Он повернулся к Полумне, у которой на плечах сидел размахивающий зеленым флажком домовой эльф, и поинтересовался:
- Почему?
Полумна пожала плечами, и эльф упал. Или это всё-таки был лепрекон? Они же зеленые, ирландские. Симус рассказвывал.
- Не знаю, Гарри Блэк. Но мне не нравится.
- Понятно, – ответил Гарри. Немного подумал и добавил – Извини.
- Запевай! – снова пронеслось по рядам.
И они запели. Хорошо, с душой.
Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,
Научи нас хоть чему-нибудь!
Молодых и старых, лысых и косматых,
Возраст ведь не важен, а важна лишь суть!
Допеть им почему-то не дали. Гарри только начал вытягивать про то, что уж он-то обязательно вспомнит, если что-нибудь забудет, как пришлось замолчать и остановиться.
Из рядов выбрался Оливер Вуд и залез на музейный постамент. Оглядел их всех гордым взглядом и вскинул руку вверх.
- Вот и настал тот день! Великий день! День, которого мы все давно ждали!
Они захлопали. Оливер подождал, пока овации стихнут, и опустил руку.
- А теперь пришло время сделать то, для чего мы все здесь собрались!
Он превратился в сигаретный дым и втянулся в небольшую лампу, тут же упавшую на землю. А на них вдруг зашагали портреты.
- Не спи, Гарри, – посоветовал Рон. Поправил каску и поднял игрушечную винтовку Дадли. Прищурил один глаз и выстрелил зеленым лучом.
Бах. Портрет Роберта Лонга нелепо взмахнул руками и упал. Рона тут же заволокло дымом – на этот раз едким пороховым.
Гарри кивнул и тоже поднял винтовку. Да, спать действительно было нельзя. Прижал пластмассовый приклад к плечу и выстрелил тоже.
Бах. Упал портрет Беллатрикс. Бах. Портрет Сириуса. Бах. Том Реддл. Бах. Фадж. Бах Альбус. Бах. Амелия. Бах. Джонс. Ремус. Дора. Гермиона.
Бах.
Бах.
Бах.
Когда под ноги наступающим рисункам упал мальчик по имени Гарри Поттер – Блэк наконец-то начал кричать.
Рывком сел и тут же рухнул обратно – в глазах вспыхнули звезды. Застонал, поворачиваясь на бок, и прижал ладонь к пострадавшему лбу – кажется, будет шишка и хорошо, если только она. Наконец цветные круги немного поблекли, и он смог оглядеться.
Гриммолд плейс. Гостиная.
Скользкий вопрос со спальными местами решился сам собой – уставшая Гермиона заснула на диване, а сам Гарри устроился рядом на полу. Слишком близко к столу, об который, похоже, сейчас и треснулся.
Никаких воронов на лбу. Никакой мертвой Полумны. Никаких Оливеров Вудов, откуда он выпал вообще.
Портретов – тоже никаких.
Просто кошмар.
Блэк, успокаивая всё ещё колотившееся сердце, с усилием потер лицо и покосился на Гермиону. Та всё так же спала. Похоже, он кричал только во сне.
Поднялся, снова протер лицо, шею. Немного постоял, смотря на девушку, и отправился в ванную.
Где не было очень грязно! Убрать мусор они вчера успели, вот помыться – нет.
Он прикрыл за собой дверь, чтобы не был слышен шум воды, и повернул кран. Сполоснул лицо и посмотрел на своё отражение. Острые скулы, немного лихорадочные зеленые глаза. Ссадина. Сильно отросшие за год волосы. Герм предлагала подстричь, но он отказывался – банально было некогда.
Вылитый Сириус.
Гарри выщелкнул палочку и в несколько движений криво обкорнал шевелюру. Срезал щетину с щек – упустил момент, когда это стало требоваться регулярно.
Теперь – Джеймс.
Что с ним вчера было – эйфория или обыкновенный идиотизм?
Давно мёртвый дом давно мёртвых людей. С трупами эльфов по кладовкам. Что здесь вообще можно начать? Трофей, какое это к черту, наследство. И первое же что он сделал – начал лупить боевой магией. Непростительными.
В кого он превращается – в Блэка? В настоящего чокнутого Блэка?
Дверь скрипнула, и в отражении появилась Гермиона. Сонная, растрёпанная, но с палочкой наготове. Увидела его и опустила оружие.
- Гарри, чего ты бродишь?
Он неопределенно повел плечом.