– Конечно, досточтимый…да будет ровной степь под вашими копытами!
– Спасибо ещё раз. А ты умный малый, я рад, что оставил тебе жизнь, не грусти…– и жрец со странным именем Пилигрим взобрался, ругаясь, на коня, хлестнул его подошвами в сандалиях и поскакал в сторону столицы Дикой Степи.
«Страшный и опасный человек, – подумал орк, садясь в седло, – но наездник ужасный!»
Глава третья.
«Есть в этом что-то волшебное:
уезжаешь одним человеком,
а возвращаешься совершенно другим»
Кейт Дуглас Уигген.
Тархангир – город семи ветров, город караванных путей и пристанище отрядов вольных разбойников, степных орков и паломников к Джордану. Пограничный город, помнивший изгнание Тёмных Эльфов. Город авантюристов, торговцев и путешественников встречал меня унылыми рожами двух воинов городской стражи, расположившихся у входа в восточные ворота. Караваны, переночевавшие у стен города, уже вошли в него, а путешественники по традиции уже покинули его пределы с первыми лучами солнца. Поэтому, когда я подъехал на трофейном коне, вокруг уже не было ни души.
Стражи откровенно скучали, разбавляя досуг поеданием спелых золотистых апельсинов, целая корзина с которыми, видимо, являлась частью неофициальной пошлины, которой расплатился один из караванов. Апельсины – в мае? Каких только ляпов не встретишь на просторах МИФа. Здесь, в сухой степи они должны быть на вес золота. Хотя, может порталами доставляют. Всё равно не повод отдавать целую корзину этим дармоедам. Спрыгивая с коня, я чуть позорно не шлёпнулся в пыль, вызвав ехидную ухмылку на лицах стражей, заинтересованно рассматривающих меня с головы до ног.
– Бродягам вход в Тархангир запрещён, – процедил копейщик, сплёвывая мелкие апельсиновые косточки в кулак.
– Чего это я, бродяга? У меня и конь есть…
– А можэт ти его укряль? – толстый низенький мечник встал с корточек, вытирая липкие руки с чёрной грязью под ногтями о поддоспешник.
– Не украл, уважаемый, а взял в бою. Орки напали в степи, – с городской стражей приходилось обращаться вежливо. Уровни у них за триста. Свободно могут накостылять, а если я их грохну, не дай Рандом, то сюда полгарнизона с магами сбежится. И о тихом проникновении можно будет забыть. А мне в Тархангир край попасть нужно. Портал и банк.
– Орькии… – задумчиво протянул толстяк, засовывая указательный палец в ноздрю больше, чем до половины. Вот это фокус! – Так ты от орьков такой красывый едишь?
– От них родимых…
– Ай, маладэц! Батыр! Ну, тогыда прахады, одын сэрэбраный с тэба. И будишь гост Тархангир.
– Так говорю же, орки напали. Денег нет…
– Ваай! Мужчына бэз дэнег – мужчына бэзделник! Да! Сбруя кон давай и прахады…
Вот же, крохоборы. Разбойники почище орков. Сбруя-то серебряная. Полсотни золотых стоит! Обидный развод. Ну-ка по-другому попробую: я активировал заклинание «Гипноз». На груди у копейщика засветился какой-то амулет. Тот, нахмурившись, направил на меня листовидный наконечник своего оружия.
– Не шали, бродяга! А то мы быстро определим тебя в зиндан!
– Всё понял, осознал, – я мысленно заскрипел зубами. Понавешали сторожевых амулетов, понимаешь, – может, седло, добавленное к сбруе, решит наш конфликт?
Копейщик ещё минуту посверлил меня взглядом, затем мотнул головой мечнику. Толстяк подскочил к моему коню, сноровисто снял уздечку, расстегнул подпругу, стащил седло, не забыв даже потник. Подмётки на ходу рвут! Помниться, в бытность мою игроком, неписи себе подобного не позволяли… Мечник достал из-за пазухи обрывок пеньковой верёвки, набросил коню импровизированную петлю на шею и всунул мне в руки свободный конец.
– Дабро пажалыват в Тархангир, дарагой! – осклабился взяточник желтозубой улыбкой.
– Спасибо, дорогой! Не подскажешь, где я могу продать лошадь поблизости?
– Как в ворота войдёшь, иди прямо два полёта стрелы, потом повернёшь направо, увидишь мечеть. Рядом будет караван-сарай с конюшней. Хозяин – Касым, скажешь от стражников восточных ворот. Хорошую цену даст!
– Ну да, и вас не забудет, дарагой!
– Маладец! Ты начинаешь понимать Тархангир…– совершенно без акцента закончил мечник и подмигнул мне.
Я хмыкнул и направился в ворота, ведя коня на верёвке.
Касым оказался косым. Ну, на самом деле, без шуток. Сухой, сморщенный, как изюм, старик с желтоватой кожей в полосатом стёганом халате вышел мне навстречу, вызванный мальчиком-слугой, которого я приметил у ворот караван-сарая. Старый многолетний шрам от удара саблей когда-то зарубцевался не очень удачно, и веки левого глаза образовали уродливый нарост, неприятно притягивающий взгляд.
– Это ты, жрец, коня продаёшь? – старик вперил в меня здоровый глаз.
– Да, уважаемый, – поклонился я. Спина не переломится. А восток – дело тонкое. Да и старичок не простой. 370 уровень. Что-то мне высоколевельные NPC стали попадаться часто. К чему бы это?
– Это боевой конь орков, а где сбруя и уздечка?
– Стражникам отдал за вход в город.
– Жадные собаки, сколько хочешь за него, жрец?
– Это боевой трофей и…я вижу вы человек уважаемый, не будете наживаться на путешественнике. Не будет ли наглостью с моей стороны, попросить вас в счёт оплаты комнату на несколько дней и какую-нибудь приличную одежду…
– Я не хозяин караван-сарая. Мне принадлежит только конюшня. Но я понял тебя, жрец. И не буду наживаться на человеке, попавшем в беду. Проходи, в поилке для лошадей чистая вода, можешь вымыться. Слуга принесёт чистую одежду. Я заплачу Ибрагиму за комнату и еду для тебя. Время обеда, как переоденешься, приходи. Шурпа сегодня удалась, – и Касым, взяв у меня верёвку, повёл коня в денник.
Я не стал себя упрашивать. Скинул с себя рясу, превратившуюся в откровенную тряпку. Исподнее тоже оставляло желать лучшего. Украдкой оглянувшись, не смотрит ли кто, скастовал Малое Исцеление и заживил крупные порезы и царапины, оставив пару незначительных ссадин и синяков. Вода в поилке успела нагреться. Я взял стоявшее рядом деревянное ведро, с наслаждение окатил себя несколько раз, растерев тело надёрганным тут же пучком сена. Приятный запах скошенной травы, освежающая вода и яркое солнце подняли моё настроение и напомнили о то, что с утра я ничего не ел. Вспомнилось предложение Касыма о шурпе, и я невольно сглотнул слюну.
Мальчик-слуга принёс мне простое льняное полотенце и аккуратно сложенную одежду. Неброского бежевого цвета длиннополую рубаху с незатейливой вышивкой на рукавах и вороте, белые шаровары до щиколоток и тёмно-серый халат - кафтан с откидывающимся капюшоном. Мальчишка помог мне во всё это облачиться. Подсказал, как правильно завязывать шнурок на шароварах, застегнул пояс сумасшедшего алхимика поверх халата. Показавшаяся мне поначалу нелепой, одежда оказалась очень удобной, не стесняла движения и замечательно подходила для местного климата
Мальчик проводил меня к широкой лестнице под арками первого этажа караван-сарая. Поднимаясь по мраморным ступеням и отмечая богатое убранство постройки, я увидел Касыма, распекавшего видимо нерадивого смотрителя за верблюдами, рыжие спины которых виднелись сквозь балки навеса над загонами для скота. «Неплохой бизнес у этого Ибрагима!» – подумал я, входя в прохладу второго этажа. Ковры, шёлковые и джутовые подушки, медные светильники с цветными стёклами и приятный полумрак после слепящего солнца. Вслед за мной вошёл Касым.
– Ааа! Шайтан! Сын осла! Послал Аллах родственника…
– Что случилось, уважаемый Касым?
– Ничего такого, жрец, что помешает нам спокойно пообедать. Просто в голову некоторых тупоумных племянников даже отрыжка ифрита не сможет вдолбить главное правило кормления верблюдов – не жалей покрошить соли и не корми только сухой травой! Если бы я не углядел, быть бы мне битым начальником караванов!
– Простите мне мою неосведомлённость, Касым. Что за беда, если верблюд день-два поест только сухую траву. Он же в пустыне так и питается?