— А его просили не рыпаться, — невесело усмехнулась шатенка, дергая меня сильнее, — мужикам туда и дорога. Не горюй, ты поймешь, что это только к лучшему.
— К лучшему значит, блядина? — тихо прорычал за спиной до ужаса родной разъяренный голос.
Только мы обе начали поворачиваться, Лев ухватил ее за волосы и рванул голову на себя. Тошнотворно хрустнули позвонки, я отшатнулась, чувствуя, как расслабляются и соскальзывают с моего запястья еще теплые пальцы. Брюнет аккуратно уложил уже бездыханное тело на пол и приложил указательный палец к губам, потом указал на стоящие неподалеку наши с ним кроссовки.
Присев на корточки, мы обувались. Я старалась не смотреть на труп, но и не поворачивалась к нему спиной. Такое дурацкое чувство, что это я виновата в ее смерти, да и те двое, наверняка, тоже уже вышли из игры. Во всех смыслах.
— Вся общага сейчас должна думать, что меня пристрелили, — прошептал мужчина, ухватив меня за руку прямо там, где держала она, — думаю, никому не хочется поглядеть на мои мозги, раскиданные по комнате, так что ближайшие пару минут будет тихо, — мы вышли на улицу, и он заговорил чуть громче, а я только в этот момент заметила у него на плече автомат того парня, — ночью никто ничего не патрулирует, потому что они боятся только мертвяков. А мы с тобой и доблестным инженером Михеевым съебываем отсюда, мне надоело.
— Но ты же сказал, что-то с двигателем, — я спотыкалась в темноте, ориентируясь только по темной громаде штаба, стоящей в некотором отдалении от всех остальных зданий.
— Конечно, я им сказал так, — захлопнув какую-то дверцу, ведущую к внутренней технике, он запрыгнул в пилотный отсек, — потому что это идеальный способ свалить, и негоже им было об этом знать. В принципе, километров триста пятьдесят пролетим, а там посмотрим. Лишь бы ничего зенитного у этих долбоебов не нашлось, — в кабине загорелись приборы, винт начал медленно раскручиваться. Лева подал мне руку, помогая забраться, усадил в кресло, нахлобучил мне на голову наушники и, стараясь быть громче уже гудящих лопастей, прокричал: — товарищ оператор вооружения Вера, все будет хорошо!
Я нервно улыбнулась и вцепилась в ремни, которыми он меня пристегнул. Допустим, я не особенно боюсь высоты, допустим… Но лететь с одноруким пилотом в, как оказалось, исправном вертолете — это страшновато!
Надев правильно наушники, я заметила, что шум стал намного тише. В штабе загорелось несколько окон, в казарме тоже, но спустя несколько секунд это отошло на второй план, потому что в животе появилось не самое приятное чувство невесомости.
— Я знаю, родной, что так не делается, но ты уж лети, ага? — пробормотал Лева, пока вертолет тяжело отрывался от земли. — Давай, хорошая птичка… Вер, посмотри вокруг, что-нибудь типа карты есть?
Пришлось отмерзнуть и вместо внушающего ужас своим медленным уползанием вниз здания штаба смотреть на тускло подсвеченный пол.
Я потратила почти десять минут, но найти ничего не смогла, а полет тем временем стал ровным, невесомость исчезла.
— Нет ничего такого, только документы, — сообщила я, выпрямляясь и разминая плечи, в которые от долгого нахождения в наклоненном состоянии больно врезались ремни.
— Мне и не нужно, — мягко усмехнулся Лев, — я и так карту примерно помню. Просто хотел тебя отвлечь немного.
— Вот спасибо, — улыбнувшись, я откинула голову на подлокотник.
В лунном свете муж разглядел что-то вроде поселка городского типа и решил садиться там, потому что топлива оставалось километров на пятьдесят. Я немного привыкла и смотрела на приземистые домишки и несколько пятиэтажек вполне спокойно, пока они не начали довольно шустро приближаться. Закрыв глаза, я слушала гудение, бормотание любимого голоса и собственное колотящееся сердце.
От резкого толчка я дернулась и едва не прикусила себе язык.
— Жестковато, — резюмировал Лева, а я все боялась открыть глаза, жадно вслушиваясь в стихающий гул, — эй, уже все, — с меня сняли наушники, и рев винта одновременно оглушил и отрезвил, — уже все, моя хорошая, прилетели.
Открыв глаза и увидев наклонившегося ко мне брюнета, я закрыла лицо ладонями:
— Я больше никогда не буду летать, никогда!
Лева хотел оставить меня в найденной пустой квартире на первом этаже ближайшего дома, но я уговорила его взять меня с собой. Мы вместе взяли еды на неделю в, кажется, единственном на весь поселок магазине. Больше нам и не надо, в принципе, вряд ли дольше протянем. Зато вдвоем.
— Тут недалеко озеро есть, можно будет как-нибудь ночью сходить, — улыбнулся он, такой спокойный и снова домашний.
— Да, конечно, чтобы какое-нибудь тело всплыло у меня перед носом и до инфаркта довело? — фыркнула я, держась за его здоровую руку.
— Как хочешь, — заверил мужчина, хихикая.
Мы хорошенько выспались. Решетки позволяли не бояться ковыляющих не слишком часто мимо окна мертвецов. Позавтракав, легли читать найденные здесь же книги. И я снова была безгранично счастлива рядом со своим мужчиной, пусть умирающим, пусть не слишком здоровым психически, пусть убийцей. Главное — любящим и любимым.
========== Часть 20 ==========
В приятной полудреме повернувшись на другой бок, я попытался нашарить Веру. Так люблю ее сонную и теплую прижимать поближе с утречка, чтобы она улыбалась и бормотала что-нибудь…
Подскочив, как ошпаренный, не в той комнате, в которой засыпал, я с ужасом уставился на левую руку, имеющую нормальный цвет и прекрасно двигающуюся. И никакой дырки в предплечье от перелома…
Бессильно рухнув на кровать, я спрятался от яркого солнечного света в собственных ладонях, все еще немного пахнущих машинным маслом. Умер во сне, да? И напиздели эти инопланетяшки, вот он я, вне игры, а Вера, наверное, еще там! Ну и зачем мне быть одному? Надеюсь, она в порядке. Но как бы мне к ней…
— Доброе утро, — произнес прямо передо мной незабываемый голос, который трудно спутать с чьим-то другим, — как вы себя чувствуете?
— Где моя жена? — прохрипел я, не реагируя и не пытаясь вести себя агрессивно.
Вот только разве это глазастое чмо не показывалось только в игре?
— В соседнем помещении, — вскинув голову, я недоверчиво уставился на организатора всего творившегося в моей жизни последние несколько недель дерьма, — мы ждали, пока вы проснетесь, чтобы я мог сообщить вам некоторые важные детали.
Не выдержав, я вскочил и ломанулся к приоткрытой двери, надеясь, что моя девочка в порядке, иначе я разнесу всю их галактическую хуету и всех передушу голыми руками!
Вера, живая, невредимая Вера сидела на диване, скромно сложив ручки на коленях. Подняв взгляд, она радостно мне улыбнулась и тихо охнула, когда я стиснул ее в объятиях, жадно зарываясь носом в волосы.
— Эй, я в норме, — тихонько засмеялась девушка, крепко обнимая меня в ответ, — ты как? Все хорошо?
— Мы опасались, что ваше психологическое здоровье нарушено, — произнес без выражения за спиной гуманоид, — но, как оказалось, без триггера в виде поврежденной руки ваша исключительная память поддерживает вашу защиту на должном уровне, опуская неприятные моменты вашего прошлого. Вы исключительный индивид, Лев.
— Мне принять это за комплимент? — так же учтиво поинтересовался я, усаживаясь на диване близко-близко к жене, прикасаясь ляжкой к ее бедру и собственнически накрыв круглую коленку ладонью.
— Именно так, — присев в кресло напротив, глазастый откинулся на спинку, — я уполномочен известить вас, земляне Лев и Вера Виктор, что вы второй раз подряд получаете приз зрительских симпатий, — приподняв брови, я коротко глянул на девушку, тоже бросившую на меня непонимающий взгляд, — поскольку шоу больше не ментальное, денежный эквивалент заменили на выполнения двух ваших желаний. Мои поздравления.
— Так, стоп, — приподняв свободную ладонь, я чуть наклонил голову, — а почему мы опять выиграли этот приз ваших извращенских симпатий?
— За вами предпочитает наблюдать абсолютное большинство, — ровно ответил, словно не заметив колкости, уродец, — ваша взаимная преданность и нежность, я полагаю, тому причина, как и колоритность вашей пары.
— Так, ладно, а желания? — решив не париться по поводу межгалактических вуайеристов, любящих мимимишность, я перешел к главному. — Я так понимаю, нельзя попросить вернуть все, как было до игры?
— Верно понимаете, — кивнул бесстрастный инопланетянин, — после того, как ваш вид буквально сам себя уничтожит, мы очистим эту планету и переделаем под свои нужды, чтобы колонизировать. Но времени у нас достаточно, принудительного окончания шоу не будет, уполномочен вас заверить.
— И то хорошо, — проворчал я и, повернувшись к Вере, предложил: — одно тебе, одно мне?