Я: Ты скоро вернешься? Нужно о многом поговорить.
Сэм: Я очень занят. Нашел работу.
Я: Работу?
Сэм: Ни о чем не беспокойся.
Просто отлично. Работа, о которой он не желал говорить.
Я: Позвонишь мне сегодня?
Сэм: Да, приходи вечером в «Пальмы». Ты просто обязана прийти. Я буду там в девять. Соскучился по тебе.
Я: Вечером я работаю.
Сэм: Значит, позже созвонимся или увидимся. Богом клянусь.
Закатив глаза, я убрала телефон обратно в карман. Сэму не стоило ходить в «Пальмы». Кажется, заведением владела семья Нико. Он пускал несовершеннолетних посетителей через черный ход. Я перестала туда ходить, когда Нико начал меня разглядывать. Раньше, пока он не стал вести себя странно, я танцевала в «Пальмах» до упада.
Захватив остальные свои вещи, я снова вызвала такси, после чего подошла к стойке регистрации и оплатила мотель на две недели вперед. Я должна была знать, что вопреки всему у Сэма будет крыша над головой.
Брай
Развалившись в офисном кресле, я смотрел из панорамного окна на городской пейзаж. Я постучал ручкой по губам и в тысячный раз подумал о Ребекке. Выпрямившись, я раздраженно бросил ручку на стол.
— Я не могу так работать.
— Все в порядке, мистер Спенсер? — раньше я не обращал внимания на голос Синди, теперь же он скреб мои нервы на каждом слоге. И почему я не замечал этого, пока Ребекка не указала?
— Все хорошо, Синди. Будь добра, уходя, закрой за собой дверь.
— На самом деле я пришла сказать, что зарезервировала нам столик в «Белла Вите», если вы готовы закончить на сегодня.
Весьма необычно. Я не ел в ресторанах без крайней необходимости. Самонадеянность Синди вызвала раздражение.
Посмотрев на часы, я увидел, что было уже семь пятнадцать. Я не мог заставить себя пойти домой к Ребекке. Пообещав вернуться к семи, я поджал хвост и ждал, когда она заснет. Но была еще одна, более темная причина, в которой я не признавался даже самому себе — мне хотелось прокрасться в спальню и снова лечь в постель к спящей Ребекке.
— Нет, спасибо. Не стесняйся, поужинай сама, если хочешь. Я немного задержусь, — в данный момент у меня не было сил разбираться с Синди, поэтому я просто отпустил ее и, развернувшись, опять посмотрел на город.
Я слышал, как она закрыла за собой дверь и — если мне не показалось — что-то тихо пробурчала себе под нос. Я не разобрал слов, но догадывался, что они относились к Ребекке. Сегодня каждая моя мысль была о ней. Мне никак не удавалось выкинуть ее из головы, и я был готов взвыть от расстройства. Я не мог продержаться и тридцати секунд, не гадая, чем занималась Ребекка в нашем доме. В «нашем доме». Господи. Повернувшись к столу, я уронил голову на руки. Все было очень плохо.
Достав телефон, я в десятый раз за час проверил маячок. Я установил на ее мобильник систему слежения, чтобы всегда знать, где она. Утром Ребекка съездила в мотель, затем зашла в несколько магазинов. Дождавшись ее возвращения, я наконец-то вздохнул с облегчением. Но это не мешало мне весь день зацикливаться на ней и увязать все глубже. Она поселилась в моем доме, ходила рядом с моими вещами, что должно было вызвать сильнейшую паническую атаку, но на деле лишь приводило в восторг.
Меня вечно изводила необходимость следовать графикам и спискам. Так я удерживал контроль над ситуацией — то, в чем всегда нуждался. У меня были любящие родители, отец просто обожал маму, и в те времена я не понимал подоплеки происходящего. Наверное, мне было около семи, когда я впервые уловит суть. Мама хотела сходить в магазин за шоколадной крошкой, чтобы приготовить нам блинчики, но отец запретил ей. Я помнил, что счел это очень странным. Почему ей нельзя было пойти в магазин? Отец не позволил маме выйти из дома. Он вынудил ее поцеловать его и много раз признаться ему в любви.
Следующий инцидент случился на мой девятый день рождения. Мама задержалась в пекарне. Отец заставил ее оставить торт на кухне и пойти в спальню. Я слышал странные звуки и лишь позже понял, что родители занимались сексом. Когда мама вышла из комнаты, ее лицо было красным от слез, и она хромала.
По достижению пятнадцати лет я уже знал, что происходило между родителями. Отец был так одержим мамой, что в наказание насиловал ее. Я замечал, как он на нее смотрел. Пускай отец не был богат, но ему удалось жениться на моей красавице-матери. Думаю, он всегда боялся, что она сбежит к кому-нибудь, кто поманит ее чеками.
Годы шли, и я понимал, что от меня ничего не зависело. Единственное, чем я мог управлять — собой. Поэтому я стал превосходным учеником и сразу после школы поступил в колледж.
Подстригая газоны и выполняя садовые работы, к восемнадцати годам я скопил денег, чтобы на полгода вперед оплатить квартиру в трех часах езды от города. Я все подготовил для маминого спасения. Мы с ней составили план, и я собирался наконец-то освободить ее. Тогда все и полетело под откос.
— Какого черта? — спросил я свой сотовый телефон, когда маячок Ребекки сдвинулся с места. Я замер, догадываясь, куда именно она направилась. Несколько минут я просто смотрел на экран и ждал того, что будет дальше. Мне не хотелось делать поспешных выводов. Возможно, Ребекка просто забыла что-нибудь в магазине.
Примерно через двадцать минут маячок остановился, и я пробил адрес.
— Она в клубе? — вслух подумал я и начал вышагивать. Сделав круг по офису, я схватил пальто и бросился к лифту. Я не мог выдержать мысли о том, что Ребекка отдыхала в заведении вроде «Пальм». У него была репутация свалки, полной наркоторговцев и наркоманов.
В ожидании лифта я задался вопросом, уж не пошла ли она туда за наркотиками. И сразу же возразил сам себе. Ребекка не поступила бы так. Я многие месяцы наблюдал за ней и подмечал ее трудолюбие. Она никогда не опаздывала, всегда брала дополнительные смены. Прежде чем пойти к ее боссу с вопросами, я о ней разузнал. Но на самом деле я все понял в тот же миг, как впервые посмотрел ей в глаза. Ребекка была чиста. Моя маленькая фея не поступила бы так с собой. Она искала защиту и опору, а не пыталась навредить себе.