– Ты и так самая богатая и умная кошка на планете. Если верить слухам. Зачем тебе это?
– Ну как сказать? Я стремлюсь к новым рекордам.
– Даже не удивлен. Кто пилотирует?
– Могу я, если вариантов нет.
– Ты все можешь, что связано с техникой. Поэтому доверяю тебе, – произнес я.
– Всегда считал тебя заносчивым мужланом.
– Какой есть! Вперед, гений!
Тимур повел нас к нужному вертолету, который был готов для длительного полета к центру восстановительного лечения. Правильнее сказать, мы направлялись к военной лаборатории силовиков, где, по их мнению, самое место для нас.
Вертолет взлетел в небо, и через десять минут мы увидели взрывы вдалеке.
– Как мне нравится эта красота! – с гордостью заметил Детон, с восхищением глядя на огонь, столбами поднимающийся от тюремных блоков.
– Никто не пострадает в других звеньях? – спросил лев, закусывая губу.
– Нет. Я создал вирус и внес его в кодер-ключ. Затем поместил его в ключевую систему тюремных клеток. Вирус при первом же запускании программы откроет клетки во всех тюремных звеньях.
– Молодец! Значит, им сейчас точно не до наших беглецов, – со злорадством рыкнул оборотень-пантера.
– Нет. Они сейчас очень заняты сбежавшими заключенными из семи тюремных блоков, – произнес белый тигр и улыбнулся во весь рот.
– Все. Хватит зубоскалить. Отдыхайте. Через полтора часа будет не до этого, – гаркнул я, и все расселись по местам.
С тоской смотрел на небо и думал о Милане. Я верю, что еще не поздно. Моя пара умная девочка. Она обязательно что-нибудь придумает до моего прихода. Я очень на это надеюсь. А иначе я не вижу смысла…
Но чувство сильной боли и горечи с каждой минутой увеличивалось в моей душе, заставляя переживать сильнее. Что с ней? Почему ей так плохо?
С яростью сжал руки в кулаки, когтями разрывая ладони. Твою мать! Кровь стала стекать на черные брюки. Бешенство и ярость бушевали в груди. Тигр рвал и метал, требуя свободы. И крови. Разорву в клочья всех, кто посмел обидеть Милану!
ГЛАВА 16
Не помню, сколько я просидела, держа на своих коленях маленькую пантеру. Время пролетело незаметно. Единственное, что я понимала, это то, что мою сестренку мучили три дня. Сволочи. Их бы на опыты!
Венера перестала скулить и заснула. Как человек. Кто бы мог подумать, что моя сестра – пантера?
Просто невероятно! Скорее всего, родители, как и мне, ввели ей в организм клетки хищника. Но почему мне не сказали? Почему? Ни одного слова. Конечно, они не могли подумать, что умрут, но все же... Ведь это моя родная сестра. Родители должны были мне сказать.
Ладно, проблема не в этом. А в том, как нам выжить.
Сильное головокружение заставило меня наклонить голову вниз. Дышать стало тяжело. Тошнота подкатывала к горлу. Какого черта?
Горькая слюна появилась во рту, давая сигнал, что сейчас меня будет рвать. Я оглянулась по сторонам в поисках туалетной зоны и бросилась к ней.
Когда мой организм перестал выворачивать меня изнутри, я поплелась к умывальнику. Ополоснув лицо, уселась на пол, не отходя от раковины. Сил не было. Совсем. Как будто меня выжали, как лимон.
Усталость. Дикая усталость накатила на мое тело. И меня стало трясти. Причем конкретно трясти. Да что же это такое?
Я улеглась на грязный пол. Закрыла глаза в надежде почувствовать холод и успокоиться. Но нет! Было так душно, что хотелось раздеться.
Вонь. Какая вонь стояла в помещении! Тут, видно, совсем не убирали. Черт, меня по ходу сейчас вновь вывернет. Сил не было даже встать, чтобы быть ближе к туалету.
Где-то в глубине своего сознания я услышала шум. Но мне было не до этого. Лишь когда черные ботинки оказались рядом с моим носом, я поняла, что кто-то надо мной стоит.
Принюхалась. Точно, Виргус. От него несло каким-то приторно-противным запахом. Боже, да неужели от него всегда так несет?
Моя тигрица стала громко рычать, готовясь напасть.
Но мне стало еще хуже. Из последних сил я сорвалась к туалету.
Когда меня перестало рвать, я все так же продолжала сидеть на коленях, обнявшись с унитазом. О, вроде бы лучше.
Приторный запах стал сильнее бить в нос, и я застонала, как от боли.
– Не подходи… – прошептала я.
– Любимая, что с тобой? – заботливо спросил этот вонючий скунс.
– О-о-о, не знаю... только не подходи… – взмолилась я.
– Я же хочу тебе помочь, родная. Скажи, что я могу сделать?
– Повеситься… – ляпнула я не подумав.
Мужчина недовольно заскрипел зубами и сжал кулаки.
– Милана, если ты не хочешь, чтобы я перестал быть добрым, то закрой свой рот. Эти слова я прощу тебе, так как вижу, что тебе плохо.
Я промолчала. А что мне еще сказать? Извиняться за правду противно. Лучше пусть считает, что мне так паршиво, что я проглотила свой язык.