планах трахнуть ее, пока она не прислала эту чертову фотографию. В свою защиту
скажу, что Поппи была в белом кружеве... Мне тяжело думать об этом. Она выглядит
такой чертовски невинной, и мне просто захотелось узнать, какого это, просто узнать,
какого это трахнуть такую девушку, как она.
Мне хотелось развратить ее, испортить и заставить кричать мое гребаное имя.
Это было лучше, чем я мог вообразить. Я покинул ее постель в четыре утра, твердя
себе, что это не считается, даже если я остался на ночь, хотя это произошло уже
второй раз... ну, это просто пиздец. Черт ее побери! Это произошло неделю назад, а я
не могу перестать о ней думать. Один раз. Я трахнул ее всего один раз, а она словно
пробралась мне под кожу и растворилась в крови. Как такое вообще возможно?
Каждый день я должен бороться с желанием позвонить ей, поехать и увидеть ее. Я
говорю себе, что со мной все в порядке, но мне кажется, что это вопрос времени,
прежде чем я сломаюсь.
Я все еще занимаюсь тем, что умею лучше всего: трахаю женщин и получаю за
это деньги, но что-то изменилось. Я не могу понять, в чем дело, словно я смотрел на
жизнь сквозь розовые очки, а Поппи сорвала их. Звучит смешно, я знаю; и как она
может изменить то, о чем даже не знает? Женщины всегда смотрят на меня, словно я
какой-то Бог, мне это даже нравилось, и я преуспел в этом - построил на этом карьеру.
Поппи смотрит на меня с той же похотью в глазах, но есть что-то еще. Она смотрит на
меня с уважением. Смотрит на меня так, словно я ей действительно нравлюсь, и она
хочет быть рядом со мной, даже когда я одет. От нее исходит нечто большее.
Находясь по самые яйца в Эйприл и наблюдая за ее стонами и тем, как она
дрожит от наслаждения, пока я ее трахаю, мне впервые в жизни становится стыдно за
то, чем я занимаюсь. Я отгоняю это чувство, разозлившись, что эти мысли появились у
37
Тор. Лорен Ловелл
меня в голове. Мои пальцы впиваются в ее бедра, и я вхожу резче, яростнее. Она
стонет еще сильнее и царапает ногтями мой пресс. Я пытаюсь отогнать ненужные
мысли и сосредоточиться на работе. Мне едва удалось возбудиться, и то только после
таблетки виагры. Я закрываю глаза и пытаюсь отвлечься от ее громких завываний, но
это не срабатывает. Твою мать! Я выхожу из нее и переворачиваю, бросая лицом на
матрас. Она издает короткий писк, когда я стискиваю пальцами ее бедра и вжимаю
лицом в подушку, скользя внутрь нее. Закрыв глаза, я представлю, что нахожусь в
совсем другом месте. Представляю длинные рыжие волосы, идеальную молочную
кожу, тугую киску.
Я ускоряю ритм, начинаю стонать, трахая ее жестче.
- Блять.
Она толкается мне навстречу, требуя больше, и я даю ей это. Я трахаю ее так
сильно, что это начинает граничить с жестокостью. Ее киска сжимается вокруг моего
члена, а мои яйца напрягаются, это покалывающее чувство образуется в основании
моего позвоночника прежде, чем я кончаю. Ее стоны приглушены, едва слышны.
Когда я открываю глаза и вижу Эйприл, меня начинает тошнить. Что, черт возьми, со
мной происходит?
- О, мой Бог. Это было потрясающе, - охает она. Я слезаю с кровати и иду в