Она дала Джосу полчаса и лишь затем поднялась наверх. Дверь общей ванной оказалась распахнутой настежь – Джос явно уже освободил ее. Сара чересчур устала, чтобы ломать голову, во что бы одеться. Да и с какой стати? Все равно Джос даже не взглянет на нее. Его мысли заняты только Хелен.
В чемодане сверху лежало легкое хлопчатобумажное платье. Прихватив его и чистое белье, Сара отправилась в ванную.
Душ немного привел ее в чувство, и с приятным ощущением чистоты и свежести Сара спустилась вниз – на поиски Джоса и заказанного ужина.
В небольшой обеденной зале было пусто. Хмурясь, Сара вышла из гостиницы – вдруг Джосу пришло в голову прогуляться по саду, но и там его не оказалось. Вернувшись в вестибюль, Сара наткнулась на хозяйку гостиницы и на ломаном французском попыталась выяснить, не видела ли та Джоса, но женщина лишь пожала плечами.
Видимо, он еще в своей комнате и, может быть, ждет меня, подумала Сара, неспешно поднимаясь по лестнице.
Комната Джоса находилась напротив спальни Сары, дверь чуть приоткрыта. Сара постучала, вошла – и застыла как вкопанная. Имя Джоса замерло у нее на губах. Он навзничь лежал на постели, и все, что на нем было – это полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер.
Шаги Сары, судя по всему, разбудили его, и Джос, повернув голову, сонно уставился на вошедшую. Должно быть, что-то во взгляде Сары выдало ее истинные чувства, потому что сонливость в одно мгновение исчезла из глаз Джоса, сменившись напряженным, лихорадочным блеском.
Взгляд его скользнул по Саре, Джос поднялся – все тот же, но опасно изменившийся, с хищной грацией, от которой по спине Сары побежали мурашки. Это был уже не тот Джос, чьей сдержанностью Сара безмолвно восхищалась, когда у него на глазах Хелен бесстыдно флиртовала с Гарри Вайнбергером. Мужчина, шагнувший к ней, нисколько не стремился сдерживать свои чувства.
– В чем дело, Сара?
Сердце ее бешено заколотилось при звуке этого мягкого и вместе с тем опасного голоса.
– Я хотела… Хотела сказать, что ужин готов.
– В самом деле? Но ведь на уме у тебя сейчас совсем не ужин, верно? – Джос подошел совсем близко, так близко, что она ощущала тепло его тела. Надо бы повернуться и уйти… Нет, бежать от опасности, но Сара попросту не могла сдвинуться с места.
– Ты смотрела на меня так, словно дождаться не можешь той минуты, когда окажешься в моих объятиях… Словно тебе не терпится коснуться меня. – В голосе Джоса зазвучала знакомая хрипотца, и Сара затрепетала. Ей хотелось возразить, спастись от нового унижения, к которому толкал ее Джос, но она не могла выдавить из себя ни звука. Просто стояла и смотрела, словно беззащитный кролик под гипнотическим взглядом голодного удава.
– Хочешь коснуться меня, Сара? Хочешь прижаться ко мне, почувствовать жар моего тела? Ты ведь помнишь, на что это похоже? – Джос вдруг рассмеялся горьким хриплым смехом.
– Пожалуйста, Джос… Я же знаю, почему ты это делаешь, – с трудом выдавила Сара, чувствуя, как боль перехватывает горло. – Я же знаю… это все из-за Хелен. – Она опасливо глянула на Джоса и увидела, что он весь напрягся, недобро сузив глаза. – Я же знаю, что ты…
– О чем это ты говоришь? – вкрадчиво осведомился Джос. – Неужели ты ревнуешь к Хелен? Что же вызвало твою ревность? – Он приблизился к Саре вплотную. – Вот это?
И впился в ее губы яростным, почти звериным поцелуем, заключив Сару в железное кольцо своих рук. Остатки его самообладания рухнули, и теперь он целиком предался тем чувствам, которые сдерживал весь день.
Сара понимала, что должна сопротивляться, что Джосу нужна совсем не она, но безудержная, первобытная чувственность его поцелуя оказалась сильнее здравого смысла. Против воли она ответила на поцелуй, и губы ее сами собой приоткрылись, покоряясь властному натиску мужчины.
Обнаженное тело Джоса дышало жаром, руки его нетерпеливо, почти грубо ласкали Сару. В отчаянии она попыталась вырваться – и испугалась того, с какой неумолимой силой руки Джоса стиснули свою непокорную добычу.
– Не противься мне, – выдохнул он в ее беспомощно приоткрытые губы. – Сегодня – не противься… Я слишком далеко зашел, чтобы остановиться. Тебе не следовало приходить сюда, но если уж пришла…
Неистовый стук его сердца эхом отдавался в груди Сары, и вся ее решимость куда-то исчезла, когда она поняла, что тело ее само отвечает безудержной силе мужского желания. Она в объятиях любимого, и он хочет, он жаждет ее…
– Останься со мной, Сара… – Джос губами коснулся ее губ, вначале легко, потом настойчивее – и вдруг впился в них со всем пылом неутоленной страсти. Всем своим существом Сара ощущала, как бушует в нем эта страсть.
Так легко сейчас забыть, что Джос отверг ее, что он ни капельки ее не любит… Сейчас, когда он сжимает ее в объятиях, и горячие губы нарочито медленно ласкают поцелуями ее шею. Сара вдруг осознала, что ее ладони сами собой ласкают гибкую мускулистую спину Джоса, и все его тело трепещет от наслаждения, отзываясь на эту ласку. Он легонько покусывал ее плечо, потом с силой впился зубами в нежную кожу, и теперь уже Сара задохнулась от сладостной дрожи, обессиленно приникнув к Джосу, который одним рывком распустил «молнию» ее платья.
Сара почти обезумела – так ей не терпелось поскорее избавиться от одежды, ласкать любимого, раствориться в его страсти… Губы ее на ощупь отыскали чувствительную впадинку на шее Джоса, и с восторгом она услышала, как он застонал от наслаждения, ощутила, как его пальцы сильнее впились в ее спину. Джос с такой силой прижал ее к себе, что Сара едва не задохнулась.
– Какого черта ты столько напялила на себя? – прорычал Джос ей на ухо, сражаясь с неподатливой застежкой бюстгальтера. Затем он слегка отстранился и сжал ладонями ее обнажившиеся груди.
– Не могу поверить, что ты настоящая, – пробормотал он невнятно, словно в бреду. Синие глаза его потемнели, затуманенные страстью. – Иди ко мне, Сара, – шепнул он, касаясь губами ее губ, увлекая за собой к кровати.
Сара покорно последовала за ним, позволила уложить себя и сквозь ресницы почти отстраненно смотрела, как Джос отбросил полотенце и склонился над ней, избавляясь от последнего клочка ткани, прикрывавшего ее наготу. Ее тело знало Джоса, и близость его так распаляла Сару, что она уже вся горела, как в лихорадке, предвкушая близкое наслаждение.
– Сара… – прошептал Джос, склоняясь к ней, ладонью охватив ее пылающее лицо, сминая жаждущие губы все более неистовыми поцелуями. Сара ощущала лихорадочный стук его сердца, разгоряченная мужская плоть обжигала ее. Невнятный, страстный шепот срывался с губ Джоса, рука его соскользнула к груди Сары, и пальцы легко, но настойчиво ласкали ее отвердевшие соски.
– Джос… – не помня себя, простонала Сара, выгибаясь под его требовательными руками, и он тотчас отозвался хриплым, полным безудержной страсти шепотом:
– Что, Сара? Что ты хочешь? Этого? – Обжигающие губы коснулись ее шеи. – Или этого? – Джос ниже опустил голову, языком очерчивая окружность ее полной груди.
Я сейчас растаю, смутно подумала Сара, я и впрямь таю, растворяюсь в наслаждении, в этом нестерпимом огне… Она прильнула к Джосу, протестующе впилась ногтями в его кожу, не в силах дольше выносить эту сладкую муку, потом в отчаянии вонзила зубы в плечо Джоса и затрепетала от наслаждения, когда зубы любовника ответно стиснули ее возбужденный сосок.
– Сделаешь так еще раз – и я за себя не отвечаю, – хрипло прошептал он, переводя дыхание. – Ласкай меня, Сара… Я хочу чувствовать твои губы… Когда ты целуешь меня, со мной творится такое, что невозможно описать…
То же самое творилось с Сарой при одном звуке его голоса. Шепот Джоса пробуждал в ее воображении картины, от которых по жилам растекался огонь, они пьянили, сводили с ума, вызывали во всем ее теле сладостный трепет…
– Люби меня, Сара! – повелительно прошептал Джос, нетерпеливо привлекая ее к себе.
Губы Сары заскользили по телу Джоса, покрывая его легкими дразнящими поцелуями. Вначале она колебалась, но обрела уверенность, чувствуя, как его плоть откровенно отзывается на ее ласки, словно подталкивая сделать их более интимными. Ладонью Сара ощутила, как велико возбуждение Джоса, и в лоне ее растекся ответный жар. Желание нахлынуло на нее с такой властной силой, что она уже не могла разобрать, кто из них охвачен более сильным трепетом. Ничего на свете она не хотела так, как принять его страсть в себя и целиком раствориться в ней.
– Сара, Сара… – повторял Джос, лихорадочно лаская ее, прижимая к себе с такой силой, что тела их, казалось, сливались в одно. – Ты хочешь меня, – прошептал он хрипло, опьяненный страстью и торжеством.
За откровенным желанием, горевшим в глазах Джоса, Сара разглядела первобытное мужское довольство тем, что он сумел распалить ее, что она тает под его ласками и в томлении жаждет лишь одного… И вдруг ее замутило от омерзения к самой себе. Что же я такое творю – позволяю Джосу использовать себя, словно вещь, допускаю, чтобы он с моей помощью взял реванш? Джос ведь не хочет меня… Во всяком случае, не так, как я желаю его – единственного в мире, всем своим существом. Я просто тело в его постели, просто женщина, с которой он на несколько кратких часов забудет Хелен…
Джос мгновенно почувствовал ее отчуждение, и жаркий блеск желания в его глазах сменился гневом и… Чем же еще? Болью? О нет, ответила сама себе Сара, навряд ли.
– В чем дело? – Он отстранился, даже отодвинулся, и Сара вздрогнула, вдруг ощутив холод – чересчур стремительно спустилась она на землю с тех высот, куда ее вознесла страсть.
– Джос, мне лучше уйти. – Она приподнялась было, но, к немалому ее удивлению, Джос схватил ее за руку, удержал.
– Ради Бога, Сара… – хрипло проговорил он.
В затянувшейся паузе Сара чувствовала, как Джос старается овладеть собой, и жестко напомнила себе, что причин для гнева у него более чем достаточно. Нет, нельзя было допускать, чтобы они зашли так далеко…
– Послушай, нам надо поговорить. – Голос Джоса прозвучал на удивление мягко, но устало. – Я больше не трону тебя. Обещаю.
Сара не сумела скрыть того, что так явственно отразило ее лицо: тоскливую муку, охватившую все ее существо, когда прозвучали эти слова. Конечно же, Джос ее больше не тронет… Он бы даже и не прикоснулся к ней, если бы не Хелен. Внезапно Сара ощутила такую боль и усталость, что поняла: больше она не в силах скрывать от Джоса правду. Не в силах больше просто работать рядом с Джосом, в глубине души зная, что любит его. А сейчас ей просто недостает ни желания, ни воли, чтобы наскоро состряпать очередную ложь. Пускай Джос знает правду – может, так будет лучше. В конце концов он ведь ненамеренно причинил ей боль. Насколько проще было бы сейчас жить, если б они расстались навсегда после той, самой первой ночи, если б никогда не встретились вновь. Но ведь ты бы все равно любила его, возразил ей внутренний голос. Все равно…