Мне не пришло в голову, что моя просьба может подвергнуть его опасности, и я растерялась. Но он, похоже, был готов рискнуть, несмотря на опасность.
— Ну, если мы вместе подойдем посмотреть, и я из-за этого зрелища чуть не лишусь чувств, как ты думаешь?…
— А, ты совсем не привыкла к виду крови и все такое? — Одна бровь насмешливо взлетела вверх, и Джейми ухмыльнулся. — Ага, может получиться. А если ты сумеешь упасть прямо с постамента, будет еще лучше.
Меня действительно слегка затошнило, но зрелище оказалось не настолько пугающим, как я боялась. Ухо крепко прибили сверху, близко к краю, и не меньше двух дюймов гвоздя без шляпки торчало над пришпиленным ухом. Крови почти не было, и по лицу мальчика я поняла, что он, конечно, испуган и чувствует себя неуютно, но особой боли не испытывает. Мне стало казаться, что Гейли была права, утверждая, что это весьма мягкий приговор, учитывая общее состояние юриспруденции в Шотландии, только мое мнение о том, что это варварство, ничуть не изменилось.
Джейми небрежно приблизился к группе зевак и с упреком покачал головой, глядя на парнишку.
— Ну, парень, — поцокал он языком, — попал в переделку, а? — Он положил свою крупную, надежную руку на деревянный край позорного столба, делая вид, что рассматривает ухо. — Эх, парень, — пренебрежительно добавил он, — было бы из-за чего шум поднимать. Слегка дернул головой — и дело с концом. Эй, помочь тебе, что ли? — И протянул руку, словно собираясь схватить парнишку за волосы и рывком освободить ему голову. Мальчик вскрикнул.
Выполняя свою роль, я шагнула назад, стараясь посильнее наступить на ногу женщине, стоявшей у меня за спиной. Она ойкнула.
— Прошу прощения, — выдохнула я. — У меня… так кружится голова! Прошу вас… — Я отвернулась от столба, сделала еще два-три шага, артистично спотыкаясь и хватаясь за рукава стоявших рядом. Край постамента оказался в каких-нибудь шести дюймах от меня. Я крепко вцепилась в худенькую девушку, которую заранее для этого наметила, и рухнула головой вниз с постамента, увлекая ее за собой.
Мы покатились по мокрой траве, мелькая юбками и визжа. Отпустив ее блузку, я драматически раскинулась на земле, разметав руки. Дождь барабанил по моему обращенному к небу лицу.
Из меня действительно вышибло дух — девушка упала прямо на меня, и теперь я пыталась отдышаться, прислушиваясь к озабоченным голосам вокруг. Предположения, предложения и взволнованные восклицания хлынули на меня дождем, более сильным, чем капли с небес, но вот пара знакомых рук усадила меня, я открыла глаза и увидела пару серьезно обеспокоенных синих глаз. Слабое движение век сообщило, что миссия выполнена успешно; и в самом деле — подручный с прижатой к уху салфеткой улепетывал со всех ног, незамеченный толпой, которая увлеклась новым происшествием.
Жители деревни, совсем недавно жаждавшие крови мальчишки, отнеслись ко мне, как сама доброта. Меня ласково подняли и отнесли в дом Дунканов, где напоили бренди, чаем, согрели теплыми одеялами и окутали сочувствием. Отпустили меня только потому, что Джейми упорно настаивал на том, что нам пора, потом просто сгреб меня с кушетки и понес к двери, не обращая внимания на увещевания хозяев.
Снова усевшись перед Джейми на его коня — моего пони Джейми вел за повод — я попыталась поблагодарить его за помощь.
— Никакого беспокойства, девочка, — отмахнулся он от моей благодарности.
— Но ведь ты рисковал, — настаивала я. — Когда я тебя попросила, мне и в голову не пришло, что для тебя это опасно.
— А-а, — уклончиво отозвался он. А через мгновенье весело: — Ты же не думаешь, что девчонка-Сасснек будет храбрее, чем я, нет?
И заставил лошадей бежать рысью. По краям дороги наступали тени сумерек. Оставшуюся дорогу домой мы почти не разговаривали, а когда добрались до замка, Джейми оставил меня у ворот, насмешливо поддразнив:
— Доброго вам вечера, мистрисс Сасснек.
Но я почувствовала, что между нами зарождается более тесная дружба, чем обмен сплетнями во время сбора трав.
В течение следующих двух дней происходило нечто невообразимое — люди приезжали и уезжали, не прекращались самые разнообразные приготовления. Мне пришлось резко прекратить медицинскую практику: получившие пищевое отравления уже выздоровели, а все остальные, похоже, были настолько заняты, что не успевали болеть. За исключением короткой эпидемии заноз среди мальчишек, таскавших дрова для костров, и подобной же эпидемии ожогов и ошпаривания среди кухонных девушек, других происшествий не случалось.
Я и сама испытывала возбуждение. Наступил тот самый вечер. Мистрисс Фитц сказала, что сегодня все способные сражаться мужчины Леоха соберутся в зале, чтобы принести Каллуму клятву верности.
Во время церемонии подобной степени важности, проходящей внутри замка, вряд ли кто-нибудь станет наблюдать за конюшнями.
Помогая в кухне и в саду, я сумела припрятать приличный запас провианта, который поможет мне продержаться несколько дней. Фляги для воды у меня не было, но я заменила ее одной из тяжелых стеклянных бутылок из больнички. У меня были прочные башмаки и теплый плащ — любезный подарок Каллума. Пони тоже будет приличный — я уже присмотрела одного. Денег не было, но пациенты расплачивались со мной различными безделушками, лентами, резными фигурками и украшениями.
Мне не пришло в голову, что моя просьба может подвергнуть его опасности, и я растерялась. Но он, похоже, был готов рискнуть, несмотря на опасность.
— Ну, если мы вместе подойдем посмотреть, и я из-за этого зрелища чуть не лишусь чувств, как ты думаешь?…
— А, ты совсем не привыкла к виду крови и все такое? — Одна бровь насмешливо взлетела вверх, и Джейми ухмыльнулся. — Ага, может получиться. А если ты сумеешь упасть прямо с постамента, будет еще лучше.
Меня действительно слегка затошнило, но зрелище оказалось не настолько пугающим, как я боялась. Ухо крепко прибили сверху, близко к краю, и не меньше двух дюймов гвоздя без шляпки торчало над пришпиленным ухом. Крови почти не было, и по лицу мальчика я поняла, что он, конечно, испуган и чувствует себя неуютно, но особой боли не испытывает. Мне стало казаться, что Гейли была права, утверждая, что это весьма мягкий приговор, учитывая общее состояние юриспруденции в Шотландии, только мое мнение о том, что это варварство, ничуть не изменилось.
Джейми небрежно приблизился к группе зевак и с упреком покачал головой, глядя на парнишку.
— Ну, парень, — поцокал он языком, — попал в переделку, а? — Он положил свою крупную, надежную руку на деревянный край позорного столба, делая вид, что рассматривает ухо. — Эх, парень, — пренебрежительно добавил он, — было бы из-за чего шум поднимать. Слегка дернул головой — и дело с концом. Эй, помочь тебе, что ли? — И протянул руку, словно собираясь схватить парнишку за волосы и рывком освободить ему голову. Мальчик вскрикнул.
Выполняя свою роль, я шагнула назад, стараясь посильнее наступить на ногу женщине, стоявшей у меня за спиной. Она ойкнула.
— Прошу прощения, — выдохнула я. — У меня… так кружится голова! Прошу вас… — Я отвернулась от столба, сделала еще два-три шага, артистично спотыкаясь и хватаясь за рукава стоявших рядом. Край постамента оказался в каких-нибудь шести дюймах от меня. Я крепко вцепилась в худенькую девушку, которую заранее для этого наметила, и рухнула головой вниз с постамента, увлекая ее за собой.
Мы покатились по мокрой траве, мелькая юбками и визжа. Отпустив ее блузку, я драматически раскинулась на земле, разметав руки. Дождь барабанил по моему обращенному к небу лицу.
Из меня действительно вышибло дух — девушка упала прямо на меня, и теперь я пыталась отдышаться, прислушиваясь к озабоченным голосам вокруг. Предположения, предложения и взволнованные восклицания хлынули на меня дождем, более сильным, чем капли с небес, но вот пара знакомых рук усадила меня, я открыла глаза и увидела пару серьезно обеспокоенных синих глаз. Слабое движение век сообщило, что миссия выполнена успешно; и в самом деле — подручный с прижатой к уху салфеткой улепетывал со всех ног, незамеченный толпой, которая увлеклась новым происшествием.
Жители деревни, совсем недавно жаждавшие крови мальчишки, отнеслись ко мне, как сама доброта. Меня ласково подняли и отнесли в дом Дунканов, где напоили бренди, чаем, согрели теплыми одеялами и окутали сочувствием. Отпустили меня только потому, что Джейми упорно настаивал на том, что нам пора, потом просто сгреб меня с кушетки и понес к двери, не обращая внимания на увещевания хозяев.
Снова усевшись перед Джейми на его коня — моего пони Джейми вел за повод — я попыталась поблагодарить его за помощь.
— Никакого беспокойства, девочка, — отмахнулся он от моей благодарности.
— Но ведь ты рисковал, — настаивала я. — Когда я тебя попросила, мне и в голову не пришло, что для тебя это опасно.
— А-а, — уклончиво отозвался он. А через мгновенье весело: — Ты же не думаешь, что девчонка-Сасснек будет храбрее, чем я, нет?
И заставил лошадей бежать рысью. По краям дороги наступали тени сумерек. Оставшуюся дорогу домой мы почти не разговаривали, а когда добрались до замка, Джейми оставил меня у ворот, насмешливо поддразнив:
— Доброго вам вечера, мистрисс Сасснек.
Но я почувствовала, что между нами зарождается более тесная дружба, чем обмен сплетнями во время сбора трав.
В течение следующих двух дней происходило нечто невообразимое — люди приезжали и уезжали, не прекращались самые разнообразные приготовления. Мне пришлось резко прекратить медицинскую практику: получившие пищевое отравления уже выздоровели, а все остальные, похоже, были настолько заняты, что не успевали болеть. За исключением короткой эпидемии заноз среди мальчишек, таскавших дрова для костров, и подобной же эпидемии ожогов и ошпаривания среди кухонных девушек, других происшествий не случалось.
Я и сама испытывала возбуждение. Наступил тот самый вечер. Мистрисс Фитц сказала, что сегодня все способные сражаться мужчины Леоха соберутся в зале, чтобы принести Каллуму клятву верности.
Во время церемонии подобной степени важности, проходящей внутри замка, вряд ли кто-нибудь станет наблюдать за конюшнями.
Помогая в кухне и в саду, я сумела припрятать приличный запас провианта, который поможет мне продержаться несколько дней. Фляги для воды у меня не было, но я заменила ее одной из тяжелых стеклянных бутылок из больнички. У меня были прочные башмаки и теплый плащ — любезный подарок Каллума. Пони тоже будет приличный — я уже присмотрела одного. Денег не было, но пациенты расплачивались со мной различными безделушками, лентами, резными фигурками и украшениями.