— Приятно познакомиться, Ли.
Он удерживает мой взгляд чуть дольше, чем следовало. Затем его улыбка становится шире, и это разжигает во мне еще одну искру.
Передавая Таннеру кофе, я стараюсь убедить себя, что это ничего не значит. Я пытаюсь сказать себе, что мое волнение не имеет смысла, когда он покидает «Кричащие бобы». Я продолжаю убеждать себя, что, когда Таннер появится в кофейне завтра, все будет по-старому. Но самовнушение не работает, потому что я не могу игнорировать то, как участился мой пульс, когда наши пальцы соприкоснулись. Или то, как Таннер кивнул, когда я назвала свое имя. Словно он собирался запомнить его. Будто крепко зафиксировал его в своей памяти.
Из-за всего этого на следующий день я сильно взволнована.
Снова вечер, девять часов.
Таннер входит в кофейню. Я думаю, что все пойдет по сценарию, но... теперь я жду, произойдет ли что-то новое.
Все начинается как обычно. Он входит, скользит взглядом по листовкам с пропавшими девушками, подходит к стойке и проводит рукой по волосам. Таннер не смотрит на меня, когда начинает диктовать заказ, но потом замолкает, встречается со мной взглядом и улыбается так же, как вчера.
Сердце в моей груди трепещет.
— Ты снова работаешь, Ли? — спрашивает он.
Я киваю, едва сдерживая собственную улыбку.
— Я работаю здесь почти каждый вечер.
Таннер хмурится, его брови сходятся на переносице, словно он задумался, а затем его лоб снова разглаживается.
— Буду иметь в виду и с нетерпением ждать встречи.
Мы обменялись всего парой фраз, но это дало мне дополнительный импульс. Когда я отдаю Таннеру кофе, наши пальцы соприкасаются вновь. Знакомое волнение охватывает мое тело. И думаю, мне не примерещился блеск в глазах Таннера, когда он улыбнулся на прощание.
Остаток ночи пролетает незаметно. Когда я заканчиваю смену и иду к машине, то не плетусь, волоча ноги от усталости, как в большинство дней.
Как и прошлой ночью, я не могу угомонить бабочек в животе.
Глава 2
Несколько дней спустя
Я замечаю мигающие синие и красные огни задолго до того, как подъезжаю ближе и вижу полицейские машины возле автозаправочной станции. Я планировала заехать сюда в любом случае. До дома остался всего квартал, но сомневаюсь, что мне хватит топлива. Я вижу четыре патрульных автомобиля и карету скорой помощи. Затем бросаю взгляд на датчик уровня топлива. Я могу рискнуть и отложить заправку до утра, но не хочу идти пешком до дома, если машина все же заглохнет. Я живу в этом районе, но порой забываю, насколько небезопасно здесь может быть.
«Что ж, эта ночь определенно освежит мою память».
Я вздыхаю, понимая, что в любом случае должна дозаправиться.
Я подъезжаю и с облегчением обнаруживаю, что станция работает. Чтобы здесь не произошло, полицейские ее не закрыли.
Я подношу кредитку к автомату, когда слышу, как меня окликают.
— Ли?
Я замираю, но зря — мне знаком этот голос, а значит, нет причин волноваться.
— Таннер, — обернувшись, говорю я с улыбкой.
Он хмурится в привычной для себя манере — таким я видела его не раз, — затем скользит взглядом между мной, машиной и заправочной станцией.
— Ты живешь в этом районе? — Его брови взлетают вверх, пока он оглядывается по сторонам.
Я пользуюсь моментом, чтобы оценить его внешность, и вздыхаю про себя. Таннер одет в рубашку и джинсы, на его плече висит кобура. Он не похож на тех занудных детективов, которые носят галстуки и костюмы. Он выглядит более расслабленным, но его оружие и движения тела, подобные повадкам хищника, говорят — он также опасен, как и остальные.
— Да, — я вставляю кредитку и киваю в направлении, где живу, — в квартале отсюда.
Таннер смотрит в сторону моей улицы, которая погружена во тьму. Это неудивительно. Большинство фонарей на ней разбито. В рабочем состоянии только парочка, и это на целую улицу. Вдобавок, почти во всех квартирах уже погашен свет. Здесь живет много малоимущих семей с маленькими детьми. Уложив малышей, родители тоже заснули, чтобы набраться сил перед трудовым днем.
О чем бы Таннер не думал, он отбрасывает свои мысли и кивает в сторону заправки.
— Мы нашли пропавшую девушку. Ты, случайно, не замечала здесь что-то необычное? Может кто-то вел себя подозрительно, или ты видела кого-то, кто здесь раньше не появлялся? — Он указывает на камеру наблюдения над нами. — Проклятая штуковина не работает.
Я сморю вверх, хотя прекрасно знаю, о какой камере он говорит — она уже век как не работает.
— Пропавшую девушку? — Мне трудно ответить на вопрос Таннера. Слишком много людей в моем районе, и если честно, то мы все, порой, выглядим так, словно нам здесь не место.
— Да. Она попала в город через секс-траффик. Влюбилась в сутенера. Классика.
Я киваю, словно понимаю, о чем он говорит, хотя на самом деле это не так.
— Ясно.
Таннер задумывается, опять хмурится, и меня так и подмывает взять и разгладить морщины, образовавшиеся на его лбу. Чтобы не сделать этого — хоть и очень хочу — я смотрю себе под ноги, но, все же, немного склоняюсь к Таннеру. Он стоит рядом, мне нужно просто протянуть руку и провести пальцами по этим морщинам. Уверена, они исчезнут, в первую очередь от шока из-за моих действий, но по любому их не станет. И пусть и на короткое время Таннер избавится от хмурых складок на своем лбу.
Но я не делаю этого, как и многое другое.
— Это то, чем ты занимаешься, как полицейский? Расследуешь дела, связанные с секс торговлей? — интересуюсь я вместо этого.
Словно вспомнив, что я рядом, Таннер наклоняет ко мне голову, а затем качает ей.
— Нет-нет. Хотя даже не знаю, может, это было бы и лучше. Я занимаюсь пропавшими без вести. Найти их живыми — это лучший результат моей работы. — Он кивает в сторону заправки. — Это удачный исход. Она пропала не так давно. Возможно, у нее не так много душевных шрамов, как у других.
По моему телу пробегает дрожь. Не могу представить, как можно прожить хоть день такой жизнью и остаться без шрамов.