Краантль прищурился, не веря собственным глазам, но зрение не обмануло
его: и впрямь ребенок, маленький эльфин. Его буйные кудри
удивительного ярко-рыжего цвета непокорно выбивались из небрежно
собранного пучка, вся поза выражала полнейшее бесстрашие перед
бушующей стихией: отделенный от молодого жреца пеленой дыма, он с
поразительной невозмутимостью, даже с интересом, стоял посреди храма,
глядя на царящую вокруг панику — казалось, она не только не пугает, но
даже развлекает его!
В ужасе за судьбу малыша краантль, бросив ведро, со всех ног ринулся к
нему, но тут подстерегала новая неожиданность: маленький храбрец
оказался вовсе не мальчиком, а девочкой! Впрочем, это заблуждение было
простительно — с первого взгляда ее и впрямь легко было спутать с
мальчишкой: на ней был мальчишеский костюмчик, выражение смуглого,
усеянного веснушками личика упрямо и решительно, да и прическа
забредшей в храм гостьи имела мало общего с тем, как укладывают свои
холеные косы дочери луны и солнца. Вот только глаза — такие глаза могли
принадлежать только маленькой женщине: возможно, дело было в
широком промежутке между ними — странном, притягательном… И так
примечателен был этот контраст задорного веснушчатого личика и по-
женски широко расставленных глаз, что неудивительно, что подбежавший
молодой краантль на несколько секунд застыл в полной растерянности,
разглядывая представшее его взору необычное явление. Изумленный
взгляд перебегал с бесстрашного лица эльфины на ее удивительные
медные волосы — они словно чудесным образом вобрали в себя цвет
близкого огня, бушующего тут же в храме: точно почувствовав это
родство, пламя костра рядом с краантль вдруг взвилось особенно яро,
заставив прикрыться рукой от жара.
— Ты бы шла отсюда, деточка, — обеспокоенно проговорил он, глядя из-
под руки на странную гостью. — Тут у нас, видишь ли, все горит…
Эльфина придирчиво осмотрела его с ног до головы, видимо, решая, стоит
ли вообще с ним разговаривать. Судя по всему, служитель солнца внушил
ей достаточное доверие…
— Я ищу папу, — твердо заявила она, вперяя в него взгляд столь
пристальный, что он аж растерялся.
— Кого?!
Храбрая крошка продолжала смотреть на него снизу вверх, ее взгляд
выражал явную жалость. «Надо же, такой большой, а не знает, кто такой
папа», — словно говорил он. Видимо, решив помочь незадачливому
собеседнику, она уточнила:
— Моего папу…
Однако даже после столь исчерпывающей приметы солнечный эльф
продолжал пребывать в затруднении. Вероятно, его сообразительность
рисковала подвергнуться еще большему сомнению, если бы его не спас
подоспевший товарищ.