— Я хотела сказать, банально, что ты спишь с помощницей, — я широко ухмыльнулась. — Дай угадаю, она работает здесь?
— Нет, она работает в школе для бедных вниз по улице, зарабатывает ниже уровня бедности и каждую субботу помогает на кухне для бездомных.
Ну и кто теперь задница?
— Прости, — тело буквально обожгло извинение перед этим мужчиной.
— Ты не знала.
— Значит, я уже встречалась с новой пятницей, — я постаралась не ревновать, когда смотрела на фото Надии, и переключилась на субботу. — Вау, — я уставилась на фото. Тяжело. — Она… эмм… другая.
— Сорок, — быстро ответил Лукас. — И да, Эми особенная, хотя у каждой леди есть что-то уникальное. Она очаровательна, неотразима, любит длительные прогулки, имеет трех собак, работает в головном офисе «Старбакс».
— Надеюсь, она дает тебе бесплатный кофе, — пошутила я.
— Секс за кофе звучит ужасно. Где твоя мораль?
— МОЯ МОРАЛЬ?! — воскликнула я.
Лукас расхохотался.
— Не надо так нервничать, я пошутил. Хватит смотреть на меня так, словно хочешь двинуть мне по яйцам.
— Эта идея не лишена достоинств, — мечтательно вздохнула я, прижимая бумаги к груди. — Значит, это те цыпочки, которых ты… — я помахала рукой.
— Трахаю, — услужливо закончил Лукас. — Да.
— И которым изменяешь.
— Они прекрасно об этом знают.
— А воскресенье? — Не пялиться на него было слишком трудно, поэтому я сосредоточилась на ямочке на подбородке, чтобы не смотреть на его идеальные губы… или мощные бицепсы. Когда он скрестил руки, я побоялась, что ткань на рубашке разорвется, а это была красивая рубашка, мягкая, белая. «Так, Эвери, прекрати пялиться на ткань, будто хочешь завести с ней детей. Это странно, не будь странной».
— Воскресенье для моей сестры, Эрин.
Он неуверенно поерзал. Это плод моего воображения, или мышцы сжимались под рубашкой, когда он напрягался?
Прочистив горло, будто его совершенно ничего не напрягало, он слишком часто моргал для человека, который абсолютно честно говорил про сестру.
— Ха. — Его рубашка действительно была хороша, ни единого пятнышка. Как ему это удается со всем его сексом, помадами? — Так ты не врал?
— Честность, — сказал он, — необходима, когда ты встречаешься с семью женщинами, верно?
— О, пожалуйста! — я посмотрела ему в глаза. — Ты оправдываешь свое ужасное поведение, говоря, что девочки согласны, но секса вообще без эмоций не бывает. Это сказка, как Санта-Клаус или Пасхальный кролик.
— Святое дерьмо! Санта — выдумка? — Он подмигнул. — У них все в порядке с этим. К тому же не похоже, чтобы я спал с тобой.
Я ненавидела его за эти слова.
Потому что я тут же представила его рот, накрывший мой, одежду на полу, и все запретные фантазии со времен старшей школы вспыхнули лишь от его слов, которые он только что произнес и которые невозможно вернуть назад.
Я втянула воздух, и он облизнул губы, уставившись на мой рот.
Это было ошибкой.
И маленькой части меня понравилось это чувство неправильности нахождения в офисе начальника, но только одному проценту.
Девяносто девять процентов меня все еще хотели прибить его к стене и использовать его яйца в качестве мишени для новой блестящей бейсбольной биты.
Лукас шагнул ко мне, я отступила.
Он остановился, засунул руки в карманы и лениво улыбнулся.
— Какая редкость.
— Что?
— Девушка, бегущая в другую сторону от меня.
— Я не одна из твоих отчаявшихся женщин, благодарных за маленькие скудные крошки с твоего стола. К тому же в неделе так много дней, — я старалась говорить весело, как будто не так важно, что он лживый неверный мудак и не тот мужчина, которого я знала.
— Жаль, — прошептал он.
— Эй, вы двое, встреча через пять минут.
Я подскочила от звука женского голоса, и Лукас занялся делом.
Я поспешно вернулась к своему столу и засунула бумаги в сумку перед тем, как босс повел меня в конференц-зал.
Глава 7
ЛУКАС
Я ненавидел субботние собрания — они портили всю мою неделю, но на этот раз я с нетерпением ждал, когда отправлюсь в офис в свой выходной день.
И это полностью было связано с одной злючкой, рисующей прямо сейчас ужасную фигурку, вероятно, изображающую меня, со стрелой, пронзающей голову, а потом сердце. А еще на рисунке был падающий горящий самолет, который собирался расплющить указанную фигуру с написанным над ней жирными буквами моим именем.