У Пенни наступила реакция на минутное напряжение, и к ней вернулось недоверие.
— Зачем? — воскликнула она. — Все вы, проповедники, так делаете: сначала выклянчиваете приглашение, затем начинаете воздействовать на людей. Только на прошлой неделе я открыла дверь, а там оказался какой-то проклятый…
— Прошу вас, успокойтесь. Я вам обещаю, что я не проповедник, не принадлежу ни к какой религии или секте. Совсем напротив. Но то, что мне… необходимо объяснить, я могу сообщить только при личной встрече.
Пенни подняла взгляд и оглядела коридор. Бледное февральское солнце придавало обстановке унылый вид; ступени лестницы находились в глубокой тени. Дэвид лежал там, наверху, в их спальне, напичканный обезболивающими, он едва узнавал жену, едва понимал, где находится.
— Хороню. Когда и где? — выпалила она на одном дыхании.
— Я думаю, лучше будет, если я приду к вам домой. Сегодня вечером вам удобно?
— Да.
Лучше покончить с этим сразу. Если это очередное разочарование, пусть оно наступит как можно быстрее. С чувством нереальности происходящего Пенни дала свой адрес и договорилась о встрече в семь вечера.
— Я не знаю вашего имени, — добавила она.
— О, разумеется. Смит. Кармин Смит.
Пенни ей не поверила, она вообще не верила, что женщина сможет ей помочь. Но разве это имело значение? Терять было нечего.
Кармин Смит было, наверное, немного за сорок, на ней были надеты элегантный темный костюм и дорогой плащ из черного шелка. Волосы у нее тоже были темные, подстриженные коротко, по-мальчишески, что очень ей шло. Глаза были слегка подкрашены, но помадой женщина, видимо, не пользовалась.
— Благодарю, — сказала гостья, взяв протянутую Пенни чашку кофе (черного, без сахара). Она оглядела комнату, оценила стоимость обстановки, но лицо ее оставалось непроницаемым. Затем она спросила: — Ваш муж дома?
Пенни кивнула:
— Мне сказали, что держать его в больнице нет смысла. Им нужны койки, а врачи ничего…
— Конечно. Могу я его увидеть?
Пенни ощетинилась:
— Он, скорее всего, спит. Он много спит, а когда бодрствует, сознание его затуманено. Он вам не сможет ничего сказать.
— И все же позвольте, я просто взгляну? — Кармин пристально смотрела на хозяйку.
Пенни, поколебавшись мгновение, пожала плечами.
Они поднялись на второй этаж. Кармин шла бесшумно, отчего Пенни овладело какое-то смутное беспокойство. Она представила себе, что, обернувшись, не увидит за спиной никого и что вся эта встреча — сон, галлюцинация.
Дэвид, как она и сказала, спал. Кармин подошла к постели и некоторое время пристально разглядывала больного в свете прикроватной лампы; Пенни, которой в последнее время не очень-то хотелось смотреть на мужа, переминалась с ноги на ногу у окна.
Наконец Кармин едва слышно произнесла:
— Он очень красив.
— Да.
«Точнее, был красив до того, как его организм перестал принимать пищу и началось истощение».
— Сколько ему лет?
— Сорок шесть. — Пенни беспокойно пошевелилась. — Послушайте, мне не хотелось бы его разбудить. Вы его увидели; если нам нужно поговорить, лучше спустимся вниз.
— Разумеется. — Кармин вышла первой, она держалась с уверенностью, которой не было заметно прежде, словно за несколько секунд она осмотрелась, взвесила все и пришла к некоему решению. В гостиной она села в любимое кресло Дэвида, сделала глоток кофе, затем поставила чашку и взглянула Пенни в лицо. — Я могу вернуть его вам, — заявила она.
Все тело Пенни задрожало, словно по нему пробежал электрический ток, и она, не веря своим ушам, уставилась на гостью.
— Как?
Кармин опустила взгляд и принялась рассматривать свои руки, лежавшие на коленях.
— Это самая трудная часть, миссис Блайт. Вам будет нелегко принять то, что я сейчас скажу.
— Вы упоминали о побочных эффектах…
— Да-да; но пока я говорю не об этом. — Кармин сделала глубокий вдох. — Наверное, лучше будет, если я скажу все прямо и не стану ходить вокруг да около. Я могу вернуть нам мужа, здорового, целого и невредимого, он будет еще здоровее, чем прежде. Потому что я могу сделать его бессмертным.
Наступила короткая, мучительная пауза. Пенни поднялась.
— Убирайтесь из моего дома, — приказала она. — Немедленно.
— Миссис Блайт…
— Немедленно! — в ярости воскликнула Пенни. — Люди, подобные вам, больны. Думаю, вы находите это все забавным, так ведь. Забавно разыгрывать людей, смеяться над чужим горем? Нечто вроде наркотика, да? — Она быстрыми шагами подошла к двери и рывком распахнула ее. — Убирайтесь вон!
Кармин тоже встала, но уходить не собиралась.
— Миссис Блайт, я говорю серьезно!
Это было сказано почти сердито, и Пенни, отвернувшись, стукнула стиснутым кулаком по дверному косяку.
— Ах, она серьезно! Значит, это не идиотская шутка; она и впрямь в это верит! Боже, дай мне терпения! — Пенни снова повернулась к Кармин. — Да вы что, принимаете меня за слабоумную? А может, вы и сами слабоумная? Бессмертие, значит! Вы ведь из какой-то секты, так? Ну так вот, я вам скажу, мисс Смит, или как вас там на самом деле зовут, вам промыли мозги, но я больше ни минуты не собираюсь выслушивать это дерьмо!
— Миссис Блайт, — повторила Кармин, и что-то в ее голосе заставило Пенни замолчать. — Миссис Блайт, я не принадлежу ни к какой секте, ни к какой организации. Но я действительно бессмертна, и я предлагаю вашему мужу шанс стать таким же, потому что для него это единственная альтернатива смерти. Дело в том, что я вампир.