Маршал хотел было встать, но вождь жестом остановил его, и он отвечал сидя:
— Да, товарищ Сталин. Неясна позиция Англии. Тревожит положение на Дальнем Востоке и конечно же Германия.
— Согласен, товарищ Тимошенко.
Сталин отошёл к письменному столу, взял свою трубку, накрошил туда табак из папиросы «Герцеговина-Флор» и, так и не закурив, сказал:
— Конечно, Дальний Восток, это давняя проблема… — вождь отошёл от письменного стола, неслышно прошёлся по кабинету и, остановившись напротив начальника Разведупра, спросил: — Товарищ Голиков, каковы по вашим данным возможные силы японцев?
— На данный момент, — генерал-майор подобрался и отвечал коротко и чётко, — по нашим расчётам, японская Квантунская армия вместе с частями Манчжоу-Го может выставить до сорока дивизий, поддерживаемых тысячей танков и тысячей самолётов.
Голиков чуть вскинул голову, и Сталин мгновенно это заметил:
— Хотите что-то добавить?
— Да, товарищ Сталин. Ещё отмечается интенсивное строительство аэродромов и посадочных площадок.
— Существенное замечание, но, думаю, для нападения на нас японцам придётся собрать всё, что у них есть, а значит, прежде им необходимо закончить каким-то образом войну в Китае.
— Да, товарищ Сталин, — немедленно согласился Голиков, но тут же осторожно добавил: — Однако агентура предупреждает…
— Не надо, товарищ Голиков, — Сталин предостерегающе поднял руку. — Нас сейчас все предупреждают. Даже господин Черчилль.
Странная усмешка скользнула по лицу вождя, и все присутствующие поняли: товарищ Сталин получил сверхсекретные сведения от своей собственной агентуры и у него есть основания верить ей. А вождь, как бы закрывая тему, добавил:
— Тем более, на Халхин-Голе японцы получили урок, — Сталин выразительно посмотрел на Жукова и заговорил о другом: — Теперь об Англии. Извечная политика англичан поддерживать равновесие в Европе потерпела крах, и теперь у них один выход: во что бы то ни стало договориться с нами, чтобы обуздать Гитлера.
Сделав такой вывод, Сталин снова своей размеренной походкой пошёл по кабинету и уже на ходу продолжил:
— Сейчас для нас главное — Германия, — вождь на секунду умолк, а потом, приостановившись, показал чубуком трубки на начальника Разведупра. — Товарищ Голиков, доложите, какие силы немцев сейчас сконцентрированы на нашей границе?
Начальник Разведупра раскрыл свою папку и прочитал:
— Силы немцев и их союзников на сегодняшний день насчитывают: в общем 160–165 дивизий, 4 тысячи танков и примерно 5 тысяч самолётов. Из этого числа надо выделить порядка 20 танковых дивизий и примерно 12 дивизий моторизованных, объединённых в 10 танковых корпусов.
— Почему примерно? — удивился Сталин и строго посмотрел на Голикова.
— Две моторизованных дивизии пока находятся во Франции, но могут быть переброшены и к нашей границе, — спокойно разъяснил тот.
— Хорошо, — Сталин покачал в воздухе трубкой и обратился к маршалу: — Товарищ Тимошенко, а какие силы у нас на западной границе?
— Товарищ Сталин, — Тимошенко встал и вытянулся во весь рост. — На западной границе сейчас сконцентрировано 247 дивизий, 15 тысяч танков и 12 тысяч самолётов.
— Хорошо, — Сталин кивнул. — А сколько у нас танковых дивизий?
— У нас есть 61 танковая и 32 моторизованных, объединённых в 29 механизированных корпусов, — чётко ответил маршал.
— Хорошо, — Сталин снова кивнул и посмотрел на Берию. — Лаврентий, а у тебя сколько твоих дивизий?
— Товарищ Сталин, войска НКВД насчитывают 14 дивизий, 18 бригад, 21 отдельный полк и 49 погранотрядов, — отчеканил Берия.
— Так, а теперь вы, товарищ Жуков, — Сталин взмахнул трубкой. — Скажите, как, по-вашему, могут действовать немцы?
— У них, товарищ Сталин, — Жуков, как и Тимошенко, тоже поднялся, — две возможности. Если они поставят задачу скорейшего окончания войны, то должны идти через Смоленск на Москву, но, надеясь захватить запасы стратегического сырья, могут ударить и по Украине. Лично я считаю, что немцы выберут первый вариант.
— Но есть ещё один вариант, товарищ Жуков, — Сталин поднял трубку вверх. — Немцы могут попытаться спровоцировать нас, чтобы заставить Японию тоже согласно их договору напасть на нас. Правда, я думаю, японцы нападут на нас только тогда, когда будут полностью уверены в успехе, но немецкие провокации возможны. Очень возможны.
— Мы отобьем японцев, товарищ Сталин! — громко заявил маршал.
— Товарищ Тимошенко, у нас есть 300 дивизий, 25 тысяч танков и столько же самолётов. Скажите, этого хватит, чтобы отбить ещё и немцев?
— Хватит, товарищ Сталин! — ещё громче провозгласил маршал.
— Вот и я так думаю… — прищурив глаза, сказал вождь, и в его усах затаилась довольная усмешка…
Громкая песня, заполонив всё пространство улицы, заставляла прохожих радостно улыбаться и провожать взглядами строй бравых красноармейцев, направлявшихся в городской сад. А крепкие парни слаженно пели куплет за куплетом, и наверняка каждый из них считал, что это именно его ждёт славная девушка Катюша.
Ворота городского сада с аркой, украшенной звездой и будочкой кассы, приткнувшейся сбоку, были гостеприимно распахнуты, и воинская колонна, печатая шаг, беспрепятственно вошла на центральную аллею под густо разросшиеся кроны деревьев.
В конце аллеи виднелась другая арка, поменьше. Колонна подошла к ней, пение оборвалось, прозвучала команда, и бойцы уже без всякого строя, со смехом и прибаутками начали шумно рассаживаться на длинных скамейках, окружавших летнюю эстраду.
Едва все уселись, как на сцене появился молодой чернявый политрук и громко объявил:
— Начинаем!.. Сводный концерт!.. Самодеятельности!.. — после чего уже выстроившийся за его спиной хор, грянул:
Сталин — наша слава боевая!
Сталин — нашей юности полёт!..
Потом, под бурные аплодисменты, хор скрылся за кулисами, а на сцене опять возник всё тот же политрук и назвал следующий номер:
— Выступает!.. Ученик консерватории, Борис Вайнтрауб!.. — после чего из-за его спины вышел тщедушный красноармеец и запиликал на скрипочке.
Послушав с минуту, боец 2-го взвода 3-й роты Мишка Анисин толкнул в бок своего дружка Ваську Долгого.
— Смотри, еврейчик, а такой же, как мы…