Сценаристы расхохотались: после хорошего пинка из автомата вместе с шоколадкой выпал пакет неоплаченного печенья.
- Еще его потряси, может что-то получше выдаст!
- Эй, Андрей, уже уходишь? Возьми на дорожку.
- Спасибо.
Термит взял пару печенюшек.
- Нам надо идти работать, - в глазах сценариста появился нездоровый блеск. - Мы ж только синопсис относили. Задержались на целых пятнадцать минут.
В его голосе слышались нотки отчаяния.
- Спокойно, все нормально, - сказал Термит. - Это твой драйвер действует. К черту работу!
Все трое осуждающе посмотрели на него.
Вздохнув, Термит направился к дверям. Он еще ждал, пока фотоэлемент заставит открыться широкие прозрачные двери, а сценаристы уже бежали по коридору к рабочему месту.
Из пробоины неба - узкой каверны в свинцово-серых облаках - бил солнечный луч. Косой, цвета темного золота, он казался осязаемой, твердой полоской металла, остро заточенной по краям.
Влажный асфальт отражал огни фар, "фортуны", "корды" и "клинки" слились в одном потоке раскрашенного металла и пластика. Прохожих почти не было - в это время дня большинство людей еще трудится. Стайка школьников застыла у пешеходного перехода. Они смеялись и тараторили.
Термит терпеливо ждал, глядя под ноги. В большой луже отражалось серое небо, смутные фигуры школьников и здание "Илюжнс Инкорпорейтед" - сверкающий куб с обрамляющей его полоской рекламы, похожей на кольцо Сатурна. Поверх отражений плавал карминный осенний лист.
Термиту невольно вспомнилось красное пятно на облупленной стене... и вода канала. Вода, упорно и громко плещущая о сваи моста. Сырая темная утроба, с чавканьем принимающая тело. Холод, проникающий под рубашку, потому что плащ пришлось отдать покойнику.
Красный свет сменился миганием желтого, потом зажегся зеленым. Школьники рванулись вперед, наступив на свои отражения.
Термит тоже перешел улицу и свернул под арку узкого длинного дворика. У подъезда жилого дома алели мокрые астры, напротив сияли неоновые звезды на витрине спа-салона.
Термит открыл тяжелую дверь и вошел. За стойкой ресепшена развалилась толстуха в черном блестящем платье. Презрев включенный компьютер, она меланхолично раскладывала пасьянс на столе.
- Здравствуй, Ивонна.
- Ах, Андрюшенька!
- Сегодня я желаю кое-что продать.
- Как всегда, нет чтоб побеседовать зашел. Я б тебе чайку налила.
Термит поморщился:
- Мы можем как-то ускорить процесс? Домой хочу, спать и жрать, и ноги промокли.
- Ах, бедняга! Ну спускайся, спускайся вниз, ты знаешь... Процедурная номер восемь.
Термит кивнул и спустился в подвал. Сладко пахло сандалом и мускусом, под потолком горели лампочки, оформленные в виде кристаллов. Двери, располагавшиеся по обоим сторонам коридора, были овальные, от чего создаваось впечатление, что находишься на космическом корабле. Термит осторожно прошел в конец коридора и тихо приоткрыл самую дальнюю дверь.
В воздухе тесной комнаты витало пьянящее безумие, оно ударяло в голову каждому, кто переступал порог. На алюминиевых изгибах футуристического стола оплывали воском свечи. Мятущийся свет отражался в глазах людей - или то были отблески их раскаленных душ?
Живой огонь свечей, терпкий запах крови, флюиды простых понятных чувств - ярость, похоть - изменили само пространство. Современная, обставленная дизайнерской мебелью комната казалась пещерой. Мрачным логовом в сердцевине горы, где племя перволюдей живет, размножается и умирает. Где молятся первобытным богам. Жестоким и таким близким, которых можно задобрить обильной жертвой, а потом требовать благосклонности и колотить идолов, если божество не выполняет обязательств.
Сеня сидел между двух автокапельниц, подобрав под себя ноги и опираясь о пол руками. Его рубашка была расстегнута, галстук мертвой змеей валялся рядом. Сеня глядел вниз, запрокидывая голову, только когда к нему приближался кто-либо из клиентов, кому нужен был доступ к ране. Короткий глубокий порез в том месте, где заканчивается шея и начинается плечо, сочился кровью. Он был обработан антикоагулянтом, и неиссякаемый ручеек струился по груди. Время от времени Сеня вытирал его подолом рубашки. Вытирал медленными, неловкими движениями. Потому что обе его руки через катетеры в локтевых сгибах были соединены с капельницами.
Клиенты тоже расположились на полу, призрев комфортабельные диваны. Фуллхауз - три вальта, две дамы. Все среднего возраста и средне-высоких доходов. Глаза их горели, рты были перепачканы кровью. Они смотрели на Семена одновременно с желанием и с презрением. Сейчас он был для них рабом и богом, их наркотиком, живым психоделиком, генератором видений.
- Давай-ка девок теперь! Голых! Троих, нет, пятерых. С большими сиськами!
Сеня кивнул. Поскольку его голова была и так опущена, при кивке он уперся подбородком себе в грудь, мазнув по ручейку крови. Сеня нажал пуск на автокапельнице, и по гибкому шлангу в его вены начала течь жидкость с матричными структурами. Множественное саморегулирующееся устройство, по сути - "болванка", носитель информации, введенный в человеческий организм.
Клиент оказался нетерпеливым. Поднявшись, он ходил кругами вокруг Сени. Скрипели половицы.
- Скоро уже?
И Сеня, наконец, перекрыл ток матрицы и запрокинул голову, и мужчина в костюме банковского служащего припал к ране и пил кровь, как вампир.
А потом клиента плющило на полу. Он стонал и выгибался, захваченный в плен спроецированными видениями о пятерке голых девиц с большими сиськами. Он катался по полу, прижав ладони к закрытым глазам. Судя по его прерывистому дыханию и дрожи, сотрясающей тело, Сеня постарался на славу.
- Мило-мило, - пробормотал Термит. - Продаем свой богатый внутренний мир. Надеюсь, дорого?
Он подошел к Сене и пальцем подхватил падающую на пол алую каплю. Сунул палец в рот, на миг скривившись от стального привкуса. Видение оказалось довольно примитивным, но тщательно, детально проработанным. Пять сирен купались на мелководье, будто невзначай показывая все свои прелести. Термит заставил себя-наблюдателя расфокусировать взгляд. Видение затуманилось и исчезло.
В реальности он лишь сморгнул.
- Если долго торговать своим воображением, рано или поздно чужие девки поселятся в твоем мозгу навсегда. Вопрос, не уйдет ли тогда что-то свое...
Сеня хрипло хохотнул:
- Это будет означать, что я достиг профессионализма. И ты даже не представляешь, какая мерзость это "свое". Его никто никогда не купит.
- Резонно. Ладно, Дмитрич-то где?
- За новой порцией матрицы пошел. Счас прибежит.
- Надеюсь...