказал:
– В том-то и дело, что мне лучше знать. Одиннадцать лет – срок вполне достаточный для того, чтобы кое-что понять.
– И что же ты хочешь сказать?
Бахрам не ответил. Оглянувшись назад, он увидел вдали большое пыльное облако и хлестнул коня.
– Погоня!
Никаких сомнений быть не могло: облако приближалось. Сквозь пыль угадывались очертания всадников. Их оружие поблескивало в лучах заходившего солнца.
Началась бешеная скачка.
Солнечный диск коснулся края земли и стал угасать.
Кони вынесли Наруза Ахмеда и Бахрама на высокий каменистый берег реки с темно-стальными быстрыми водами.
– Пускай с разгону, – посоветовал Бахрам, и они отъехали шагов на двадцать от берега.
Наруз Ахмед ударил каблуками в бока коня и через мгновение был уже в воде. Конь храпел, скалил зубы, Оторопело водил налитыми кровью, глазами и, преодолевая быстрое течение, уносил твоего хозяина на чужой берег. Спохватившись, что рядом с ним никого нет, Наруз
Ахмед повернулся в седле и увидел Бахрама на берегу.
– Давай! Скорее! Они уже близко! – надрывая глотку, крикнул Наруз Ахмед.
– Плыви, плыви! – донесся до него голос Бахрама. – Я
уже был там. С меня хва-а-тит!…
Бахрам повернул коня и шагом поехал навстречу приближавшимся всадникам.
Смятение охватило Наруза Ахмеда. Значит, он остается… Бахрам, верный Бахрам, слуга и телохранитель отца, бросает его в самую трудную минуту…
Наруз хотел что-то крикнуть, но в горле застрял какой-то ком, душили слезы. Закусив губу, он выбрался на чужой глинистый берег и, не оглядываясь, пустил коня вскачь куда глаза глядят.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ