- Пустите меня, Северус. Я не хочу лежать в обнимку с изменником. А Вы и есть изменник потому, что в Вас нет чистой крови, Вам не понять, что это та…
- Тогда выметайся из постели и из моей жизни навсегда! Орсий, Орсий, да ты, оказывается, настоящий фанатик! А я спал с тобой, думая, что ты добрый юноша, чьим-либо обманом завлечённый в Пожиратели. Я ведь тоже был таким! Фанатиком!
- Пока не стали пытать и насиловать магглорождённую, совсем юную, вот, как Гарри, ведьмочку. К счастью, она уже не была девственницей, но множественные изнасилования, в которых принимал участие и я, навсегда отбили у меня охоту до женского пола, какой бы красавицей дама не оказалась. Да, я тоже прошёл все испытания столь любимого нашим Лордом Большого Круга, я не белый и пушистый, нет, нет и нет! Я теперь злодей более высшего порядка - разрабатываю планы рейдов, веду отчётность по ним и… стою по левую почётную руку от Лорда Волдеморта на его ужасающих «увеселениях» в Среднем Кругу.
А там спецы-то «получше» будут, и не всякую жертву посылают на муки в Средний Круг, но только избранных. Там-то, в основном, и пытают, опять же до смерти моими ядами, сваренными в лаборатории Лорда, чистокровных волшебников и ведьм. Там нет никаких изнасилований, только Рудольфус ЛеСтранж подносит мой быстрый яд ко рту жертвы, она помучается минуты три - пять и… всё.
- Obliviate localus! - на этот раз Снейп вытащил из-под подушки волшебную палочку.
А вскоре пожалел о заклинании Частичного Забвения, ведь молодое поколение должно, просто обязано пройти через страшнейшие воспоминания Северуса Снейпа! Но Орсий, заражённый идеей чистоты крови, попросит об аудиенции, может быть, ему её предоставят, если он скажет… о ком будет говорить, и всё разболтает, а двойному шпиону такого допускать нельзя!
- А теперь убирайся вон, Орсий Марс Легутт!
- Но как же так, почему, мой Северус? У меня в голове такая лакуна в памяти, кажется, мы говорили о близящейся нашей настоящей близости. Оцените каламбурчик, мой дражайший! Разве мы поссорились? Но я не помню, не помню, не помню, при каких обстоятельствах!
- При очень серьёзных, о чистокровный волшебник, связавшийся на свою голову с нечистым, негожим и, вообще, отвратительным полукровкой!
Ладно уж, я дам тебе время до рассвета, а потом - вон!
- Мы разбудим юношу, кстати превосходно сложенного и с приятным личиком. У него, как мне показалалось, необычные зелёные глаза, я прав?
- Но-но, поосторожнее насчёт Гарри! Да, и ты прав, Орсий Марс Легутт, и именно твоё семейство происходит от единственного внебрачного сына Мордреда окаянного и на кого-то из вас падёт проклятие, и уже вскоре! Я разбирал эту надпись на норманнском, и теперь, после твоего рассказа о двух гобеленах, практически идентичных, мне всё стало ясно.
- А кто научил Вас норманнскому языку?
- Я сам, в библиотеке Лор… - спохватился Снейп.
- Лорда Малфоя? Вы же с ним кумовья, а библиотека, как я слышал, у него очень обширная и полная всяческих чудес.
- Да, именно у него.
Северус уже не знал, как отделаться от илишне любопытного молодого человека, обуянного идеей чистоты крови.
Только бы ночь простоять, а дня продерживаться уже не надо - Орсий покинет его навсегда. Ещё бы, спать с таким чудовищем, как он! Ох, уж эта пресловутая «чистота крови»! Если бы не она, уж потерпел бы такие редкие измены Снейп, и жили бы они с Орсием ещё некоторое время душа в душу!
У Орсия ну просто замечательно подходящий к аналу Северуса член! Такой ещё поискать придётся, но из идеологических соображений такому любовнику не место в апартаментах профессора Зельеварения. Пускай катится колобком по свежему утреннему - опять утреннему, как с лордом Малфоем после той приснопамятной ночи неистового траха, бывшей ещё вчера - морозцу до Хогсмида.
Орсий сам говорил, что знает ближайший тупичок, откуда можно аппарировать куда угодно, только не за границу, это волеизъявление самого министра магии Корнелиуса Фаджа. Впрочем, такое же глупое, как он сам.
А за границу Орсию и не надо… пока, пока он не исчерпал весь кружок весьма тесного общения молодых чистокровных геев в магической Британии. Впрочем, как оказалось, не брезговал он и полукровками, хотя Северус сразу рассказал тогда ещё потенциальному любовнику о своём происхождении и нищете, в которой он провёл детство и юность, пока не защитился на профессора и не попал в Хогвартс.
Но афродизиак сделал своё пагубное, как теперь оказалось, для обоих, действие, и они по-настоящему полюбили друг друга, невзирая на мелкие или даже крупные недостатки. Главное - то, что они нашли друг друга в подвыпившей толпе на вечеринке геев, куда Снейп приходил, тщательно вымыв и расчесав длинные волосы и в не так уж и сильно, если не вглядываться, потрёпанной молью фамильной мантии.
Там, на этих вечеринках, его, напившегося любовного зелья, сразу окружала щебечущая не хуже великосветских дам толпа молодых людей. Снейп же выбирал между ними наиболее понравившегося ему юношу и, поинтересовавшись, топ он или боттом, увлекал чистокровного мага в свои роскошно обставленные подземелья.
Бывший господин Директор не поощрял таких связей в Хогвартсе, но ему каюк, раз - и нет господина Директора.
Как же спешил Снейп, чтобы убрать из виду играющих в снежки и строящих маленькие подобия Хогвартса детей тело упавшего, а не оставшегося лежать на полу собственного кабинета тряпичной куклой Альбуса Персиваля Вульфрика Дамблдора! И успел вовремя, как всегда чинно пройдя через строй учащихся, а после те и забыли про Северуса Снейпа и про вывалившееся из окна тело - их так захватила игра между слизеринцами и гриффиндорцами! Представители Рэйвенкло строили крепости, а учащиеся Хаффлпафа просто подыгрывали то одной, то другой сплочённой команде.
Всё прошло тихо и незаметно, только нынешняя госпожа Директриса случайно увидела всесожжение Альбуса и поразилась… умению этого двойного шпиона. Когда же она вступила в должность, то первым делом не стала ни в коем случае препятствовать профессору Снейпу приводить в замок чужих людей, хоть волшебников, и на том спасибо! Она просто боялась точно также вылететь из окна на снег, а потом и пепла от неё не останется, как не осталось от Альбуса, и она молчала.
Молчала на заседаниях «Ордена Феникса», на которых изредка, ссылаясь на занятость по двум фронтам, присутствовал убийца многих и многих невиннных ни в чём жертв, мучитель, сам жертва истязаний. Зачастую Снейп заявлялся на заседания орденцев в окровавленной и порванной одежде, с синяками даже на скулах. Это случалось, когда вести из Хогвартса расходились с тем малым, что знал о вещах, творимых в замке, Волдеморт.
Тогда весь Ближний Круг долго и с удовольствием издевался над этим полукровным уёбищем, занявшим почётное место у трона Повелителя - пытками, подчас весьма жестокими, избиениями ногами и руками. Особенно отличалась в этом Бэллатрикс, хотя, залечив все ушибы и ссадины с синяками, Снейп опять ошивался у неё, вернее, у её мужа Руди на приёмах в поисках девственности хотя бы на ночь.
Но главное - это Снейп добил и уничтожил варварским способом тело прежнего господина Директора. А уж кто убил его, Минерва старалась не думать, иначе становилось страшно… очень страшно. Вдруг это были Пожиратели, которых Снейп привёл «за компанию»?
Вот Минерва и не рассказала ничего орденцам о смерти самого великого светлого мага столетия. Хотя, что уж тут говорить, война с Грин-де-Вальдом обернулась кошмаром для тысяч магов и десятков миллионов магглов со всего света! А всё из-за какой-то там несчастной любви!
Альбус часто рассказывал своей верной и молчаливой заместительнице о днях былой юности, и чем старше становился, тем чаще рассказывал, но Минерва МакГонагал умела слушать одну и ту же историю по многу раз, ничуть не меняясь в лице. Этим, а особенно своей неработоспособностью на своей должности она и нравилась Альбусу.
Он брал на себя её дела, только бы она слушала его повтряющиеся истории о молодости - о, такой далёкой, но бурной. Это сколько же он любовников сменил! Уму непостижимо. А скольких любовников он послал куда подальше, а сколькие послали его!
А Минерва всё слушала затейливые истории да попивала чаёк, хотя ей было крайне неприятно слушать истории о гомосексуалистах. Но она, собрав волю в кулак, всё слушала и слушала.
Но хватит о мертвецах погибших и мертвецах живых, которые представляли в Хогвартсе профессора Минерва МакГонагал и Ремус Люпин.
… Гарри проснулся на рассвете от непривычного холода - в его спальне всегда было жарко натоплено, но никто не пришёл трахать его, как это было в обычае в Малфой-мэноре. На его задницу не покушался даже спокойно так себе спящий рядом мужчина, примерно в одних летах с ненавистным Люциусом. И этот мужчина, когда он, всхрапнув, повернулся лицом к Гарри, оказался профессором Снейпом!
Открылась и тут же закрылась на замок дверь за кем-то ещё. Гарри вспомнил, что мужчин было изначально двое, а теперь остался один. «Страшное» слово, наверное, подействовало на того, молодого.
А с чего бы ему уходить в пять утра, как было видно по простому беспонтовому будильнику, стоящему на прикроватной тумбочке. На ней были какие-то тюбики, флакончики и презервативы.
Гарри в своё время любил бросаться презервативами Дадли, наполненными водой, со своего второго этажа, потому-то и знал, как они выглядят… использованные.
Вообще-то, выкидывать использованные презервативы входило в обязанности любовников, в частности, Орсия, но он был так зол, уходя, что распечатал, пользуясь глубоким сном бывшего, все купленные им упаковки, и оставил лежать новые презервативы, только из аптеки, где Мастер Зелий произвёл такой фурор, на злополучной тумбочке. Это была вся месть, на которую Орсий был способен в отношении всё ещё любимого Северуса. Он так и не понял, почему они, проговорив всю ночь неизвестно о чём, но точно не ссорясь, расстались навсегда.
- На веки вечные, аминь, - сказал непонятные слова Северус при прощании, - расстаюсь с тобой, Орсий, и не смей подсаживаться или приставать ко мне, где бы ты меня не увидел и с кем, хотя бы и с этим юношей, которому ты так и не представился просто потому, что он полукровка, но из рода знаменитых Поттеров, не то, что я - из рода более знатных когда-то давно, но вымерших Принсов. Прощай и не целуй меня больше. Ступай же.
- Но почему, почему мы должны расстаться, мой Северус?! Вспомните, как нам было хорошо вместе! И что я сделал плохого за эту ночь, я не помню. Понимаете?! Просто не помню! Но дайте мне время исправиться, я познакомлюсь и с радостью с Вашей новой пассией…
- Не сметь так говорить о несовершеннолетнем и обо мне, Орсий! Имей всё-таки совесть, хотя для тебя чистота крови много важнее, не так ли?
- О-о, чистота крови для меня всё, и Вы не значите больше для меня ничего, презренный полукровка Северус.
- Иди же, а то холод уже добрался до моих колен, я же босиком. Но ты таких мелочей для презренных полукровок не зачисляешь в минусы, я прекрасно тебя понимаю. Что ж, встретимся на первом твоём Большом Круге!