Мухаммед не оставлял своих попыток в течение 20 дней, но в конце концов решил отступить, уверенный, что город, как выразился один из его последователей, «словно лиса в своей норе: переждать ее можно, если ждать долго, а если ее бросить, то и вреда никакого». Подходящее к случаю «откровение» выразилось в следующем призыве: «Мы еще вернемся, будь на то воля Аллаха». Мухаммед отошел вместе со своей армией, щедро одарив ставших на его сторону бедуинов, чьих жен и детей, взятых в плен при Хунайне, он отпустил.
Милость пророка была частью его политики, и все- таки это была милость, она завоевала Мухаммеду друзей на юге, но вызвала ревность и недовольство среди мусульман. Пророка окружили те, кто считал себя обойденным при дележе добычи и пленных. Подозвав к себе людей из Медины, чью дружбу и преданность он высоко ценил, пророк сказал: «Внимайте мне, о жители Медины! Когда пришел я к вам, разве вы не блуждали во тьме? Разве я не дал вам гармонию? Разве не пребывали вы в заблуждении, когда явил я вам истину? Разве вы не были бедны, когда я сделал вас богатыми?»
«Справедливо ли то, что ты говоришь?» — искренне ответили те.
«Более чем, клянусь Аллахом! Вы могли мне ответить, "Ты пришел к нам заклейменный как лжец, и все же мы поверили тебе; ты пришел к нам как беглец, и мы приютили тебя; ты был изгой, а мы дали тебе жилье; ты нуждался, а мы дали тебе еду". Думаете, я не помню обо всем этом? Вы жалуетесь, что я даю подарки им, а не вам. Цм я дал земные дары, дабы завоевать их земные сердца. Вам же я отдал собственное сердце. Они возвратятся в свои дома с овцами и козами. Вы вернетесь домой с пророком Аллаха, того, в чьих руках души всех нас, и хотя бы весь мир шел своим путем, а вы — своим, я никогда не оставлю вас! Так кого же я наградил больше?»
«О пророк Аллаха! — закричали они со слезами на глазах. — Мы довольны!»
Двенадцать дней Мухаммед отдыхал там, где происходила дележка добычи, полученной в битве при Хунайне. Затем он вернулся в Мекку, одетый в ихрам, готовый выполнить обряды Малого хаджа. Было начало марта 630 года. В конце того же месяца он вернулся в Медину. В ходе путешествия он побывал там, где много лет назад скончалась его мать, прекрасная Амина, и в приливе сыновних чувств он пролил слезы при виде ее могилы. И тогда на ум ему пришло новое откровение:
«Пусть ни пророк, ни другие верующие не испрашивают прощения за идолопоклонников, даже своих родных».
Он молил Аллаха разрешить ему помолиться за мать, но его просьба не была удовлетворена. Он, должно быть, уверовал в то, что небо сулит ему угрозы, и грустно сказал: «Я спросил Аллаха, могу ли я побывать на могиле своей матери, и он разрешил мне. Я спросил его, могу ли я помолиться за нее, и он отказал мне в этом».
Его давняя мечта о сыне сбылась с рождением Ибрагима от коптской девы по имени Мария, которую в качестве наложницы подарил ему правитель Египта. Жены сильно ревновали пророка к Марии как матери его единственного сына, а пророк в свою очередь был этим крайне недоволен. И 6-я сура открыла своего рода предупреждение непокорным женам — им пересказывается история двух злых жен праведников, Ноя и Лота, которым было сказано в момент их приближения к новой жизни: «Войдите в Огонь вместе с теми, кто входит туда!»
Долгожданный сын умер в возрасте 15 месяцев, и отец, успевший к нему горячо привязаться, от души скорбел, хотя и принял смерть со смирением. Тогда было затмение солнца, которое люди приписали скорби всей природы в связи со случившимся; но пророк правдиво сказал: «Солнце и луна — это знаки, посланные Аллахом, но это не знаки скорби о ком-то из смертных; когда вы наблюдаете затмение, займитесь чтением молитвы и молитесь, пока оно не кончится».
Завоевание Мекки придало Мухаммеду большую духовную силу, а последствия имели вполне светский, законодательный характер. Снятие осады Таифа не отразилось на престиже пророка. Он был до такой степени занят приемом послов от разных племен, желавших связать свою судьбу с его учением, что девятый год Хиджры был назван впоследствии «Годом Депутаций».
Среди эмиссаров было 14 человек, принадлежавших к христианским общинам, которые пришли посмотреть, что такое ислам, оценить его преимущества. Мухаммед принял их в Мечети, им дали возможность принять участие в обсуждении богословских вопросов, которые, большей частью, велись о Втором лице Божественной Троицы, по поводу которого депутаты христиан цитировали Евангелие. Пророк возражал стихами из Корана, где сказано, в частности: «Поистине, Иса пред Аллахом подобен Адаму: Он создал его из праха, потом сказал ему: "Будь!" — и он стал. Истина — от твоего Господа. Не будь же сомневающимся! Кто же будет препираться с тобой об этом после того, как пришло к тебе знание, то скажи: "Приходите, призовем наших сынов и ваших сынов, наших женщин и ваших женщин, и нас самих и вас самих, а потом воззовем и направим проклятие Аллаха на лжецов!" Поистине, это рассказ истинный, и нет никакого божества, кроме Аллаха, и, поистине, Аллах, Он — великий, мудрый! А если они отвратятся, то ведь Аллах знает распространяющих порчу!» (Коран, 3: 52–56)
(Перевод И. Крачковского)
Для завершения дискуссии было решено устроить испытание, или Суд Аллаха, а для его проведения выбрали открытое место за стенами города. Когда настало утро, появился Мухаммед в сопровождении Фатимы и Али и их двоих сыновей. Но христиан не было видно, они отказались от своих намерений из-за страха ужасного наказания, которое должно было пасть на того, кто проиграет (по крайней мере, так утверждают мусульманские историки). Обычно добавляют, что пророк милостиво разрешил им вернуться к себе домой, предложив сначала на выбор заплатить ему дань или отречься от своей религии. Те выбрали уплату дани, но вопрос в том, действительно ли они могли допустить, что испытание такого рода является правильным способом разрешения религиозных разногласий.
История, конечно, знает множество примеров достаточно нелепых испытаний, которые христиане в Европе устраивали и несколько веков спустя.
Мечеть пророка в Медине стала теперь средоточием оживленной жизни. Здесь принимались послы, здесь выплачивалась дань и налоги; здесь возносились почести, раздавались полномочия тем, кто пришел покориться исламу. Мухаммеда теперь знал каждый во всех уголках его родного края, и его последователи исчислялись теперь тысячами.
Пока население всех городов и крепостей спешило отдать должное посланнику Аллаха, упрямые жители Таифа все еще поклонялись своим идолам и доверяли крепким стенам и горным вершинам, ожидая, когда исполнятся спокойные слова пророка, который обещал им месть Аллаха, если они не признают ислам. Но время шло, и они начинали чувствовать, что их положение не так надежно, что они в одиночестве, ибо вокруг них сужался круг верующих в Аллаха и им становилось все труднее скрываться за стенами. «Лиса» слишком долго отсиживалась в своей норе, и настало время поймать ее. Осажденные послали к Мухаммеду парламентариев, чтобы спросить у него об условиях мира. Он отказался говорить о чем бы то ни было, кроме полного отказа от идолопоклонства и принятия ислама. Эмиссары готовы были сами принять мусульманство, но утверждали, что внезапные перемены могут оказаться сильным потрясением для жителей Таифа: не могли бы они еще три года поклоняться своим идолам?
«Нет!» — ответил пророк.
«А могли бы мы попросить месячный срок, чтобы подготовить сознание людей?»
«Нет! Аллах не может служить тем, кто поклоняется идолам».
«Но нельзя ли освободить наших людей от неоднократно повторяемых ежедневных молитв?»
«Нет подлинной религии без молитвы», — всё, что сказал в ответ пророк.
На этих условиях крепость была сдана, и в Таиф был послан вестник, чтобы разрушить камень, воздвигнутый на крыше храма. Обломки остались лежать на земле, в окружении плачущих женщин, которые проливали слезы по своим разрушенным надеждам.
В течение этого года (630 г. Р.Х.) пришло известие в Медину, что византийцы и их союзники сирийцы собирали силы для похода на мусульман, и Мухаммед решился на самую честолюбивую из всех своих затей. Он не делал тайны из своих настоящих намерений, но отважно призвал правоверных собраться под его знамя, и тогда сформировалась армия, насчитывавшая 30 тысяч человек под непосредственным командованием пророка. Али остался в Медине заботиться о семье и выполнять обязанности наместника. Силе, подобной этой, еще не видели в Аравии, она двигалась с немалым трудом по раскаленным пескам, через безводные пространства. Дезертирство было не редкость, но это не влияло на численность войска, и своими размерами оно внушало трепет тем, кто жил вдоль маршрута его следования. Многие племена заявляли о своем желании стать союзниками, а ту огромную армию, что, как предполагались, собрал Рим, встретить не удалось. То ли ее командование испугалось слухов о силе, посланной им навстречу, то ли Мухаммед мудро держался на расстоянии, — трудно сказать. Во всяком случае, боевой дух мусульман покачнулся, и когда кампания близилась к завершению, Мухаммед созвал военный совет в Табуке, в ходе которого спросил Омара, продолжать ли движение вперед или нет.
«Если у тебя есть распоряжение Аллаха, то надо двигаться вперед — наступай», — сказал тот.
«Если бы я получил распоряжение от Аллаха, я не стал бы спрашивать у Омара», — ответил пророк.
В Медине по-прежнему радостно встречали возвратившихся из похода, хотя не все население участвовало в веселье. Многие отказались пойти против Сирии, другие осмелились выражать пророку недовольство из-за того, что тот предпринял эту экспедицию. Один выкрикнул: «Видно, пророк считает за развлечение поход на ромеев; но он увидит, что это совсем не похоже на войну против кочевников. Ничего себе, развлечение — шагать по пустыне, несмотря на нестерпимый зной и раскаленный песок!» Отсюда — следующие аяты в Коране: «Радовались оставленные, что они уселись позади посланника Аллаха, и тяготились усердствовать своим имуществом и своими душами на пути Аллаха, и говорили: "Не выступайте в зной!" Скажи: "Огонь геенны более зноен", — если бы они разумели! Пусть же они смеются немного, и пусть они плачут много в воздаяние за то, что приобретали!» (9: 82, 83) (перевод И. Крачковского).
Эта сура язвит колючими фразами тех, кто удерживал памятную экспедицию, которая, тем не менее, столь эффективно распространила влияние пророка на север, что некоторые мусульмане собрались продать свое оружие, словно их миссия по распространению ислама подошла к концу. Но Мухаммед, который смотрел в будущее дальше, чем его ученики, говорил: «Не продавай свое оружие, воистину, среди моих людей не перестанут существовать воющие банды, нет, до тех пор, пока не придет Антихрист».
Идолопоклонство удалось подавить среди арабских племен от далекого Хадрамавта до залива Акаба, но ислам не слишком продвинулся в долине Евфрата, Месопотамии и в Сирии, а враждебные его духу обычаи все еще смешивались с соблюдением истинно мусульманских обрядов в священные месяцы в Мекке. Мухаммеду невыносимо было наблюдать подобное, и он послал Абу-Бекра во время большого паломничества принести от его имени жертву из 30 верблюдов в долине Мина, весной 631 года. Его сопровождало 300 паломников, и при большом стечение народа он проповедовал собравшимся основы исламского вероучения и его ритуалы.
В разгар события Абу-Бекр с удивлением увидел, что Али встает и объявляет себя посланцем с особым поручением от пророка. Едва паломники покинули Медину, как новое «откровение» чрезвычайной важности снизошло на Мухаммеда, и обнародовать его он поручил именно Али. Напрасно протестовал Абу-Бекр, доказывая, что он был во главе паломников: Али выступил вперед и произнес следующее:
«ОТРЕЧЕНИЕ от Аллаха и Его посланника — к тем из многобожников, с кем вы заключили союз.
Странствуйте же по земле четыре месяца и знайте, что вы не ослабите Аллаха и что Аллах опозорит неверных!
И ПРИЗЫВ от Аллаха и Его посланника к людям в день великого хаджа о том, что Аллах отрекается от многобожников и Его посланник… А когда кончатся месяцы запретные, то избивайте многобожников, где их найдете, захватывайте их, осаждайте, устраивайте засаду против них во всяком скрытом месте!..Как будет у многобожников союз с Аллахом и Его посланником, кроме тех, с кем вы заключили союз у священной мечети?..
Разве вы не станете сражаться с людьми, которые нарушили свои клятвы и думали об изгнании посланника? Они начали с вами первый раз. Разве вы боитесь их?…Ведь Аллаха следует больше бояться, если вы верующие. Сражайтесь с ними…
Не годится многобожникам оживлять мечети Аллаха, свидетельствуя о неверии против самих себя.
Оживляет мечети Аллаха тот, кто уверовал в Аллаха и в последний день, выполнял молитву, давал очищение…
О вы, которые уверовали! Не берите своих отцов и братьев друзьями, если они полюбили неверие больше веры…
Если ваши отцы, и ваши сыновья, и ваши братья, и ваши супруги, и ваша семья, и имущество, которое вы приобрели, и торговля, застоя в которой вы боитесь, и жилища, которые вы одобрили, милее вам, чем Аллах и Его посланник и борьба на Его пути, то выжидайте, пока придет Аллах со Своим повелением. А Аллах не ведет народа распутного!
Ведь многобожники — нечистота. Пусть же они не приближаются к мечети священной после этого года! А если вы боитесь недостатка, то обогатит вас Аллах от Своей щедрости, если пожелает. Поистине, Аллах — знающий, мудрый!
Поистине, число месяцев у Аллаха — двенадцать месяцев… сражайтесь все с многобожниками, как они все сражаются с вами (сура 9).
(Перевод И. Крачковского)
Когда паломники закончили исполнение должных обрядов, они разошлись по своим далеким и близким домам, и вся Аравия вскоре затвердила урок, который мусульмане уже никогда не забудут: «Сражайтесь! Сражайтесь! Сражайтесь! Не позволяйте ни одному идолопоклоннику совершать паломничество! Не веруйте заодно с ними! Убивайте их открыто, убивайте при помощи хитростей и уловок; забудьте о любых узах — крови, дружбы, человечности — сметайте неверных с лица земли, во имя Аллаха и пророка!» Меч уже был вынут из ножен раньше, а теперь не должно было оставаться ни одного уголка, ни одной лазейки в исполнении заветов, ни одного алтаря в священные месяцы! Воистину, пророк возвел неоценимый фундамент для своей уже окрепшей верховной власти.
Безгранична власть того, кто в одном лице и царь и священнослужитель, кто может говорить, опираясь на авторитет государя, и при этом к своим преходящим, земным распоряжениям добавлять весомые угрозы наказанием в будущей жизни. Мухаммед в Медине был царем, а в Мекке — священнослужителем, и в обоих городах он представлял себя своим верноподданным как воплощение мощи, ныне и присно, как властитель и тела их и души. Размышления времен его юности, как и несмелая вера в свою миссию в зрелые годы, сменились теперь фанатизмом, который полностью овладел им в эти последние месяцы жизни.
Тогда как политическая и священническая его власть до такой степени усилились, он стал замечать, что возраст исподволь совершает свои неизбежные набеги, сокращая его жизненную энергию. Тогда он объявил о своем решении совершить малое и большое паломничество в 632 году, в надежде утвердить свою религию прочнее и лучше за счет личного участия в ее делах, а не через доверенных лиц, как бы тесно они ни были связаны с ним.