Лицо охранника стало строгим:
- Будьте добры, отойдите от прохода. Вас приказано задержать.
- Почему?! Я ничего не сделала! – Катя слегка занервничала.
- Отойдите в сторону!
Он крепко держал ее за руку.
Было больно и неприятно, но Пушкарева отчаянно пыталась сохранить лицо:
- Вы мне права не зачитали! – съехидничала она.
- Может, еще наручники надеть?
Суровый тон охранника уничтожил последние сомнения: сейчас и вправду наденет наручники.… Только бы не расплакаться у всех на виду! И что за идиотское положение? Мало ей было унижений сегодня, теперь еще этот страж дверей ведет себя как…как последний идиот из какого-нибудь боевика.
- Я знаю, что любое сказанное мною слово может быть использовано против меня. Но что случилось-то?! – Голос ее дрожал.
- Мое дело маленькое, велено задержать – задержал, он гордился, что выполнил свою работу. Просто раздувался от гордости, одновременно силясь сохранить суровый вид. – А уж что ты там натворила – мне не докладывали. И без глупостей! У меня разрешение на оружие имеется. Газовое…
«М-да, решающий аргумент, - невесело усмехнулась про себя Катя. Продолжая вырываться из цепких лап охранника. – Сопротивление бесполезно …»
- Вот хорошо, что вы не ушли еще! Андрей Павлович просил передать, что вы приняты. Завтра утром можете приступать к работе.
- Я?!! – Катя так удивилась, что тут же забыла обо всем на свете.
Охранник, казалось, был поражен не меньше Пушкаревой – он так и остался стоять с полуоткрытым ртом, накрепко вцепившись в Катину руку.
И даже Маша озадаченно замолчала, разглядывая Катю. Да полно вам, неужто таких теперь берут в секретари, да еще в приемную? И все-таки она сочла своим долгом кое – что разъяснить:
- Официально рабочий день начинается в девять. Но все приходят в десять-одиннадцать…
- А я к восьми приду, ладно? – ликующе воскликнула Катя. – Без десяти…
Она была готова и в шесть сюда прибежать, если надо! Чем раньше, тем лучше!
А теперь – домой, сообщить родителям. И Кольке, - он с ума сойдет от такой новости! Катя с трудом вырвалась из мертвой хватки чересчур исполнительного охранника:
- Да отпустите вы меня, наконец!
Она поправила съехавшие очки, попыталась привести в порядок растрепавшиеся в неравной борьбе волосы, поняла, что бесполезно, и махнула рукой. Весело развернулась и, радостно подпрыгивая, побежала по улице. Оглянулась и, задорно улыбнувшись, показала Марии большой палец, мол, все хорошо!
Тропинкина пожала плечами и, проводив ее по-прежнему изумленным взглядом, нерешительно помахала вслед.
***
Кабинет президента фирмы, отремонтированный и заново обставленный, очень изменился. Шкафы, полки с бумагами исчезли, и помещение стало необыкновенно большим, солнечным и, как показалось Павлу Олеговичу, пустым.
На светлых стенах красовались цветные панели и картины. Новый стол – гордость Андрея занял свое место вдоль дальней стены, практически разделив кабинет надвое.
Единственное, что осталось от прежнего хозяина, - высокая пальма в кадке, прекрасно оживляющая угол кабинета. Около пальмы поместились чертежная доска и кожаное кресло.
Забравшись в это кресло с ногами, Кира наблюдала, как Андрей расставляет по полкам безделушки и приятные мелочи. Они придают помещению обжитый вид.
Павел Олегович что-то искал в кладовке. Вышел с кипой бумаг, положил их на край стола.
Андрей присвистнул:
- И часто ты этим пользовался?
- Редко. Но выкидывать было жалко, вот и захламил всю кладовку. А теперь вроде как пора. Странно, что ты стол поменял, а оттуда все выкинуть не успел.
- Руки не дошли.
- Помещение, конечно, небольшое и темноватое, но устроить стенной шкаф вполне можно, - Жданов – старший хозяйским взглядом обвел комнату – кладовку, полупустую и пыльную. Тут много чего еще можно отыскать. Некоторые из бумаг пролежали здесь пятнадцать лет…
Кира поинтересовалась у Андрея:
- Ты ничего сказать не хочешь?
Жданов с трудом подавил глухое раздражение. Почему Кира всегда разговаривает с ним таким самоуверенным тоном – будто она и есть истина в последней инстанции?! Но – наверное, надо быть терпимее…
Он сосредоточился, пытаясь убедить ее хоть в чем – то:
- Кирочка, я вступаю в рискованную фазу своей жизни. Весь мой план может накрыться медным тазом. Поэтому в моей команде все должно быть супер! В том числе и секретарша.
- Если моя подруга один раз опоздала, значит, она годится?? Может, и я не гожусь??? – тихо, чтобы не услышал Павел Олегович, но яростно прошептала Кира.
Андрей примостился на краю ее кресла:
- Кир, давай без истерик? Я ведь понял твой тонкий замысел: ты хотела прикрепить ко мне шпиона. А я не дал тебе этого сделать!
- А тебе есть что скрывать?!
Неожиданно из кладовки вышел Павел Олегович с пыльным дипломатом. Вынес его на свет, любовно разглядывая: