- А как же катапульта?
- Она часто отключается от жара или блокируется из-за заклинивших вышибных пластин на макушке меха. А сам пилот часто не может выбраться самостоятельно из-за повреждения механизма открытия аварийного люка, своего ранения или потери сознания. Да и вылезти порой нельзя - снаружи огненный ад. Даже если он при этом выживет... поверьте, очень часто потом он сожалеет, что не умер. В общем, этот страх вполне понятен и контролируем. Но если пилот когда-то горел сам или кто-то из его знакомых, то такой страх начинает давить на подсознание, постепенно выходит из-под контроля и начинает контролировать разум сам. У такого пилота при применении ракет 'Инферно' может начаться паника, переходящая в паническое бегство или ступор. Он может ни с того ни с сего сбежать с поля боя, внезапно катапультироваться, открыть беспорядочный огонь, застыть статуей.... Много чего может быть. Такое явление известно, его тщательно отслеживают и лечат, ведь такой пилот в бою может подставить все подразделение и легко угробить свой мех. Но не всегда его могут выявить вовремя.
Случай с 'Кошкой' Хокинс классический - когда-то она попала под атаку 'Инферно', катапульта отказала, реактор заглушила система безопасности. Тогда она выкрутилась - подоспели остатки ее взвода, отбили атаку и рассеяли нападавших, но надлом в душе остался. После того, как во время патруля около блокпоста она оказалась под огнем 'Ураганов', где ее чуть не накрыло зажигательными боеголовками, этот надлом сказался, и ее рассудок оказался на грани. А после того, как она попалась в ловушку в ущелье, он не выдержал. Слишком уж нереальное и подавляющее зрелище было. На неподготовленный разум действует просто убойно, а он у нее и так был неустойчивый. Вот он у нее и 'поплыл'.
- Это она рассказала? С ней можно говорить?
- Большую часть этой информации мы получили после анализа заключения нашего психолога и просмотра 'черного ящика' ее 'Феникса'. Кое-что удалось узнать после осмотра ее вещей. Говорить с ней сейчас бесполезно, она ушла в себя и просто не услышит вопроса. Все только бормочет о падающем небе и что-то про стену огня. Сейчас мы ее держим на успокаивающих препаратах, но долго так продолжаться не может. Наркотик есть наркотик, каким бы легким он не был, и злоупотреблять им не следует. В таких случаях очень важна помощь близкого человека, его участие и сочувствие, но где его взять? Вот такая вот ситуация.
- Хорошо. А теперь основной вопрос на сегодня. Что делать дальше?
Мазур обвел взглядом всех присутствующих. На лице Давида было спокойствие, он явно все для себя решил, и менять свое решение не собирался. Вернер был странно задумчив. Его коллега Ракитин сейчас напоминал собаку, вставшую на след - хищный взгляд, напряженное состояние, азарт охотника... Сильно его задело это странное поведение герцога с предложением перемирия, очень сильно. И он приложит все силы, чтобы докопаться до правды. Оба командира 'Легиона' были внешне спокойны, но внутренне чувствовалось некоторое напряжение.
После некоторого молчания слово взял Донахью.
- На мой взгляд, необходимо продолжать следовать выработанной ранее стратегии и постараться полностью использовать тот факт, что силы противника больше не имеют превосходства в воздухе. Необходимо нанести налет на группу, дислоцированную около завала в ущелье. Или на конвой, идущий туда или оттуда. А еще лучше - ударить в момент пересменки, когда концентрация вражеских сил в лагере наибольшая. Космопорт сейчас для удара недоступен, его прикрывают орудия дропов. Удар по оставшимся блокпостам то же рискован, взлетевший вражеский АКИ прилетит за считанные минуты, штурмовики не успеют долететь до гор и превратятся в мишени. Кроме того, что мы нанесем непосредственный урон силам противника, мы также прекратим сбор информации о нас разведгруппами противника, которые осуществляют поиск в ущелье. Чем больше они найдут различных следов, тем быстрее они смогут сделать определенные выводы. Герцог сможет получить относительно точные данные о нашем вооружении и его возможностях, и тогда наше положение серьезно ухудшиться. Пока противник не знает точно, что ему противостоит и чего ему следует опасаться, и потому его можно довольно легко ввести в заблуждение и подсунуть нужную нам дезинформацию.
Атака должны быть максимально быстрой и внезапной, и произведена в самое ближайшее время. Чем больше мы ждем, тем больше поврежденных машин противник сумеет вернуть в строй, и тогда атака с воздуха станет невозможной. Атака космопорта и бой в ущелье наглядно показали, что наши штурмовики очень уязвимы для местного вооружения и бороться на равных с АКИ и мехами у них не получиться.
По данным разведки, противник в готовности держится только один легкий АКИ, а постоянно висеть в воздухе он не может. Пилоту нужен отдых, машине требуется техническое обслуживание, поэтому периодически 'Гепард' возвращается в космопорт. Сам конвой и основной лагерь противника на дороге у входа в ущелье прикрывают примерно по одному пехотному взводу и меху, конвой привозит смену каждые сутки. Если провести атаку быстро и не спускаясь слишком низко, то мехи можно игнорировать. Пока мы можем использовать наше численное преимущество и выставить против одного легкого АКИ в воздухе и двух мехов на земле восемь 'Тандерболтов', но что будет завтра? Через несколько дней? Через неделю?
- Извините, а возможно ли прикрыть ваши атмосферники с земли? И повторить сценарий 'Чистого неба' для одного конкретного АКИ? Я, к сожалению, все еще плохо представляю возможности вашей техники. Какая-то она не очень привычная и... нелогичная, что ли.
Теперь заговорил Соколов:
- Извини, Давид, но только пехотой с ПЗРК. Из средств ПВО у нас есть 'Буки' и один 'Партизан'. Из мехов это 'Снайпер' Сиверса и 'Катапульта' Смоллетта. Все они в полном порядке, но сейчас находятся в укрытии. Вывод их может быть обнаружен из космоса, и тогда и техника, и само укрытие окажутся под угрозой. В принципе, можно попытаться, но подвести технику слишком близко к вражескому лагерю опасно. Значит, развернуть ПВО мы должны будем где-то на подходах, а подходы - это горы, ущелья, небольшие плоскогорья. ПВО в таких условиях очень сложна, и наладить нормальную ее работу будет очень трудно. Слишком мало у нас времени и сил. В ущелье у нас были преимущества - нас не ждали, противник не знал особенностей нашего вооружения, мы знали примерные азимуты подходов и атак вражеских АКИ, к тому же при штурмовке наземных целей в условиях гор противник должен был сбрасывать скорость и снижаться, тем самым сильно облегчил нам жизнь. В случае предполагаемого воздушного боя всего этого уже не будет. Атаки будут происходить с высоты, на больших скоростях и со всех направлений. Положение можно было бы немного уровнять, если бы мы смогли расположить нашу технику на возвышениях, контролирующих предполагаемый район боя, на это необходимо время, серьезные усилия и привлечение специальной техники. Быстро и без посторонней помощи занять необходимую позицию может только 'Катапульта', но, на мой взгляд, это слишком рискованно. Прыжки по горам - это всегда лотерея, и угробить машину можно очень легко. Поэтому оказать поддержку могут только рейдовые группы с ПЗРК. По крайней мере, они помогут штурмовикам сбросить с хвоста АКИ самим фактом запуска зенитных ракет. Но для самих групп это может быть очень опасно.
Хотя, как вариант, можно рассмотреть возможность вывода техники из укрытия, при условии, что точка выхода останется неизвестной для орбитального наблюдения.
- Ясно. Сколько атмосферников вы можете выделить для этого?
- В первом отряде осталось три 'Тандерболта', задействуем их. Тем более, что место дислокации этого отряда, скорее всего, врагу уже известно. Если взлет самолетов и прошел незаметно для противника, то уж посадку он точно засек. А уж его агентура в городе - тем более. Все же аварийная посадка и транспортировка аварийных машин событие запоминающееся. Возможно, получится поднять и четвертый самолет, если у него успеют заменить пробитый двигатель.
Я думаю, что больше никого задействовать не нужно, две машины за один заход способны уничтожить все в лагере. Тем более, что цель уничтожить мехи перед нами не ставиться, насколько я понял. Я прав?
- Да, правы. Хорошо, другие предложения есть?
- Атака лагеря разведовательно-диверсионной группой.
- Там будут два меха, причем оба умеют прыгать и хорошо могут бороться с пехотой. Особенно 'Поджигатель'. Рискованно, очень рискованно. Даже если совместить обе атаки - с земли и с воздуха - и атаковать только лагерь, без конвоя, то все равно это очень рискованно. Но как вариант, я думаю, можно рассмотреть. Что еще?
- Использовать атаку для взятия 'языка'. Во время атаки вполне может подвернуться удобный случай.
- Хорошо. А как насчет...
Тем же вечером на главной базе четыре пехотных взвода: два взвода из состава '501 легиона' и два - из состава 'Борогоза' начали подготовку к выходу. Несколько групп, осуществляющих разведку около космопорта и блокпостов, получили кодированные сообщения. На 'Катапульту' Смоллетта снова начали устанавливать и заряжать контейнеры с ЗУР, а рядом с ним заряжались и проверялись два 'Бука'-ветерана, уже успевшие повоевать в ущелье. А в подземном хранилище, находящемся под ангаром с рекламой тяжелой строительной техники, закипела работа. Три самолета готовились к вылету: заправлялись, вооружались, проверялись. На четвертом, стоящем в специальном боксе, техники гоняли свежеустановленный двигатель. В нескольких ангарах Синоптики обещали на следующий день слабую облачность, и было решено попытаться использовать ее как прикрытие. Хилое прикрытие, конечно, но чем черт не шутит?
Облака и вправду появились, но какие-то хилые. Рассчитывать на них было бы глупо. Поэтому в ход пошел основной план атаки, не учитывающий погоду.
Ворота в космопорт открылись. Не замедляя хода, на дорогу вышла колонна техники. В ее голове шел легкий мех, напоминающий человека с огромным пистолетом в руке.
- Это Глаз-3, конвой прошел КПП порта, повторяю, конвой прошел через КПП. Состав - один мех, два танка и четыре ховера. Повторяю: один, два, четыре. Как слышите, прием.
- Это база, тебя понял. Один, два, четыре. Какой мех? Повторяю, какой мех в конвое, прием.
- Это Глаз-3, это 'Оса', повторяю, это 'Оса'. Как поняли, прием.
- Это база, 'Оса', принято. Отбой.
Четыре 'Карнова' поднялись с площадок и повернулись в сторону космопорта. Разбившись на пары, конвертопланы разлетелись в разные стороны.
- Мостик, это третий. У нас четыре воздушные цели. Похоже, это тяжелые вертолеты. Разбились на пары, держат курс на блокпосты ?1 и ?3. Примерное время прибытия - через час.
- Понял тебя, третий. Продолжай наблюдение.
- Есть.
Лифт поскрипывал, медленно поднимая из глубины подземного хранилища самолет. Оскаленная зубастая пасть, налитые кровью глаза... и два двигателя, которые при взгляде с носа здорово напоминали огромные уши и придавали 'Тандерболту' вид обозленного Чебурашки. Стоящий около ворот ангара часовой, в голове которого сложилась эта аналогия, заулыбался. Пилот штурмовика, проверяющий в этот момент работу бортовых систем, увидел это и скривился. Не нравились ему русские. Вот не нравились, и все. Все они были какие-то ненормальные.
Конвой медленно и осторожно входил в предгорья. Равнина плоскогорья сменилась холмами, покрытыми кустами, затем пошли рощи, которые постепенно превратились в сплошную стену деревьев и кустарника. Довольно редкую стену, но тем не менее. Именно где-то здесь из-за идиотизма нескольких самоуверенных дураков снайпер в течение нескольких секунд смог снять шесть человек. В том числе трех пилотов и командира. Так что все были настороже: мех постоянно прощупывал окружающее пространство сканерами, все пехотинцы сидели под защитой брони, стволы пушек и пулеметов танков и ховеров смотрели по сторонам.
- База, это Дозор-2. Конвой прошел точку Альфа. Повторяю, конвой прошел точку Альфа.
- Это База, тебя понял. Не высовывайся.
- Принято. Конец связи.
'Карновы' с натугой шло вверх. Под ними проплывали заснеженные пики и хребты. Не очень высокие, всего-то около километра с небольшим, но от этого не менее величественные. От них веяло каким-то первобытным величием и силой. Они словно взирали свысока на человека и усмехались.
Но пассажирам конвертопланов не было до окружающего пейзажа никакого дела. Они тщательно проверяли оружие и снаряжение. Сначала у себя, потом у соседа напротив. Потом снова у себя. Проверялось все, вплоть до того, насколько хорошо горит фонарик и насколько удобно закреплен пакет с сухим пайком. Горы ошибок не прощают.
- Чарли Альфа три, это Чарли Браво, ответь.
- Это Чарли Альфа три. Привет, Билли. Как жизнь?
- Нормально. Как у вас?