А может быть, это из-за меня Хром зашёл так далеко? Чтобы не наброситься на меня? Я же заметила, как сильно он сдерживал себя в прошлый раз.
Проклятье, я не хочу сейчас потерять его, я должна идти к своей цели. Мои шансы вырваться отсюда никогда не были выше, и если Саманте удалось… Когда Хром берёт меня за руку, мне хочется завернуться в мою тонкую рубашку с головой.
— Тебе не обязательно делать это, если ты не хочешь.
На мгновение я замираю и впиваюсь пальцами в ткань. Я с удовольствием обнималась бы с Хромом и разговаривала — не больше, но я не смею ему об этом сказать. После этого он уйдёт от меня и никогда больше не захочет видеть.
— Всё в порядке. — Я тяжело сглатываю. — Я хочу этого. Но сначала я хотела бы получить всю информацию. Я с трудом сдерживаю любопытство. Как ты догадался использовать электронную бумагу?
— Мы с Авой таким образом время от времени обменивались сообщениями.
Опять Ава, всегда только она. У меня в груди сжимается. Я что, ревную? К покойнице?
Хром укладывает меня на кровать, и теперь мы лежим на спине и держимся за руки.
— Там, снаружи начался настоящий ад: ищут Джекса и врачиху, повсюду развешены плакаты о поиске. Введён режим чрезвычайной ситуации. Они заклеймили Джекса государственным изменником, сочувствующим повстанцам. Кроме того, сенат распространяет слух, что повстанцы похитили Эндрю, сына сенатора Пирсона, но это не так.
— Это ты тоже узнал от Джекса?
— Да. Ты только представь себе, Эндрю — предводитель повстанцев. Можешь в это поверить? Сын сенатора!
— Ого, — выдыхаю я. Это ещё больше наполняет меня надеждой. Похоже, против режима восстало больше людей, чем казалось.
— Джекс повстречался тебе случайно?
— Нет, я ждал его. Ты же знаешь, что под городом есть водопровод, который идёт в Аутленд. Сенат каждую неделю жертвует немного воды, чтобы успокоить аутлендеров, но сейчас поставки заморожены. Я стоял на карауле около трубы. Этого поста было крайне сложно добиться, но я надеялся, что там появится кто-нибудь из повстанцев.
— Джекс.
Хром кивает.
— Да, и всё то, что он мне рассказал, едва не подкосило меня.
— Ну, говори же скорее! — Моё сердце вот-вот остановится.
Хром делает большие глаза и понижает голос, словно опасается, всё же, быть услышанным.
— Повстанцы уже давно вышли за пределы купола. Там есть настоящий город, называется Резур. В нём живёт много людей, нормальных людей, не мутантов.
— Но… — Это звучит невероятно. — Как на счёт радиации?
Хром берёт мою руку и прижимает её к своей груди.
— Она совсем низкая. В Аутленде снова можно жить!
Боже мой… Всё что я могу, — это с выпученными глазами смотреть на Хрома. Мы пленные под этим куполом, в то время как люди снаружи свободны. Это выводит меня из себя.
— Сенат нам лжёт.
— Да, постоянно. — Хром делает глубокий вдох. — На воздух взлетело строение, в котором, якобы, хранились продукты питания. Сенат утверждает, что его взорвали повстанцы. Это действительно были они, но я видел то место. То, что там валяется, никогда не было продуктами. Это похоже на самолёты и другие летательные аппараты.
— Военная авиация?
— Скорее всего. Очевидно, они собирались напасть на Резур. У людей там, снаружи, не было бы шансов. Джекс говорит, они не настолько развиты технологически, как мы.
К счастью, я лежу, потому что такие новости могли бы подкосить и меня. Джексу и Саманте нет нужды прятаться в канализации. Они начали новую жизнь.
— Джекс предложил мне сделку: я помогу ему, потом он поможет мне перейти к повстанцам. С их помощью я освобожу тебя, как-нибудь. Ты представляешь для них ценность, потому что обладаешь внутренней информацией и знаешь, где бывает сенатор… — Хром говорит взахлёб, его глаза сверкают.
А у меня в голове крутится только одна фраза: «Я освобожу тебя».
О боже, Хром действительно хочет это сделать! Я быстро смахиваю слезинку из уголка глаза и пытаюсь снова слушать его.
— Я переправляю контрабандой для них медикаменты по трубе, и у меня есть контактный человек. Его зовут Марк, он врач и программист.
Слишком много информации за раз. Я едва справляюсь с ней. Свобода, контрабанда… Хром рискует своей жизнью.
— Ты рассказал кому-нибудь об этом? — спрашиваю я дрожащим голосом
— Нет, это слишком деликатный вопрос. Я не доверяю никому. Не известно, кто обделывает дела вместе с режимом, как, например, Блэр. Ему было поручено отравить воду. Моя задача предотвратить дальнейшие покушения.
Они будут ещё жёстче! Однако, у меня свои тревоги:
— Итак, сначала ты хочешь попасть наружу, а потом освободить меня? — Зачем ему возвращаться сюда, когда он окажется в этом новом городе? Неужели его привязанность действительно настолько сильна? Внезапно мне становится страшно потерять его. — Джекс получил специальное разрешение взять Саманту к себе домой. С нами такое не сработает?
— Ни единого шанса, я уже спрашивал, но сенат не соглашается ни в какую.
Не удивительно…
— Какой вариант ещё остаётся? Что если никто из повстанцев не захочет тебе помочь? Это чертовски рискованно. Кто поставит на карту свою жизнь ради рабыни?
Он многозначительно смотрит на меня, словно хочет сказать: «Я».
— Вообще-то, я предпочёл бы другой план.
Я напрягаюсь: