— Я люблю лес.
— Я тоже.
Она засмеялась.
— Конечно, ты любишь, глупая. Это у нас в крови.
Я подумала, что она имела в виду индейскую кровь, как в случае с Рейфом, я не могла точно сказать, какой крови она была, но думаю, на мой вопрос был ответ. Я собиралась спросить из какого она племени, как её глаза расширились.
— Оу-оу. Я в беде. — сказала она.
Я проследила её взгляд к задней двери. К нам подходил Рейф, выражение его лица было чем-то средним между раздражением и беспокойством.
— Я получу строгий выговор, — прошептала Энни, её тон говорил, что она нисколько не обеспокоена этой перспективой. Когда Рейф оказался в десяти футах от нас, она бросилась на него так же, как до этого накинулась до меня. Но вместо того, чтобы обнимать его, она схватила его и потрепала за волосы.
— Я не нарушала правила. — сказала она, и пританцовывая, отошла. — Это она пришла ко мне, и заговорила первая.
— Она права. — сказала я.
— Хорошо, просто… — Он взял её нежно за руку. — Мы должны идти, Энни. Попрощайся с Майей.
— Она не должна ухо… — начала я.
— Нет, должна.
Он увёл Энни до того, как я успела возразить. Я сердито глядела на его удаляющуюся спину. Он был смущён из-за Энни? Ни какой укладки волос, какой бы она не была ни хватит, чтобы сделать его достойным братом, если он запирал Энни одну на весь день. Может, он и был так воспитан, но в следующий раз, когда он подойдёт ко мне, мы определённо поговорим об этом.
Ураганом летя в школу обратно, я услышала бегущие шаги позади.
— Майя! — крикнул Рейф. — Подожди секунду.
Кажется мы поговорим раньше, чем я думала.
— Я хочу попросить тебя об одолжении, — сказал он.
Я кивнула, слишком злая, чтобы открыть рот.
— Не говори никому об Энни, ладно? Пожалуйста? Ты видела…Ну, ты видела, что у неё есть некоторые проблемы, и я был бы очень признателен, если…
— Если я позволю тебе сохранить твою умственно отсталую сестру в секрете, то что? Я буду держать её в стороне от вредительства твоему имиджу? Боже, ты кусок дерьма, Рафаэль Мартинес. Я думала, что Сэм была резка с тобой сегодня утром, но она не была такой жестокой, как ты.
Когда я разглагольствовала, его лицо стало жестче. К тому времени, когда я закончила, он был твердый, как гранит, его глаза были, как холодные куски янтаря.
— Ты закончила? — Спросил он, его голос был холодный, как и его глаза.
— Нет, я ещё даже не начала. Я собиралась поговорить с тобой попозже, и хотела пригласить Энни на обед, пусть она встречаться с людьми, но, очевидно, это не будет работать, так что я сразу перейду к следующему шагу. Поговорю с моими родителями.
Я ушла, прежде чем я смогла бы увидеть его реакцию.
Он крикнул мне вслед: — Сколько мне лет, Майя?
Я обернулась. — Откуда, черт возьми, я знаю? Что бы ты ни сказал про школу, я уверена, что это будет враньем в любом случае.
— Мне шестнадцать, как и тебе. То есть тебе будет шестнадцать завтра, как я слышал. Мой день рождения был в прошлом месяце.
— Поздравляю. — Я начала снова уходить. — Я пришлю тебе открытку, в следующем году, если ты будешь всё ещё здесь, в чем я сомневаюсь.
— Тебе не нужно сомневаться в этом. Я уеду наверняка, если ты расскажешь об Энни.
— Ты угрожаешь, что увезёшь её, чтобы…
— Легально, я не могу увезти её. Мне шестнадцать, Майя. Едва исполнилось шестнадцать. Ей девятнадцать. Кто из нас является опекуном?
Я промолчала, потом тихо сказала, — Ох.
— Да, ох. Энни и я никогда не знали нашего отца. Наша мама умерла в прошлом году, когда Энни было восемнадцать. До инцидента. Таким образом, она получила опеку надо мной.
— Несчастного случая? Он вызвал повреждения головного мозга?
Во взгляде Рейфа было горе… боль, мне было очень трудно видеть его таким, но он быстро отвернулся, бормоча: — Да. Это повреждение головного мозга. Если об этом кто-нибудь узнает, я отправлюсь в приёмную семью, а она во врачебный институт. Этого ни один из нас не хочет.
Я подошла к нему. — Мне очень жаль. Я просто… — Сделала поспешные выводы. Очень удивилась. — Мне очень жаль.
Он повернулся в мою сторону и провел рукой по волосам. — Да, хорошо, я знаю, это звучит плохо. Это действительно плохо. Я определенно не хочу, чтобы она так жила. В школе думают, что мне семнадцать лет, и день рождения у меня в начале следующего года, так что в любом случае мне надо долго ждать.
Я не знаю, что сказать на это. Когда он признался, почему он делал вид, что курит — его честность тоже поразила меня. На этот раз, однако, он, казалось, не пытался, заработать от меня очки.
Он доверял мне такие вещи, но мне казалось я не заслуживала его доверия, и это заставило меня понять, что у него не было того, кому он бы мог это доверить здесь, в Салмон Крике.
— Ну, возвращаясь к сказанному, — сказала я наконец, — на счёт провести время с Энни. Не в городе, конечно, но, может мы могли бы пойти погулять или что-то в этом роде. Она говорила, что любит лес. Я бы могла показать его ей.
— Она бы хотела этого, — Он посмотрел на меня. — Спасибо.
Мои щёки пылали. Я отвернулась и пробормотала:
— Конечно. — потом я спросила:- Идёшь завтра на вечеринку? — потому что это единственное, что мне тогда пришло в голову, чтобы сменить тему.