Губы Терранса дрогнули, однако он мужественно удержался от смеха.
— Как бы там ни было, а мисс Шелтон-Харт мне не нужна.
— Откуда ты знаешь? Хоть раз с ней встречался? Видел ее, разговаривал? — Рональд не стал дожидаться ответа. — Нет! — заключил он лаконично, словно пытаясь убедить капризного ребенка. — А потому я немедленно поеду к мисс Шелтон-Харт, чтобы предложить отправиться на каток Морландов в сопровождении самого лорда Дарингтона. Великая честь будет оказана ей ровно через три дня, в половине двенадцатого. — Рональд с энтузиазмом вскочил. — Ничего, если оставлю тебя здесь одного? Справишься?
Добряк Стюарт.
— Конечно, справлюсь.
— Отлично. Тогда я пошел. — Он кивнул другу, сунул список невест на место, в жилетный карман, и легкой походкой направился к выходу.
Терранс проводил его взглядом, а потом посмотрел на других джентльменов, приятно проводивших время в гостиной закрытого аристократического клуба «Уайтс». После ранения он говорил мало, предпочитая наблюдать. Как оказалось, раньше от внимания ускользало множество интересных событий.
Сейчас лорд Дарингтон следил за молодым человеком, который, отчаянно стесняясь и смущаясь, обращался с просьбой к графу Станину. Хотя слов слышно не было, не составляло труда понять, что речь шла именно о просьбе: юноша чего-то очень хотел, хотя и не верил, что граф ответит согласием.
Бедняга.
Терранс встал. Он прекрасно помнил беззаботное время, когда регулярно являлся в «Уайтс» просто для того, чтобы проводить в праздности долгие часы: неторопливо потягивать выдержанный коньяк, курить и вести нескончаемые беседы. Сейчас пустая трата времени казалась невыносимо скучной.
Интересовало лишь одно: как добиться расположения леди Каролины Старлинг. Не важно, что говорил о ней Стюарт, не важно, какие требования выдвигал он сам. С некоторых пор все изменилось.
Хотелось узнать и понять удивительную, ни на кого не похожую, лесную нимфу. И, что очень важно, хотелось непременно коснуться губами нежной перламутровой шеи.
А потому, кивнув на прощание графу Станику, лорд Дарингтон отправился на поиски леди Каролины Старлинг.
Линни не случайно мечтала выйти замуж и уехать в деревню. Привольная сельская жизнь позволяла ходить куда угодно в полном одиночестве, без сопровождения горничной или дуэньи. А в городе проблема оказывалась почти неразрешимой — особенно если учесть, что все слуги выполняли многочисленные поручения матушки.
Обычно Линни отправляла записку Эмили Парсонс — единственной, близкой подруге. Эмили неизменно соглашалась на любое предложение, а к тому же для надежности брала с собой одного из пятидесяти миллионов лакеев, служивших в доме отца. Но, к сожалению, семья Эмили решила, что зрелище замерзшей Темзы недостаточно притягательно, чтобы отважиться на зимнюю поездку в Лондон, и предпочла остаться в деревне.
В результате пришлось ограничиться обществом Тедди. Парнишка выполнял в доме сразу несколько ответственных обязанностей: выступал в роли дворецкого, прислуживал в качестве лакея, а иногда брал на себя даже функции посыльного. Мама, конечно, рассердится, когда незаменимого в хозяйстве человека не окажется на месте: кто, кроме него, наденет белые перчатки и шляпу, чтобы встречать посетителей? Но ничего, с этой задачей неплохо справится горничная Энни. А ей, Линни, необходимо выйти из дома по неотложным делам. Иначе, как обычно, придется сидеть в гостиной, слушать бесконечные мамины разговоры и терпеть плотоядные взгляды, которые тайком бросал на посетительниц мистер Эванстон.
Куда приятнее оказаться там, где она сейчас. Линни стояла в безлюдном мраморном зале огромного Монтегю-Хауса, того самого здания в районе Блумсбери, в котором хранятся коллекции Британского музея. Стояла и увлеченно разглядывала Розеттский камень. Тедди с позволения госпожи сплетничал с охранником в соседнем зале.
Линни осторожно тронула камень, провела пальцами по непонятным знакам. Неведомая надпись скрывала удивительный, полный секретов мир, да и сам камень манил неразгаданными тайнами своей причудливой судьбы. А судьба Розеттского камня казалась Линни невероятно печальной. Тысячи лет он простоял на единственно верном, единственно возможном месте, рассказывая свои древние истории, и вот в один далеко не прекрасный день его забрали — можно сказать, украли — и увезли за тысячи миль, в чужой, холодный, сумрачный Лондон.
Должно быть, не стоило высказывать мнение вслух, равно как и множество других неправильных мыслей, которые она предпочитала держать при себе.
— Интересно, правда?
Низкий голос прозвучал совсем близко, за спиной. От неожиданности Линни вздрогнула и громко вскрикнула. Слишком громко — крик, должно быть, разнесся по всему музею и еще по трем континентам.
— Извините, — произнес голос.
Линни обернулась и увидела лорда Дарингтона. Странно. Хотя они и дальние родственники, но раньше не виделись ни разу в жизни. И вот уже третья встреча за три дня.
Да, очень странно и крайне неприятно.
— Что случилось, миледи? — из-за угла выскочил бледный, как снег, Тедди.
— Прости, Тедди, ничего страшного. Всего лишь задумалась и слегка испугалась, Тедди вздохнул с облегчением и кивнул, однако из зала не вышел. Умница.
— Вовсе не хотел вас пугать.
Разумеется, не хотел пугать, не хотел обижать. Чего же вообще хочет этот непонятный человек?
Они молча смотрели друг на друга. Немного неловко, конечно, но в то же время очень приятно, потому что не было на свете мужчины красивее лорда Дарингтона. К тому же от него исходил удивительный, чуть терпкий аромат — редкое достоинство среди джентльменов.
Мистер Эванстон, например, всегда пах, как старый ботинок. А в жаркую погоду к нему и вообще не стоило приближаться.
— Египетские древности кажутся вам интересными? — наконец спросил лорд Дарингтон и склонил кудрявую голову.
Линни ответила не сразу — помешал странный образ: вот она гладит темные волосы, запускает пальцы в непослушные пряди.
Не совладав с собой, она вздохнула, причем вздох получился откровенным и даже нескромным.
— Э-э… нет, не слишком. — Она посмотрела на камень. — Не особенно. Интригует непонятная надпись. Люблю придумывать, что могут означать древние изображения. А еще люблю тишину музея. — Линни смутилась. Получилось не очень-то складно. — То есть…
— Да, понимаю.
Линни взглянула с подозрением. Если он действительно что-то понимает, значит, она принцесса из сказки.
Лорд Дарингтон тронул камень в том самом месте, которого только что касались ее пальцы.
— Умелый и упорный мастер трудился изо всех сил… — Он замолчал и грустно покачал головой. — Высекал непонятную надпись. Каким он был? Наводит на размышления, правда?
— Да.
Маркиз посмотрел голубыми, как летнее небо, глазами и произнес удивительные слова:
— Печально, что этот камень лишили родины и увезли в чужие, далекие края.
Мысли совпали настолько точно, что Линни едва удалось скрыть изумление. Показалось, еще мгновение, и появится сказочная фея-крестная.
Маркиз предложил ей руку:
— Пойдемте со мной.