Она добралась до племянника и тихо сказала:
— Джейми, я здесь.
Он повернул голову, моргая, как сова.
— Тетя Тори, — проскулил он. — Я знал, что ты придешь, — он бросился к ней и свалился с ветки.
— Джейми! — с колотящимся от страха сердцем она опустилась ниже и схватила его. Он был тяжелее, чем она ожидала, и ужасный миг они оба падали.
Она впилась в магию, и они застыли в воздухе, так низко, что холодные брызги волн попадали на ее ноги. Стараясь звучать спокойно, Тори сказала:
— Обними меня за шею и обхвати ногами мою талию, Джейми. Мы спасемся через пару минут.
Он послушно обхватил ее, как обезьянка. Его кудрявая голова прижалась к ее плечу. Тори обвила его правой рукой и стала подниматься, отодвигаясь левее.
Подниматься было тяжело с его весом. Тори мрачно игнорировала растущую усталость и боль в голове. Она была готова отдать все оставшиеся силы, чтобы унести их подальше от утеса. Чем дальше они будут от места, где Джейми упал, тем меньше шансов, что их увидят.
Желая стать невидимой, она из последних сил подняла их на край утеса и подвинула к твердой земле. Она пошатнулась и чуть не упала, но удержалась на ногах. Голова кружилась от облегчения, Тори опустила Джейми и отряхнула грязное платье.
Ветер утих на миг. И в тишине Тори услышала вопль женщины:
— Милостивые небеса, леди Виктория летела! Как Мансфилд может быть магом?
Тори в панике выпрямилась и увидела одного из гостей родителей. Их привлекла драма на утесе, и, хоть она старалась отодвинуться подальше, все равно была замечена толпой.
Первый крик заставил всех посмотреть на Тори. Она застыла, как заяц перед лисой, удивление на лицах сменилось ужасом и неодобрением. Она хотела пропасть, но было поздно.
— Джейми! — Сесилия выбежала из толпы, сияя от радости. Она упала на колени и обняла сына, покачивая его.
Джейми сжал маму, словно не хотел никогда отпускать.
— Прости, мама, — плакал он. — Я не хотел упасть.
Грязный Джоффри в синяках подбежал к Сесилии. Он опустился рядом и обнял жену и сына.
— Слава Богу, — сломлено сказал он. — И спасибо тебе, Тори!
Джейми был в безопасности, и толпа повернулась к Тори, которая только что доказала, что была осквернена магией.
— Позорище! — мисс Риддл, стареющая наследница шахт, громко фыркнула и пошла к дому. Она прямо выразила свое отношение, сделав Тори невидимой. И это никак нельзя было исправить.
Поступок мисс Риддл словно пробил дамбу. Послышалось шипение комментариев:
— Кто бы мог подумать…?
— Мансфилд! Как ужасно для ее семьи.
— Кошмар! Просто кошмар. Там была плохая кровь.
Тори смотрела с болью, как гости ее родителей отворачивались, становясь стеной удаляющихся спин. Друзья и соседи, взрослые и дети отказались от нее. На некоторых лицах было сожаление, но они все равно отворачивались.
Одним поступком она из «одной из нас» стала «одной из них».
Отец Луизы долго смотрел в ее глаза. Тори так часто бывала у него в церкви, что Фиски звали ее их второй дочерью.
Он сжал губы, и Тори знала, что ее осуждали.
— Я не ожидал, что у тебя плохая кровь, — холодно сказал он, развернулся и зашагал прочь. Миссис Фиск тоже так сделала, но ее лицо было печальным.
Тори в отчаянии выглядывала Луизу. Ее лучшая подруга от нее не отречется!
Луиза стояла рядом с Фредериком Мейсоном, шок и отвращение исказили ее милое лицо.
— Тори, как ты могла!
Только не Луиза! Ее подруга взяла мистера Мейсона за руку и побежала, а Тори закричала, ее голос обрывался:
— Прошу, Луиза! Я такая же, какой была вчера! Я не просила быть такой!
Луиза не оглянулась.
Эдмунд Харфорд выглядел возмущенно, но в глазах было сожаление. Он развернулся и зашагал прочь, осталась только семья Тори.
Лорд Роджер и Сара смотрели друг на друга, не на Тори. На его лице была боль. Рыдая, Сара с неуверенностью потянулась к нему. Он медленно взял ее за руку, но, пока они вместе шли к дому, их головы были опущены.
Хуже всего был разбитый вид родителей Тори. Тори ощущала, что ее мама тоже боялась. За Тори? Или что Тори расскажет, что мама была колдуньей?
Ее отец приблизился тяжелыми шагами. Высокий и величавый, он родился с властью, но теперь постарел на двадцать лет за эти минуты.
— Ты отправишься в аббатство Лэкленд. Надеюсь, они смогут быстро исцелить тебя и уменьшить ущерб, нанесенный нашей фамилии, — сухо сказал он. — Приготовься отправиться в путь рано утром, — он взял жену под руку и пошел к дому.
Остались только ее брат и его жена, обнимающая Джейми. Джоффри встал и обнял Тори. Она прижалась к нему, не могла сдержать слезы.
— Джофф, что мне делать? Все меня презирают!
— Я — нет, — сдавленно сказал он. — Я никогда не забуду, чем ты пожертвовала для спасения моего сына, Тори. Тебе всегда будут рады в моем доме.