Около десяти позвонил Дэнни Борман, напросился в гости. Я дал добро.
Дэнни ужом проскользнул в дверь, СЛОВНО: гангстер, который поссорился со своими и боится собственной тени. Опрокинул стаканчик виски и стал рассказывать, что случилось прошлой ночью.
В баре он заприметил морячка, который швырял деньги направо и налево. Дэнни мигом познакомился с ним и уговорил продолжить праздник. Морячок принялся хвастать, что воевал на Тихом океане и служил бы еще, если бы не ранение. «Понятно», – кивнул Дэнни. Тот полез в бутылку: «Не веришь? Сейчас покажу бумаги», – и стал рыться в ящиках комода. Недолго думая, Дэнни подошел сзади и стукнул его кистенем, однако голова у морячка оказалась на удивление крепкая. Он завопил, Дэнни кинулся к двери, но опоздал – на лестницу уже выскочили все соседи. Пришлось прыгать в окно, этаж был всего второй, повезло. В общем, «преступнику удалось скрыться», как пишут в газетах. Кистень он выбросил.
Дэнни сидел сам не свой, нервно вертя в руках пустой стакан. Я почесал в затылке.
– Слушай, ты не согласился бы поджечь дом за две сотни баксов?
– А что, неплохо, – оживился он.
Я объяснил, что мой знакомый докер сильно обозлен на одну девчонку и ее мать, дескать, они его надули. Сам он ничего сделать не может, потому что его заподозрят первым, и хочет за две сотни нанять кого-нибудь. Дом деревянный, на Лонг-Айленде.
– А хозяева будут дома? – спросил Дэнни. – Если так, то я пас. Две сотни – это мало за мокруху, что бы там эта девка ни натворила.
Я заверил его, что никого не будет: заказчик узнает и сообщит удобное время.
– Тогда заметано, – кивнул Дэнни.
– Погоди минутку, – сказал я и позвонил, но никто не ответил. – На, запиши номер. Скажешь, что Уилл рекомендовал тебя для ремонта дома. Я его уже предупредил.
Дэнни сказал, что не забудет меня, как получит деньги. Я махнул рукой.
– Мне много не надо. Работенка непыльная, но не в моем стиле.
Мой стиль – оставлять риск другим. В этом мы с папашей Филипа похожи.
– С заказчиком проблем не будет, – продолжал я, – где он живет, я знаю, но на всякий случай возьми половину вперед.
– Уж как-нибудь, – улыбнулся Дэнни, – не впервой. – Он поднялся со стула. – Извини за мухобойку.
– Ничего страшного. Главное, что сам ушел.
В понедельник домофон разбудил меня около семи. Я натянул шорты, вышел в гостиную и нажал кнопку.
– Кто там?
– Это я.
Я узнал голос Филипа и отпер дверь. Фил скользнул внутрь.
– Вот, возьми… – Он протянул раскрытую пачку «Лаки Страйк». – Последняя.
Пачка с единственной сигаретой была вся выпачкана кровью.
– Я только что убил Ала и сбросил труп с крыши, – сказал Филип.
Сигарета застыла у меня в руке.
Я сел на диван и показал на стул напротив.
– Садись и рассказывай все с самого начала.
– Мне нужно сто долларов – в Мексику поеду.
– Не спеши, парень, сначала про убийство.
– Мы пили в «Минетте», – начал он, – а потом решили прогуляться. Где-то на Второй авеню и вломились в заброшенное складское здание, хотели посмотреть, что там. Я нашел на полу топорик и стал бить стекла. Потом поднялись наверх. Ал все время твердил, что хочет со мной на корабль, я обозлился и толкнул его в грудь так, что он чуть не свалился с крыши. Посмотрел на меня и сказал: «Я хочу делать все, что ты делаешь: писать стихи, плавать по морям…» – Филип прервал рассказ и взглянул на меня. – Ты мне не веришь, да?
– Продолжай.
– Ну вот, он говорил и говорил, и тут я спросил его: «Хочешь умереть?» Он ответил, что да. Начал подшучивать, потом попытался обнять. Топорик был у меня в руке, и я ударил его по лбу. Он упал мертвый. В общем, дай мне сто долларов, мне нужно смыться из страны.
– Не дури, – сказал я. – На сотню далеко не уедешь.
Он пожал плечами.
– Как-нибудь, на попутках.
– Тебя мигом поймают.
– Все-таки не веришь, – насупился он. – Вот так всегда и бывает: копится, копится, а потом вдруг что-нибудь да случается.
– Ладно, Ала ты убил. А дальше что?
– Он лежит, глаза приоткрыты, словно смеется надо мной. Ну я и говорю: «Не фиг смеяться, сдох уже», – перекатил его ногой к краю крыши, и он свалился. Там этажей семь.
– Вас заметили?
– Нет, вряд ли.
– Вы же вместе сидели в «Минетте» и вместе вышли…
Я лихорадочно обдумывал ситуацию. Все складывалось.
– Так что гони сто долларов, – снова начал Филип, – не то и тебя пристукну. – Увидев мою улыбку, он поморщился. – Нет, не убью, конечно, но… Слушай, дай мне денег, а?