— Gaos, Элисон…
— Уверена, я могу довериться тебе, чтобы ты выбрал кого-то другого и поручил ему направить меня в этом деле, — предостерегла я, перебив его. — Кого-то, кто сможет оставаться объективным. Я не пытаюсь устроить ссору, правда, не пытаюсь. Но я не могу справляться с эмоциональными тычками ещё и от тебя. Поверь мне, Ревику это удаётся лучше, чем тебе.
Балидор моргнул, словно опешив.
Затем он покраснел.
По выражению его лица я знала, что мои слова тоже попали в цель. Скопировав мою позу, он положил руки на бедра и покачал головой. Его голос опустился до бормотания.
— Просто выглядит так, будто ты его дразнишь, Элли.
— Что ж, это не так.
— Тогда морочишь ему голову.
— Ему нравится, когда у меня распущены волосы, Балидор. Ясно? Смирись с этим.
В паузе, воцарившейся после моих слов, я осознала, что все остальные в комнате притихли и теперь смотрели на нас двоих. Обведя взглядом круг лиц, я почувствовала, как моё лицо немного заливается румянцем, затем повернулась обратно к лидеру Адипана.
— Слушай, — сказала я, сделав вдох. — Я говорю тебе о расстановке сил, которая мне нужна. Мне нужен Джон под рукой… через мою гарнитуру. Я также хотела бы быть на связи с тобой, и если возможно, с Тарси и Вэшем. Остальная твоя команда может наблюдать и применять любые протоколы безопасности здесь, снаружи, если ты посчитаешь нужным. Но я не хочу, чтобы ты вмешивался напрямую.
Вновь выдохнув, я пальцами убрала волосы с лица.
— Знаю, я наверняка не сумею завоевать его доверие, — добавила я. — Но единственная надежда, которая у меня есть, основывается на том, чтобы он не почувствовал, будто с ним играют. Он совершенно точно всё поймёт, если кто-то пойдёт туда со мной, или если у меня в ухе постоянно будут тараторить голоса, так что я хочу свести болтовню к минимуму. Поставь кого захочешь у двери снаружи, так близко, как посчитаешь нужным, но я не хочу, чтобы кто-либо входил туда. За исключением трёх случаев: я попросила их войти, я без сознания, или я мертва.
Когда Балидор щёлкнул языком, и его злость сделалась более различимой, я крепко стиснула его руку, заставляя посмотреть мне в глаза.
— Балидор. Это приказ. Это приказ, бл*дь, понял? Притворись, что помнишь значение этого слова. Тебе придётся довериться мне в этом. Или, если не мне, то Вэшу… или Тарси. Они помогли мне проработать мой подход в этой первой сессии.
Балидор сурово посмотрел на них.
— Это правда?
Тарси наградила его ровным взглядом, показав утвердительный жест на языке видящих. Вэш тоже показал согласие. Когда Балидор продолжил настороженно смотреть на них, словно ища на их лицах ложь, я прикоснулась к его руке.
Когда он повернулся, его серые глаза по-прежнему оставались похожими на сталь.
— Проследи, чтобы они получили всё необходимое, — мягко добавила я. — Они тоже там будут.
Тарси усмехнулась, и её свет источал открытое веселье.
Не знаю, было ли это вызвано моими словами или тем, как я разговаривала с её любимым учеником. В любом случае, я не перевела взгляд. Вместо этого я всматривалась в лицо Балидора.
В его глазах проступила злость. Он собирался открыть рот, но я его перебила.
— ‘Дори, — предостерегла я. — Прекрати. Вопрос закрыт, ясно? Вопрос закрыт.
Балидор вновь посмотрел на Тарси, будто в поисках помощи, но она лишь пожала плечами, щёлкнув языком.
— Она — сплошная головная боль, твой Мост, — сказала она. — Но думаю, всё будет хорошо, Балидор, лидер Адипана.
— Она действительно получила твоё одобрение?
— Да. Её логика разумна. Более того, это логика разведчика.
Чуть дольше посмотрев в глаза пожилой видящей, Балидор повернулся ко мне.
Посверлив меня хмурым взглядом, он коротко кивнув.
— Как пожелаешь, Высокочтимый Мост, — сказал он.
Я испытывала искушение отпустить саркастичную реплику в ответ на его ответ, но он уже повернулся и ушёл от нас троих, чтобы вновь присоединиться к Гаренду за консолью.
Только когда он отошёл, я осознала, что мои руки тряслись.
Стиснув их перед собой, я сосредоточила свой свет и стала считать в обратном порядке, пока дрожь не унялась. Закончив, я заметила на себе пристальный взгляд Джона. Его глаза выражали поддержку, которая едва маскировала его собственную нервозность. Я заставила себя улыбнуться, затем сделала вдох и повернула голову к органическому окну.
Ревик прислонился спиной к дальней от люка стене, скованные руки покоились на его коленях. Вытянув ноги перед собой, он запрокинул голову, словно глядя в потолок. Когда видящие снаружи резервуара замолчали, звук дошёл до моих ушей и вскоре заглушил все остальные звуки в комнате.
Я осознала, что он пел.
Тихонько, себе под нос.
Это была песня видящих, но современная. Врег иногда включал её на спаррингах или у бассейна, когда ему хотелось музыки. Слушая Ревика, я осознала, что никогда не уделяла внимание словам этой песни в индустриальном стиле.
«Никогда не стрелять и возвращаться на землю,
В некоторые дни я поддаюсь, в некоторые — нет.
Они всегда ломают меня, изнутри, снаружи.
Они убивают меня, сокрушают меня.
Оставляют меня безо всего.
Семья, друзья, любовники — все уходят.