— Для Белтейна его подготовки хватило! — закричал кто-то, и толпа радостно заорала.
Джулс схватила Арсиною за руку.
— Позволь мне замедлить её. Быть приманкой.
— Нет, Джулс. И ты прекрасно знаешь, что не имеешь никакого права вмешиваться, — она повернулась к Джозефу. — Где Билли? Он должен быть здесь. Должен знать.
— Его отец прислал лодку, для возвращения домой. Он сказал, что не пробудет и двух дней, и я… — он беспомощно запнулся. — Если ты уедешь прежде, чем он вернётся, он тебя никогда не простит.
— Переживёт, — ответила Арсиноя. — Скажешь ему, что я о нём спрашивала, ладно?
Джозеф кивнул.
— Я выйду к ней навстречу! — громко провозгласила Арсиноя. — Я собираюсь держать её подальше от нашего города, и она не посмеет нанести никому вред!
Люди переглядывались, радостно улыбались. Все как один хлопали в ладоши. Кто-то кричал, чтобы она на медведе ввезла тело Мирабеллы — чтобы они всё увидели. Что-то пролетело по воздуху, и она поймала: сумка, наполненная запасами доверху…
— Сменная одежда и еда, — подмигнула ей Мадж. — Ну, и бинты, хотя это тебе вряд ли пригодится.
Арсиноя сглотнула и пошатнулась на мостовой.
Джулс попыталась оттащить её обратно, перед глазами мелькнула Камдэн, путаясь под ногами.
— Ты не можешь. Ты не готова.
— Да какая разница, Джулс? У меня всё равно нет выбора.
…Арсиноя устроилась под поваленным деревом и держала в руке ненавистный нож и ядовитый паслён. Яд на клинке почти что пел к её крови, но пользоваться им она не хотела. Она не хотела причинять вред Мирабелле.
Но и умирать она не хотела.
— Этого не случится, — сказала она сама себе. — Ничего не случится. Мы с ней встретимся, разберёмся со всем вместе. Как и раньше, — она покосилась на дерево, ожидая поддержки от Богини. Хоть какого-то элементарного знака.
Древние, затянутые мхом камни безмолвствовали, и странные листья покрывали дерево, пряча его от солнца — но это было лишь маской. Здесь, в священном месте, где богиня всегда глядит, дерево не волновали ни лето, ни зима. Арсиноя вслушивалась в полную тишину и всё задавалась вопросов, сколько всего она запрёт здесь навсегда, когда кровь пойдёт в землю…
Она вернулась к работе, продолжая натирать паслёном лезвие. Шрамы на лице вновь зачесались, и она поправила маску на лице, забралась под неё, проводя ножом по коже, и вновь вернула всё на место.
— Тебе не стоит носить эту штуку при мне, — промолвила Мадригал, осторожно скользя в своём ярко-зелёном платье мимо ветвей. — В жару в ней, наверное, не слишком-то удобно.
— Всё в порядке.
— Тебе нравится, когда люди на тебя в ней смотрят, вот и всё, — фыркнула Мадригал, и Арсиноя зло поджала губы. — Я слышала, что Мирабелла собирается напасть. Думала, что найду тебя здесь. Я надеялась, что у меня получится.
— Зачем?
— Ну, это означает, что ты сделаешь хоть что-то большее, чем просто выберешься ей навстречу — навстречу смерти. Джулс одуревает. И даже Джозефу не под силу успокоить её.
Арсиноя посмотрела в землю. Она ненавидела думать так о Джулс. О её панике. О её страхе.
— Что-нибудь ещё? — спросила она. — Ты можешь помочь? Принести мне удачу? Позволить устоять во время её атаки?
— Заклинания разные бывают. Есть кое-что, но работать нам придётся очень и очень быстро, — Мадригал вскинула голову и посмотрела на нож в руках Арсинои, и та незаметно спрятала паслен в рукаве. У Мадригал всё равно должен быть свой.
— Так что ж мы будем делать?
— Призови своего медведя, — ответила Мадригал. — Того же медведя, которого мы малой кровью зачаровали на сцене во время Белтейна. Сильнее. Он единственный, на кого тебе стоит надеяться, и только в том случае, если наше заклинание окажется достаточно сильным, чтобы всё ещё держать вас вместе.
— Даже если б его хватило, он всё равно не успеет добраться сюда в срок.
— Может быть, и не успеет, — ответила Мадригал. — Но всё равно стоит попробовать.
— Ну, хорошо. Давай тогда нож.
— А что случилось с тем, что в твоей руке?
— Припасла для сестрички, — ответила она, и Мадригал протянула ей свой.
Арсиноя подошла к склонённому дереву, вновь готовясь оставить глубокие порезы на своих руках, нарисовать кровавую руну для медведя и прижать истекающую алым руку к коре.
— Проблем может быть ещё больше, чем прежде.
— Он сделал то, для чего предназначался.
— Скажи это Джулс. Знаешь, она всё ещё хватается за это. За то, сколько людей он убил… Хотя это я была во всём виновата, я подтолкнула её к тому, что случилось. А она делала это не специально.
— Кто тебе такое сказал? — хмыкнула Мадригал. — Я видела, как медведь пошёл на королеву Мирабеллу. О, не стоит недооценивать мою маленькую Джулс! Характер у неё с каждым днём всё лучше и лучше! Но когда закончится это Вознесение, она опять успокоится, и мы сможем расслабиться. Вот потому — ради неё и всех нас, — я это всё и делаю.
Арсиноя коснулась ножом к коже, но отступила.
— Может быть, мне не стоит? Магия может вновь свернуть не туда, и всё закончится плачевно.
Мадригал закатила глаза.
— Ты же знаешь, что это наша вина, — ответила Арсиноя. — То, что было между Джулс и Джозефом. Это заклинание, то, что мы сделали, что я испортила… Это толкнуло его к Мирабелле.
— Ты не можешь знать наверняка.