Санто презрительно фыркнул:
— Вы трус, Субрэй! Я это всегда подозревал…
— А вы, надо думать, покажете мне, как умирают, спасая изобретение любимого дяди?
— Мое дело изобретать, а не драться! Для таких вещей существуют наемники… Убийцы на жалованье вроде вас!
Появление Тоски, затягивающей поясок халата, окончательно взбесило Фальеро.
— Тоска! Вы совсем лишились рассудка? Являться в неглиже на глазах у этих похотливых субъектов!
— Какая разница?
— То есть как это?
— За последние несколько минут все они, включая Эмиля, видели меня совершенно голой, так что, честное слово, мне сейчас не гоже строить из себя воплощение стыдливости!
— Тоска… вы меня разочаровываете…
— А вы, Санто? Неужели вы и вправду думаете, что оказались на высоте? Почему вы не предупредили меня, что наша брачная ночь уподобится туристической экскурсии, а основной достопримечательностью буду я сама? Очевидно, синьоры немного опоздали? О, да я же их узнаю! Это великие оригиналы! Они не знали, что римские Олимпийские игры уже окончены, и во что бы то ни стало хотели показать свои достижения в борьбе! Чем могу вам служить, синьоры?
Мортон, который был очарован такой любезностью и, возможно, недостаточно умен, чтобы оценить иронию, неловко поклонился:
— Ничем, синьора… Теперь, когда синьор Субрэй продемонстрировал добрую волю, нам больше незачем вас беспокоить… Ваш кейс, Субрэй, please?
Жак протянул ему кейс. Немного поколебавшись, Майк разразился громким хохотом.
— Думаете, я такой простак, Субрэй? Бросьте-ка его лучше к моим ногам и поднимите руки вверх! Ну, старина?
Чемоданчик шлепнулся рядом с американцем. Тот подождал, пока Жак поднимет руки, потом вытащил револьвер и опустился на корточки, не сводя глаз с француза. Он уже схватил кейс и собирался встать, как вдруг услышал тихий голос Хантера:
— Мне было бы очень жаль заканчивать карьеру убийством такого славного малого, как вы, Майк… Положите оружие на пол…
Мортон повернул голову и воззрился на британского коллегу:
— Ronnie, you!.. Dobled-cross!
— Бросьте, Майк, разве на моем месте вы не поступили бы точно так же?
— Конечно… Ну и дурака я свалял! О'кей, готов платить за ошибку!
Он выпрямился.
— А что теперь, Ронни?
— Ногой подтолкните револьвер ко мне…
Майк повиновался.
— Превосходно. А теперь сделайте то же самое с кейсом.
Американец и тут не стал спорить.
— Вы и вправду надеетесь унести его с собой, Ронни?
Ироническая улыбка Мортона немного тревожила англичанина. Он чувствовал, что произошло или вот-вот произойдет нечто, не слишком для него приятное. Роналд быстро нагнулся и сунул револьвер американца в карман.
— Ну вот, а теперь я удалюсь вместе с трофеем.
— Не думаю, Ронни.
— Почему?
— Гляньте, что у вас за спиной!
Англичанин хмыкнул.
— Старый трюк, Майк, вот уж не ожидал от вас…
Не отводя взгляда от тех, кто стоял перед ним, и не заботясь более о странном выражении их лиц, Хантер стал медленно наклоняться, но так и замер в полусогнутом положении, услышав резкий окрик. Выглядел он так комично, что Тоска не могла удержаться от смеха.
— Не очень-то дергайтесь, товарищ Хантер… А то я могу вспомнить, как жестоко вы обошлись со мной в церкви Сан-Петронио…
Англичанин понял, что Наташа Андреева решила взять реванш, и безропотно покорился. Похоже, Дэйзи придется одной воспитывать Алана и Монтгомери…
— Выпрямитесь, Хантер! И идите ко мне пятясь, но не вздумайте оборачиваться, иначе я выстрелю!
Подняв руки, Роналд начал нетвердым шагом пятиться к двери.
— Стоп!
Англичанин замер, и Наташа быстро забрала у него оба револьвера — и его собственный, и Мортона. Майк рассмеялся:
— Какая невезуха, Ронни!
Наташа велела американцу умолкнуть.