Путь ко дворцу оказался короче, чем я думала. Он был пологим и вёл прямиком к внутреннему двору. Вместо цветников и деревьев, землю усыпали невероятные драгоценные камни всех цветов радуги. Именно они излучали весь свет. Точно так же, как сады моей матери были искусством, эти — были высшим проявлением мастерства. Я просто не могла оторвать глаз.
— Всё это придумала Персефона, — сказала Ава, когда мы приблизились к пугающим дверям. Я закусила щеку, чтобы не огрызнуться. Я никогда бы не подумала, как много всего в Подземном мире напоминает Генри о Персефоне. И учитывая то, что они провели вместе целые тысячелетия, мне не было смысла соперничать с ней. Я не смогу уничтожить в нем память об этой девушке. Однако я не была готова так скоро встретиться с этим фактом лицом к лицу.
Я сделала глубокий вдох. Все будет хорошо. Я просто устала с поездки, вот и всё. Как только отдохну и увижу Генри всё станет на свои места. Если буду злиться на каждую мелочь, будет только хуже.
Вестибюль выглядел вовсе не так, как я представляла. Он оказался очень светлым внутри, в отличие от темноты, царившей за пределами дворца. Стены были окрашены в красный цвет, и повсюду висели зеркала, прямо как в поместье Эдем. Эта комната была меньше, но выглядела более по-домашнему. Начиная с золотых обрамлений на зеркалах и заканчивая мебелью из коричневой кожи, расположенной вдоль коридора. Вся комната была в тёплых тонах. Снаружи дворец казался огромным, но внутри всё было иначе.
Мне нравилось.
— Вот, где я буду жить зимой? — спросила я, и мама кивнула.
— Это частное крыло дворца. Оно для тебя, Генри и ваших гостей.
— Тут есть и гости?
Ава подлетела ко мне и дернула за руку, почти вывихнув ее из сустава. — Это мы, глупышка. Сюда прибыл весь совет, чтобы побывать на твоей коронации.
— Серьезно? — Во рту пересохло. — Я думала, что на ней будем лишь мы с Генри. Ну и вы, ребята.
— Конечно же весь совет здесь. Ведь сегодня произойдет коронация правительницы Подземного мира, — ответила мама, положив руку мне на спину, чтобы направить в другой коридор. — Такое случается не часто.
Кажется, что она чётко знала дорогу, и от этого внутри появилось тревога. Должно быть, именно здесь она проводила дни с Персефоной, ведь та была её дочерью — моей сестрой. И то, как хорошо она знала этот дворец, говорило о том, насколько глубоко Персефона укоренилась в жизни Генри. Насколько живы воспоминания о ней.
— Твоя спальня, — сказала Ава, указывая на искусно украшенную дверь в конце коридора. Я хотела спросить её, как она узнала, что именно эта дверь ведёт в спальню, но, когда мы подошли ближе, я увидела замысловатую деревянную резьбу, и почти забыла, как дышать.
Это была та же дверь, что вела в покои Персефоны в поместье Эдем. В верхней части этой резьбы красовалась прекрасная поляна. Художнику каким-то образом удалось воссоздать и солнечный свет, заполнивший лес. Ниже расположился Подземный мир со своими колоннами из камня и сад из драгоценных самоцветов. Я смогла лишь выдавить: — Как думаешь, Генри не будет против если я тут кое-что изменю?
Ава и мама обменялись смущенными взглядами, а Джеймс, который до этого молчал, шагнул вперёд. Я не нуждалась в его сочувствии. Или понимании. Генри просто был занят, он не игнорировал меня. И он просто не подумал, что какая-то обычная дверь сможет ранить мои чувства. Я не хотела, чтобы он выбирал между мной и своей покойной женой; я просто хотела стать чем-то очень важным в его жизни. Возможно на это потребуется некоторое время, но ради Генри я готова ждать.
Я покачала головой. Конечно Генри хотел бы этого. Именно он нашёл меня у реки. Именно с него всё началось. Именно он сохранял мне жизнь, пока я была в Эдеме. Именно он помог мне вернуться из мёртвых. И только он ни на секунду не покидал меня, пока я восстанавливалась от полученных ран. Он заботился обо мне. Я верю, что это так.
«Всё это было, но только до той минуты, как совет даровал тебе бессмертие», — слышала я голос, подозрительно похожий на голос Джеймса. Моя мама была любимой сестрой Генри. Может, он просто пытался защитить меня ради её блага.
Я откинула эту мысль. Беспокоюсь попусту. Скоро я увижу Генри, и он просто не сможет избегать меня всю зиму. Даже если у него и есть какие-то опасения, мы сможем их обсудить. Но я понимала, что всё равно нервничаю.
— Теперь это твой дом, и ты можешь менять тут всё как душе угодно, — ответил Джеймс. — Если Генри вправду тебя любит, то поймет.
— Да как ты смеешь вообще такое говорить? — шокировано спросила Ава. — Конечно же он любит ее. Я знаю, что говорю.
— Да, — отрезал он. — Знаешь. Прошу прощения, но мне нужно кое-что уладить до начала церемонии.
Он поцеловал меня в щеку прежде чем промчаться мимо Авы и моей мамы. Мы все смотрели ему вслед. Я пыталась отогнать пугающую мысль о том, чтобы провести шесть месяцев ни разу не увидев Джеймса после целого лета вместе. Не важно какие чувства он испытывал или испытывает ко мне, я ему лишь друг.
— Пойду узнаю, что за муха его укусила, — сказала мама, как только тот скрылся из виду.
— Спасибо, — ответила я. — Он не вел себя, так пока мы были в Греции.
Она вздохнула. — Я понимаю. — Обняв меня, она добавила: — Я еще зайду к тебе до начала церемонии. Ава, оставайся тут пока не вернется Генри.
— Будет сделано, — сказала Ава, и как только моя мама поспешила вслед за Джеймсом, повернулась ко мне с хитрой усмешкой на лице. — Итааак, хочешь увидеть немного магии?
Взглянув на мое лицо, она зашлась смехом. И только когда я пригрозила ей, что уйду вслед за матерью, она успокоилась.
— Извини, просто… ты такая скромница.
Я не удостоила подругу ответа. Благодаря Каллиопе, единственный раз, когда я спала в одной постели с Генри, произошел тогда, когда нас накачали афродизиаком. Пока Генри злился от мысли, что я провалила одно из испытаний, я втайне надеялась, что он наслаждался проведённым вместе временем так же, как и я. С того времени мы спали порознь, с разницей лишь в том, что были женаты. Это то, чего он ожидал.
Я даже не знала, что хуже: понимать, что Генри будет ожидать, что я разделю с ним ложе, или мысль, что он вообще не захочет спать со мной.
Я распахнула двери и увидела перед собой большие покои. На полу лежал невероятно мягкий ковёр цвета слоновой кости, а стены были выкрашены в тот же красный цвет, что и вестибюль. В центре, на возвышении, стояла больших размеров кровать. Её покрывали золотые простыни. Всё было идеально, и я ненавидела себя за то, что мне нравилось.
— Прошу, скажи, что здесь меняли простыни после Персефоны, — пробормотала я, и Ава засмеялась.
— Разумеется. Я даже поговорила с Генри, и он разрешил мне переделать тут кое-что. Я не подумала, что дверь может задеть тебя, иначе и ее бы заменила.
Узел в животе стал туже. — С этого и надо было начинать, — ответила я, блуждая по комнате и рассматривая её. Повсюду была расставлена мебель, включая кресло на двоих, письменный и туалетный столики. Огромное эркерное окно открывало вид на внутренний двор и сад из драгоценных камней. Я зашторила окна золотыми портьерами.
Моё внимание привлёк пронзительный лай, и я повернулась ровно в ту минуту, как ко мне подбежал Пого, щенок, которого зимой подарил Генри. Он едва держался на своих маленьких лапках, а его хвост так восторженно вилял, что я боялась, как бы он его не сломал.
— Пого! — проворковала я, а потом взяла щенка на руки и прижала к груди. — Малыш немного вырос, да? А где Цербер? — Пого лизнул мою щеку, и я улыбнулась. Наконец-то хоть что-то шло как надо.
— У Цербера есть задание, — ответила Ава, стоя на другом конце комнаты. — Я ухаживала за Пого, пока тебя не было, и научила паре новых трюков.
Моя улыбка тут же исчезла. — Я думала, что за ним присмотрит Генри. — Он подарил мне Пого, потому что хотел показать, что намерен продолжить наши отношения. А вместо того, чтобы заботиться о нем, как и обещал, он просто передал его Аве? Я крепче обняла собаку.
— Иногда он очень занят, — ответила Ава. Я пересекла комнату и стала рядом с ней. — Этот шкаф теперь твой. Мне удалось уговорить Генри выбрать тебе наряды вместо Эллы.
Элла, которая вместе с Каллиопой была приставлена ко мне прошлой зимой, всё время моего пребывания в Эдеме одевала меня в самые мучительные наряды моды прошлых тысячелетий, от которых я постоянно ёрзала. Следующие шесть месяцев я лучше буду носить обычную простынь, чем ещё хоть раз надену корсет, которым Элла обязательно снабдила бы мой гардероб, или возьму в руки сумочку.
Ава открыла дверцы гардеробной, и я от удивления широко распахнула глаза. Это был самый большой шкаф, который я когда-либо видела. Он был забит рядами джинсов, штабелями блузок и свитеров. На одной из его стенок разместилась куча обуви. Была также стойка с модными платьями, но Ава милостиво сократила их количество до минимума.
— Я сообразила, что ты вряд ли захочешь их, поэтому взяла, скорее, для себя, — сказала она, пока я водила пальцами по сверкающему серебристым платью, которое вряд ли куда-то надену, даже если будет повод. — Не рассказывай Генри.
— Не расскажу. — Я уселась рядом с полочками для обуви и схватила первую попавшуюся пару. Тридцать седьмой размер, как у меня. — Если я тебе кое-что скажу, пообещай, что это останется между нами?
Она тут же уселась рядом со мной, и когда я увидела по ее глазам, что она изголодалась по сплетням, то почти передумала что-либо говорить. Кроме мамы и Джеймса, я больше ни с кем почти не разговаривала, но обращаться к маме было для меня слишком постыдным, а Джеймс… именно о нем я и хотела поговорить.