Он кивнул.
— Так ты вернулся?
Блейк покачал головой.
— Я пришел, потому что тебе нужно вытащить Елену оттуда. Она чувствует себя в ловушке, и я не могу справиться с ее эмоциями прямо сейчас.
Я нахмурился.
— Как ты узнал о ней, и что ты имеешь в виду, говоря о том, что она чувствует себя, как в ловушке?
— Серьезно? — он приподнял бровь. — Папа, она королевская особа по крови, — хихикнул он. — Ты действительно думаешь, что они собирались сделать это проще для нее? Они навязывают ей этот вонючий мир, — он уставился на пустое место, где раньше стоял стол на кухне. — Они забрали ее кэмми, она даже не может позвать никого на помощь. Ну, кроме меня и, честно говоря, мне все равно, я просто не могу сейчас с ней разбираться.
— Блейк, ты можешь ощущать эмоции Елены?
Он уставился на потолок и слегка покачал головой. Он начинал по-настоящему раздражаться.
— Она хотела позвать вас сегодня, Бекки, Сэмми, маму, всех, кто ее знает, но они отказали, — фыркнул парень. — Они даже неправильно отметили ее день рождения, — пробурчал он. Так что ему было не все равно, но он еще не был готов это показать.
— Да, оно завтра, а не сегодня.
— Просто вытащи ее оттуда, пока я не спятил, и кто знает, что я могу выкинуть.
— Блейк, идем домой. Мы остановились в…
— Я не вернусь домой, отец, — процедил он сквозь зубы. — Она не моя наездница. Я Рубикон! Меня нельзя приручить! — взревел он. Его глаза, такие же, голубые как у матери, покраснели.
Это был единственный способ отличить Иззи и Констанс друг от друга.
— Просто вытащи ее оттуда, — он повернулся и ушел.
Я слышал трансформацию, он стал настолько бесшумным, что я и представить себе не мог.
Ему нужно образовать дент, но какой ценой?
Елена! Роберт, она нуждается в тебе.
Я вытащил кэмми.
— Гельмут.
Мы соединили телефоны пару недель назад, когда Елена была с нами. Если тебе что-нибудь понадобится, просто позвони. Ну, мне нужно было до хрена от моего старого друга.
Появилось его лицо, сон заострил его черты.
— Роберт? Сейчас два…
— Какого черта вы, ребята, делаете с Еленой? Я говорил тебе, Гельмут, не дави на нее. Она к этому не готова.
— Это не так. Она просто узнает о своем долге перед Пейей.
— Ее долг! Заставлять ее — это больше похоже на правду.
— Что? Нет! — он отрицательно покачал головой.
— Не надо мне врать. Блейк был здесь.
Его лицо проснулось в одно мгновение.
— Блейк вернулся?
— Не совсем, но он заглянул и попросил освободить ее. Зачем ему использовать эти слова, если она там по собственной воле?
— Что значит, освободить ее?
— Ты скажи мне, Гельмут.
— Слушай, они сказали мне, что будут с ней помягче, представят ее всем советникам и расскажут о народе и королевстве. Я все еще не понимаю, почему ты думаешь, что ее нужно освободить. Мы видели девочку сегодня вечером, и…
— Блейк чувствует ее эмоции. Их связь сильнее, чем мы ожидали. Если они дент, мы увидим что-то, чего мы никогда не видели раньше во всей истории дракона и всадника.
— Он чувствует ее эмоции? Она не в ловушке, она здесь по своей воле.
— Забрав ее кэмми, отрезав ее от людей, которые важны для нее? Да, для меня это очень похоже на свободу воли.
— Нет!
— Они устроили ей огромную вечеринку в честь дня рождения. Никто из нас не был приглашен, Гельмут.
Лицо и плечи Маргарет появились из-за голограммы ее мужа.
— Нет, я разослала приглашения. Никто из вас не ответил, — сказала Маргарет. — Елена была огорчена из-за этого.
— Ты уверена? — Гельмут оглянулся через плечо на Маргарет. — Ты говорила с ней сегодня вечером?
— Я поздоровалась, но вокруг нее было так много друзей. Она наслаждалась сегодняшним вечером, но не так, как если бы Бекки и Сэмми были там. Она очень хотела их увидеть, — королева бросила на меня суровый взгляд.