Бабушка выглядит не очень хорошо. В последнее время она скверно себя чувствует. Не признается в этом, конечно, но дом старается лишний раз не покидать. Опять мигрени, наверное, такое с ней бывает. Что самое неприятное, всегда неожиданно и без какой-либо системы. Или дело в том, что произошедшее с директором подкосило ее больше, чем можно было ожидать. Мы сидим в гостиной возле камина и ждем, когда Минси закончит с ужином.
– Жаль, что я не смогла приехать на похороны, – вздыхает бабушка. – Мне следовало бы там присутствовать.
– Ничего, ба, – успокаиваю ее я, – уверен, директор бы на тебя не обиделся.
– Ты прав, конечно, но все же… – она качает головой и протягивает ноги поближе к огню. – Он был великим волшебником и великим человеком. Как он мог так ошибиться в Снейпе?
Ну вот. А я так рассчитывал, что хоть дома мне не придется это слышать! Надеюсь, бабушка не станет терзать эту тему круглосуточно. Иначе я не знаю, что сделаю.
– Ужин готов, хозяйка и хозяин! – радостно сообщает Минси, появляясь перед нами.
– Очень хорошо, – величественно кивает бабушка, поднимаясь с кресла. – Идем, Невилл. Тебе нужно поесть. Мне кажется, ты немного похудел.
Я? Похудел? Вот уж глупости! У меня мышцы каменные, с чего им худеть, если я их постоянно напрягаю? Но спор с бабушкой – занятие неблагодарное, бесполезное и выматывающее. Поэтому я просто киваю и иду за ней в столовую. Мерлин, ну почему нельзя есть на кухне?! Там значительно уютней.
*
Проклятая белобрысая скотина! Ненавижу! На зелье сосредоточиться никак не получается – я до сих пор злюсь. Ведь он знает, наверняка знает! Иначе не говорил бы все это. Снейп меня сейчас точно убьет – мало того, что я на его любимчика накинулся, зелье на уроке запорол, так еще и котел, кажется, опять взорвать собираюсь. А все Малфой! Я из-за него весь день сам не свой. Как у него вообще язык повернулся? Еще и Гарри влез, как обычно. Ну кто его просил? Мания у него, что ли, – соваться не в свое дело? Тоже мне, герой! Победитель Волдеморта, чтоб его!
– Лонгботтом, сядьте.
Я вздрагиваю от неожиданности и удивленно оборачиваюсь.
– Сядьте, – повторяет Снейп, внимательно глядя на меня. – Сейчас вы все равно не в состоянии работать.
Я тяжело опускаюсь на стул и смотрю на свои руки. Кулаки сжимаются сами по себе.
– Лонгботтом, посмотрите на меня, – требует Снейп.
«Да не хочу я на тебя смотреть!» – хочется заорать мне, но я, конечно же, сдерживаюсь и поднимаю глаза. Как ни странно, рассерженным он не выглядит.
– Вам следует научиться держать себя в руках в подобных ситуациях, Лонгботтом, – спокойно и даже как-то мягко произносит он. – От того, что вы разобьете лицо мистеру Малфою, вашим родителям не станет легче.
У меня из легких словно весь воздух выпускают. Он что, слышал? И понял все правильно? Да еще и о моих родителях знает? Впрочем, здесь как раз ничего странного нет. Это же не тайна. Просто мало кому интересно.
Снейп взмахивает палочкой, призывая какой-то флакон из темного стекла, и протягивает его мне.
– Выпейте это.
Я не спрашиваю, что это, и сразу же пью. Успокаивающее какое-нибудь, что еще он может мне предложить? Я оказываюсь прав – в голове проясняется, и слепой ярости я уже не испытываю. Совсем она не пропадает, просто как будто притупляется.
– Легче? – осведомляется Снейп.
Я благодарно киваю. В самом деле, не стóит Малфой таких нервов.
– Сэр, я сейчас займусь зельем, – торопливо говорю я, не желая его злить.
– Не нужно, Лонгботтом, – он усмехается, – вы его все равно безнадежно испортили. Сделаете в четверг. Лучше скажите, что будете пить: чай или кофе?
Естественно, я чуть со стула не падаю от такого вопроса. Шутит он, что ли? Да нет, вид вроде бы серьезный.
– Чай, сэр, – неуверенно отвечаю я, сомневаясь, не послышалось ли мне.
Снейп кивает, встает с кресла и исчезает за неизвестной дверью рядом со столиком. Через несколько минут он возвращается, левитируя перед собой две дымящиеся чашки. Картина одновременно и будничная, и настолько абсурдная, что я с трудом сдерживаюсь, чтобы не протереть глаза, дабы убедиться, что они меня не обманывают. Вкус чая потрясает еще больше.
– У профессора Спраут точно такой же! – изумленно восклицаю я.
– А вы думали, у нее монополия на этот сорт? – насмешливо спрашивает он.
Да я вообще об этом как-то не думал. Привык просто, что ни в магазинах, ни у кого-либо другого такого нет. С другой стороны, в Хогвартсе до этого я только у нее чай пил.
– Давайте поговорим, Лонгботтом, – невозмутимо предлагает Снейп, делая глоток.
Я судорожно сжимаю чашку. Нет, конечно, я уже не трясусь от страха в его присутствии. Ну, не настолько сильно, как раньше. Но поговорить – это слишком. Ага, спешите видеть: «Смертельный номер – Остаться в живых, или Беседа со Снейпом».
– Я в некотором роде немного знаком с вашими родителями, – еще более невозмутимо сообщает он.
Вот тут я вздрагиваю. И даже не из-за того, что он с ними знаком. А из-за настоящего времени. Ненавижу, когда о них говорят в прошедшем времени! Словно их уже нет. В каком-то смысле, так оно и есть, я понимаю, но все равно – ненавижу. Просто убить готов.
– Правда, знакомы, сэр? – уточняю я.
Он кивает.
– Конечно, это знакомство никак нельзя назвать близким – мы учились на разных факультетах, плюс разница в возрасте. Когда я поступил, они уже были старостами и учились на пятом курсе.
Да, бабушка говорила, что они были старостами. А вот я… впрочем, она сказала, что ее это абсолютно не удивляет – куда мне до родителей.
– Сэр, а вы… – не знаю, как он отреагирует, но не спросить не могу, – вы можете рассказать что-нибудь о них?
– Рассказать? – задумчиво переспрашивает Снейп, поглаживая указательным пальцем губы. Странная привычка для зельевара, если честно. – Вряд ли, Лонгботтом. В то время у меня были более насущные проблемы, нежели наблюдение за старостами Гриффиндора. Могу сказать, что наш староста с ними конфликтовал.
– А кто был вашим старостой, профессор? – спрашиваю я, почти не сомневаясь в том, что ответ мне известен.
– Люциус Малфой, – отвечает он, – отец Драко.
Так я и думал. Этот слизняк точно все знает. Не может не знать. Да еще и мамаша его – сестра этой твари. Кулаки снова сжимаются. Если бы он сейчас оказался здесь…