Лера доверчиво прижалась к нему всем телом. Вновь обретя уверенность в своих силах и ощутив новый, еще более сильный прилив страсти, Вознесенский одним движением сбросил с себя ставшую ненужной одежду… В какой-то момент ему показалось, что Лера прошептала: «Пожалуйста, осторожнее… Ты у меня первый!..»
Но он чувствовал в этот момент только бешеное биение своего пульса и желание, которое отчаянно рвалось наружу. Все перевернулось и растворилось в огненно-алой мгле. Только громкий крик боли, вырвавшийся у Леры, ненадолго вернул его к реальности. Еще через мгновение он снова отключился, повернувшись к Лере спиной, и заснул. Лера осторожно выскользнула из постели и остаток ночи просидела на диване в гостиной, отчего-то тихо плача, размышляя обо всем, что произошло. Луна скрылась за облаками, и комната погрузилась в мягкую мглу.
Конечно, и до Станислава были в жизни Леры мужчины, которые пытались добиться близости с ней. Но как только дело подходило к определенному этапу, отношения рушились. Словно ледяная стена вставала между ней и ее друзьями. Лера никак не могла переступить через всепоглощающий страх, который сковывал намертво, стоило мужским рукам коснуться ее тела.
— Ты заколдована, подружка! Но кто-то обязательно снимет заклятие поцелуем, как сказочный принц. И это будет далеко не случайный человек в твоей жизни! — шутила по этому поводу Анна после очередного Лериного разочарования.
Но на этот раз что-то изменилось. Неведомая жгучая сила коснулась Леры и разбила ее оковы. Хорошо это или плохо — в эту долгую ночь она так и не поняла. Но чувство, что долгожданные перемены произошли наконец, захлестнуло душу радостной волной.
В девять утра, как обычно, в спальне Вознесенского настойчиво прозвенел будильник. Станислав потянулся и осторожно тронул рукой свернувшуюся калачиком Леру. Только на рассвете ей удалось забыться беспокойным, нервным сном.
— Ну как мы тут? — Он потрепал ее по щеке и обнял. Девушка вздрогнула и открыла глаза. — А это что тут у нас такое? — Вознесенский заметил капельки крови на простыне и одеяле.
Лера улыбнулась ему уголками губ. От бессонной ночи она казалась старше, чем была на самом деле.
— Ты что, забыл? Я же предупредила тебя, что ты у меня первый…
По лицу Леры пробежал солнечный зайчик, который непостижимым образом пробрался сквозь задернутые шторы. Вознесенский почесал затылок и обалдело уставился на нее:
— Так ты серьезно говорила, девочка моя? Я думал, ты пошутила… Или мне приснилось.
— Стас, такими вещами не шутят. Это несмешно. — Лера с удивлением смотрела на него.
Вознесенский поежился и, стараясь не встречаться с Лерой взглядом, вылез из постели. Надо было обдумать такое известие. Тридцать шесть лет на свете прожил и, наконец, лишил кого-то девственности! И кого, а главное — как! Собственную сотрудницу у себя дома, не сильно обращая внимание на ее предупреждения! Он и представить себе не мог, что в наше время люди бывают девственниками после шестнадцати лет! Какая-то ненормальная ночь.
Наливая воду в кофейник, Станислав вспомнил, как сам лишился девственности много лет назад. Кажется, ему тогда было девятнадцать… Это произошло после комсомольского собрания, прямо в красном уголке университета, под портретами великих вождей революции. Вознесенский был фактически изнасилован какой-то комсомолкой-старшекурсницей, которая задержала его после собрания, уткнула его голову между больших, тяжелых грудей и самостоятельно проделала с ним все необходимое практически безо всякого его участия. После того эпизода Вознесенский долго шарахался от женщин, вспоминая жгучее чувство стыда, смешанное с унижением и наслаждением.
Станислав услышал, как легко шлепают по паркету босые ноги Леры, и очнулся. Вода давно переливалась через край кофейника. Лера вошла на кухню и осмотрелась. Вознесенскому отчего-то снова стало очень неловко. Лицо девушки было таким бледным и измученным, и видно было, что на ногах она тоже стоит не слишком уверенно. А Лера чувствовала во всем теле такую легкость, что ей казалось, что она сейчас взлетит.
— Садись, кофе хочешь?
Лера отрицательно покачала головой и открыла холодильник. Там стояла баночка йогурта с давно истекшим сроком годности, бутылка пива и лежал заплесневевший кусочек сыра.
— А где у тебя еда? Я хочу приготовить завтрак. — Лера вопросительно посмотрела на Стаса.
Тот усмехнулся, снимая кофейник с огня:
— А нет еды в этом доме. Просто нет. Я здесь практически не бываю, только ночевать прихожу. Зачем мне еда? К тому же я никогда не завтракаю. Вредно это. Ты лучше кофейку выпей, а я пока в душ.
Девушка послушно налила себе большую чашку кофе и присела за стол в глубокой задумчивости. Она снова напомнила ему мраморную статую — изящностью черт, фарфоровой прозрачностью кожи, неуловимой грацией каждого движения. В голове всплывали обрывки чьих-то фраз. Белый мрамор в сумраке аллей… Чертовщина! Вознесенский встряхнулся и направился в ванную.
— Привет, Леночка! — Лера вошла в приемную и направилась к своему столу. Вознесенский с утра помчался в спортклуб на свою первую тренировку, и она добиралась до работы сама.
— Привет! — отозвалась секретарша, с напряженным интересом разглядывая Леру. — А что это ты такая бледненькая с утра? Спала плохо?
Лера кивнула.
— Леночка, извини, у тебя есть с собой какая-нибудь косметика? Ну тушь, пудра или еще что-нибудь? А то я все забыла…
Секретарша не сводила с Леры внимательного взгляда:
— Конечно, есть. Тебе дать?
Лера снова кивнула. Ее подташнивало, голова кружилась, ноги были ватными.
Леночка открыла ящик стола, вытащила оттуда внушительных размеров косметичку и передала Лере.
— Не стоит забывать косметику, дорогая. Особенно если случаются такие ночи.
Лера оставила колкость без ответа, достала из косметички румяна и пудру, слегка подкрасилась. Замазать синие круги под глазами не представлялось возможным. Отложив все коробочки и тюбики в сторону, она задумчиво улыбнулась:
— Знаешь, Лена, я сейчас такая счастливая!
Секретарша хитро прищурилась.
— Что, бурная ночь любви? — Леночка бросила красноречивый взгляд в сторону кабинета Вознесенского.
Лера смущенно кивнула.
— Ну и как он?
— В каком смысле? — Лера недоуменно посмотрела на секретаршу.
— В смысле — в постели, естественно! Прочие его дарования меня не сильно волнуют…
Лера задумалась. Она понятия не имела, каков он в постели. То есть ей просто не до того было прошлой ночью. Вопрос поставил ее в тупик.
— Не знаю пока, — простодушно ответила она.
Леночка закатила глазки. Эта переводчица точно какая-то ненормальная. Провести ночь с мужиком, притащиться потом на работу с во-от такими синяками под глазами и не знать, что он из себя представляет в плане секса! Или они там чем-то другим занимались, например документы переводили? Леночка прыснула. Лера непонимающе посмотрела на нее.
— Ты только будь осторожна с этим красавчиком. — Леночка по-кошачьи потянулась и лениво протянула наманикюренную ручку за косметичкой. — Смотри не влюбись! А то потом будет очень больно.
Из дневника Леры
Жизнь — какой-то сплошной круговорот. Как будто я попала в шторм и уже не понимаю, где верх, где низ, где право, где лево. Меня несет куда-то, переворачивает вверх тормашками. Теперь я знаю, что это любовь! Без С. я просто не могу жить, мне постоянно нужно его видеть, чувствовать, слышать, прикасаться к нему. Мне кажется, что я очень счастлива. Я поняла это особенно остро после того, как мы стали совсем близки. Хотя я не знаю, добавило ли это нам душевной близости. Мне кажется, эти вещи не слишком связаны друг с другом.