Кадеты вымелись из кабака, поспешая за Робертино.
На башне Соборного Храма Пяти Богов начал бить колокол, и паладины прибавили шагу.
– Как бы на ужин не опоздать, – с беспокойством сказал Жоан. – Жрать-то как хочется после этакого махалова, а, Робертино?
Приятель только кивнул, думая не столько о еде, сколько о недочитанном трактате.
Уже примерно на середине лестницы на холм, по пути ко дворцу, Жоан решил снова попытаться втолковать кадетам, что к чему. Взялся он за Карло, как более смышленого из этих двух баранов, и спросил вкрадчиво:
– Как ты думаешь, кадет Карло, что именно произошло в «Розе и Мимозе»?
Карло, измученный подъемом, пропыхтел:
– Вы наваляли магикам.
– Какой умный мальчик, – похвалил его Жоан, ничуть не запыхавшийся. Джулио, тоже мокрый и красный, уставился на него и на Робертино с завистью. Конечно, у обоих кадетов были изрезаны спины, однако порезы все-таки неглубокие и подъему по лестнице не мешающие. И ведь же кадетов наставники должны были гонять до изнеможения!!! Джулио и Карло стали кадетами сразу после Новолетия, когда в корпус принимали новичков, а до сих пор подняться по Королевской лестнице не запыхавшись не могли. Конечно, лестница длинная и довольно крутая, но… сам-то Жоан шел себе и шел, дышал размеренно и даже ничуть не вспотел. Не говоря уж о Робертино, тот вообще выглядел так, словно по цветущей полянке неспешно прогуливался. Разве что был чересчур задумчив. Жоан дернул его за рукав:
– Нет, ты только посмотри на этих лопухов. Да пока они по лестнице поднимутся, их выжимать можно будет. И ведь их же гоняют с самого Новолетия. Представляешь, какое это было барахло изначально?
Паладин кивнул, соглашаясь:
– Да уж. Их родители уж очень сильно короля упрашивали пристроить их в кадеты, прямо изводили. Помнишь, Кавалли жаловался, что скоро в корпус таких брать начнут, что ложку в ухо суют и еле ноги таскают? Так это он про них говорил.
Кадеты, услыхав это, явно обиделись, но промолчали – всё еще были под впечатлением от того показательного мордобоя, что паладины устроили в кабаке. Жоан же продолжил наседать на Карло:
– Кадет Карло, почему, как ты думаешь, мы смогли навалять магикам, а вы – нет?
На сей раз Карло дольше думал над ответом. Очень, конечно, хотелось ляпнуть первое же, что в голову пришло – мол, Робертино и Жоан просто старше и лучше обучены, но он чуял, что от него ждут не подтверждения очевидных вещей, а чего-то другого. По его лицу было видно, как натужно скрипят мозги в поисках правильного ответа, и когда Карло наконец додумался, то так просиял, что аж фонарики на лестнице рядом показались тусклыми:
– Наверное, это потому, что мы к шлюхам ходили… А нам вроде б по уставу нельзя…
– О, да ты, я смотрю, не совсем пропащий, из тебя, глядишь, хоть плохонького, а все же паладина можно будет со временем сделать, – похвалил его Жоан.
Джулио застыл на месте и обалдело уставился на Жоана и Робертино:
– Э-э-э… так это что, правда?
Он жалобно захлопал глазами:
– Это что, нам, получается, на самом деле трахаться нельзя? Это нечестно!!! Меня о таком никто не предупреждал, когда в паладины записывали!!!
Робертино и Жоан не выдержали, и в который раз за вечер согнулись в приступе неудержимого хохота, отчего вынуждены были схватиться за перила, чтобы не скатиться вниз по лестнице. Даже Карло посмотрел на приятеля как на последнего дурака и тяжко вздохнул.
Кадеты вымелись из кабака, поспешая за Робертино.
На башне Соборного Храма Пяти Богов начал бить колокол, и паладины прибавили шагу.
– Как бы на ужин не опоздать, – с беспокойством сказал Жоан. – Жрать-то как хочется после этакого махалова, а, Робертино?
Приятель только кивнул, думая не столько о еде, сколько о недочитанном трактате.
Уже примерно на середине лестницы на холм, по пути ко дворцу, Жоан решил снова попытаться втолковать кадетам, что к чему. Взялся он за Карло, как более смышленого из этих двух баранов, и спросил вкрадчиво:
– Как ты думаешь, кадет Карло, что именно произошло в «Розе и Мимозе»?
Карло, измученный подъемом, пропыхтел:
– Вы наваляли магикам.
– Какой умный мальчик, – похвалил его Жоан, ничуть не запыхавшийся. Джулио, тоже мокрый и красный, уставился на него и на Робертино с завистью. Конечно, у обоих кадетов были изрезаны спины, однако порезы все-таки неглубокие и подъему по лестнице не мешающие. И ведь же кадетов наставники должны были гонять до изнеможения!!! Джулио и Карло стали кадетами сразу после Новолетия, когда в корпус принимали новичков, а до сих пор подняться по Королевской лестнице не запыхавшись не могли. Конечно, лестница длинная и довольно крутая, но… сам-то Жоан шел себе и шел, дышал размеренно и даже ничуть не вспотел. Не говоря уж о Робертино, тот вообще выглядел так, словно по цветущей полянке неспешно прогуливался. Разве что был чересчур задумчив. Жоан дернул его за рукав:
– Нет, ты только посмотри на этих лопухов. Да пока они по лестнице поднимутся, их выжимать можно будет. И ведь их же гоняют с самого Новолетия. Представляешь, какое это было барахло изначально?
Паладин кивнул, соглашаясь:
– Да уж. Их родители уж очень сильно короля упрашивали пристроить их в кадеты, прямо изводили. Помнишь, Кавалли жаловался, что скоро в корпус таких брать начнут, что ложку в ухо суют и еле ноги таскают? Так это он про них говорил.
Кадеты, услыхав это, явно обиделись, но промолчали – всё еще были под впечатлением от того показательного мордобоя, что паладины устроили в кабаке. Жоан же продолжил наседать на Карло:
– Кадет Карло, почему, как ты думаешь, мы смогли навалять магикам, а вы – нет?
На сей раз Карло дольше думал над ответом. Очень, конечно, хотелось ляпнуть первое же, что в голову пришло – мол, Робертино и Жоан просто старше и лучше обучены, но он чуял, что от него ждут не подтверждения очевидных вещей, а чего-то другого. По его лицу было видно, как натужно скрипят мозги в поисках правильного ответа, и когда Карло наконец додумался, то так просиял, что аж фонарики на лестнице рядом показались тусклыми:
– Наверное, это потому, что мы к шлюхам ходили… А нам вроде б по уставу нельзя…
– О, да ты, я смотрю, не совсем пропащий, из тебя, глядишь, хоть плохонького, а все же паладина можно будет со временем сделать, – похвалил его Жоан.
Джулио застыл на месте и обалдело уставился на Жоана и Робертино:
– Э-э-э… так это что, правда?
Он жалобно захлопал глазами:
– Это что, нам, получается, на самом деле трахаться нельзя? Это нечестно!!! Меня о таком никто не предупреждал, когда в паладины записывали!!!
Робертино и Жоан не выдержали, и в который раз за вечер согнулись в приступе неудержимого хохота, отчего вынуждены были схватиться за перила, чтобы не скатиться вниз по лестнице. Даже Карло посмотрел на приятеля как на последнего дурака и тяжко вздохнул.