позиций стоит нам подходить к ней? С позиций науки или с позиций искусства? С позиций
философско-идеологически-теологических или с позиций естественно-клинических? От чего мы
должны отталкиваться в первую очередь — от специфики личности клиента или от нашего
собственного мировидения? В эпоху поразительных достижений нейронауки, сочетающей
молекулярную биологию, биофизику и нейропсихологию, вопросы эти представляются далеко
не риторическим.
Отличие науки от иных форм сознания и практики в том, что только в науке не выдумывают и
не изготавливают смыслы. Наука служит способам их открытия. И лишь вследствие этой
счастливой особенности человеческого интеллекта — не измышлять, а постигать —
открываются смыслы, которые принадлежат природе вещей и потому безотносительны к любым
оценкам и отношениям. Они сами выступают онтологическим основанием для выработки тех
или иных норм и принципов существования. Открытые ученым явления, закономерности или
законы нельзя принять или не принять, оценить как хорошие или плохие. Их можно либо
учитывать и сообразовываться с ними, либо игнорировать, воспроизводя в себе неандертальца.
Беда лишь в том, что научные истины порой мало совместимы с ценностью единичной и
конечной человеческой жизни. Возможно, в этом и состоит существо противоречия между
психологией академический и психологией практической. В тексте третьего издания, исправленном и дополненном, я пытаюсь, как и прежде, совместить науку и гуманизм в синтезе
психотехнического действования.
Александр Бондаренко,
март 2001 г., г. Киев.
Раздел I
ВВЕДЕНИЕ В ПРЕДМЕТ
Глава 1
СМЫСЛ И СПЕЦИФИКА
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ
1. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ
Понятия, как известно, существуют в двух основных разновидностях: формальной и
содержательной. Формальное понятие, т.е. данное в одном из определений, развертываясь в
процессе познания и обнаруживая все более и более полную совокупность определений, превращается в содержательное знание, обладающее всей полнотой и целостностью. Именно в
этом смысле понятие, согласно Гегелю, “столь же является началом, сколь и результатом” (Гегель, с. 147). И именно поэтому обучение любой дисциплине требует вначале
ориентировочной, отвлеченной от всего богатства истинного содержания, формальной и в
гносеологическом, и в логическом смысле процедуры введения в предмет.
В самом деле, что представляет собой, хотя бы в самых общих чертах, такое емкое понятие, как
“психологическая помощь”? Каковы истоки соответствующей деятельности? Диапазон
применения и возможности? Исходные позиции в отношении своего назначения как в жизни
личности, так и в обществе в целом? Каковы концепции и методы, лежащие в ее основе?
Существуют ли и в чем проявляются, если существуют, отличия от других форм
вспомоществования человеку, например, религиозной и медицинской? Каковы требования к
профессионалу в этой области? В чем, наконец, причины столь позднего объявления, по
сравнению с другими странами, соответствующей дисциплины в постсоветском обществе и
каковы перспективы ее развития?
Раскрытие этих и других фундаментальных вопросов, требующих освещения в процессе
овладения сложной и тонкой областью прикладной психологии, призванной обеспечить
психологическую помощь личности и сообществу, и составляет то самое развертывание