— Товарищ полковник, прибыл начальник штаба, с ним люди.
— Много? — комполка поднял голову.
— Не разглядел, в лесу темень, — адъютант сделал паузу и, явно имея в виду начальника штаба, спросил: — Позвать?
— Зови, — кивнул полковник.
Начальник штаба пришёл минуты через три. Остановившись у входа, он вместо привычного доклада молча оглядел убранство палатки. Полковник, в свою очередь, внимательно посмотрел на вошедшего. Ещё так недавно молодцеватый тридцатилетний майор стоял осунувшийся, и на вид ему вполне можно было дать все сорок пять.
Всё понявший полковник показал на ближайший чурбачок.
— Садись…
Начштаба всё так же молча сел, и тогда полковник поторопил его:
— Ну не томи… Людей с тобой сколько?
— Роты две наберётся, — начштаба вздохнул и добавил: — Потом, может, ещё подойдут…
— Ясно…Потери большие?
— Большие, вот только…
— Что только? — вспылил полковник. — Говори толком «да» или «нет»?
— Собственно, от бомбёжек потери терпимые, но вот после налёта людей собрать трудно, теряются где-то, а бомбили за день, почитай, раз пять.
— Да, — полковник постучал по столу кулаком. — Накрыли они нас как мокрым рядном. Имею сведения, налёты были почти на все лагерные стоянки. Потерь избежали только те, кто вышел загодя.
— А что толку? — начштаба махнул рукой. — Сразу избежали, зато потом…
— Да, ты прав, бомбят сильно, — согласился полковник, но счёл за должное ободрить подчинённого: — Ничего, тылы подтянутся. Подвезут боеприпасы, кухни, а завтра уже наша авиация…
— Авиация? — неожиданно перебил его начштаба. — Боюсь, её и завтра не будет…
— Как не будет? — полковник дёрнулся. — Объясни.
— Нам по пути грузовик со связистами встретился.
— Откуда грузовик? — быстро спросил полковник.
— Из Белостока. Бойцы, что там ехали, в один голос утверждают, что все авиационные части получили приказ покинуть город и уходить на восток…
Командиры понимающе переглянулись, и начштаба, после паузы осторожно поинтересовался:
— А как с артиллерией?
— Пока никак, — пожал плечами полковник. — Как ушли на полигон, так ни слуху ни духу. Жду.
— Странно всё это как-то… — начштаба помялся и спросил: — Можно, я свои соображения выскажу?
— Валяй…
— А что если это… — наштаба понизил голос и навалился грудью на шершавый кругляк стола. — Если нашу артиллерию уже на передовые позиции выдвинули, а там…
Дальше полковнику объяснять не требовалось. Он прекрасно понимал: если начштаба прав, то от артиллерии, оказавшейся под первым же ударом, мало что осталось…
Разговор сам собой прервался, в палатке воцарилась тревожная тишина, но тут перед входом послышался шум, отрывистые слова, уточнявшие, здесь ли полковник, и почти сразу снаружи ввалился начальник политотдела. Полковник его за целый день видел мельком всего пару раз и теперь, догадываясь, что у того есть сообщения, поторопил:
— Ну давай, какие у тебя там новости?
— Хреновые, — начальник политотдела без приглашения сел к столу и, глядя прямо в лицо полковнику, заявил: — Наблюдается некоторая растерянность личного состава.
Полковник, опасаясь, что тот сядет на своего любимого конька, перебил его:
— Как со связью?
— Плохо. Практически связи нет. Я пробовал задействовать местные власти, но ничего не вышло.
— Почему? — коротко бросил полковник.
— Частью от того, что представители власти поспешили отойти в тыл, а отчасти потому, что они и сами ничего не знают. Я же убеждён, налицо вражеская диверсия. Сам видел у дороги спиленные столбы без проводов.
— И много? — уточнил начштаба.
— Порядочно, — начальник политотдела повернулся к нему и уточнил: — Думаю, действуют не отдельные диверсанты, а возможно, и невыявленные нами бандгруппы из местного населения.
— Этого только не хватало! — выругался полковник и взялся было за так и лежавшую на столе карту, но неожиданно снаружи послышался шум мотора подъехавшего автомобиля, голоса, и через какую-то минуту в палатку вошёл не делегат связи, как ожидалось, а сам генерал. Его появление сразу заставило всех бывших у стола встать.
Полковник собрался доложить по всей форме, но генерал только махнул рукой и сердито кинул:
— Ну что, в соприкосновение с противником вошли?
На этот счёт полковник никаких сведений не имел и потому ответил весьма уклончиво:
— Мной выдвинут передовой батальон, но донесения от него пока нет.