— Да!.. Я--- Что?.. Так... Так... Ладно! Сейчас приеду!
Ли Цзянь положил трубку, лицо у него помрачнело.
По лицу своего начальника Сунь Вэй увидел, что случилось что-то очень серьезное. Ли Цзянь, заряжая фотоаппарат, сказал:
— На триста пятьдесят девятом заводе внезапно умер начальник секретной части, исчез важный документ.
Помолчав немного, он добавил:
— Дело Шао Юня надо продолжать расследовать, внимательно изучить маршрут, по которому ехал Шао Юнь, быть может, удастся обнаружить какую-нибудь нить. Одновременно запросите Шанхайское бюро общественной безопасности, нет ли у них сведений о Шао Юне. А мне надо срочно ехать на триста пятьдесят девятый завод.
Ли Цзянь сел за руль и направился в сторону пригорода. Раньше здесь был пустырь, а теперь пролегла широкая, ровная улица. По обеим сторонам росли тополя, образуя над улицей естественный свод. Вдалеке виднелись поля, обсаженные кукурузой, разросшейся ввысь и вширь. Среди этого безбрежного зеленого моря вкраплены дома, кое-где еще недостроенные; мчались грузовики с лесом, арматурой, стройматериалами.
Через десять минут Ли Цзянь был уже у завода.
Он въехал на территорию завода, остановил машину под большим ясенем, запер дверцы и направился прямо в кабинет директора завода. Директор прежде всего рассказал Ли Цзяню о заводе и настроении рабочих и служащих, а потом вкратце сообщил о случившемся:
— Дело было так: в восемь сорок главный инженер зашел в секретную часть к Е Чэн-луну за чертежом номер четыреста семь, но начальник секретной части Е Чэн-лун не вышел на работу; за ним послали человека и только тогда обнаружили, что он мертв. В то же самое время выяснилось, что чертеж номер четыреста семь исчез.
Директор завода особенно подчеркнул важность чертежа № 407 и тот .огромный ущерб, который может быть нанесен обороне страны, если чертеж попадет в руки врага.
Внимательно слушая директора, Ли Цзянь взвешивал каждое его слово; он чувствовал, что столкнулся с трудной задачей. Немного помедлив, директор продолжал:
— В министерстве придают большое значение этому делу, нам приказано выделить для расследования специального человека, так как необходимо вернуть чертеж. Мы уже назначили вам в помощь начальника отдела кадров товарища Чжан Нуна...
— Чжан Нуна? Очень хорошо! Мы с ним старые друзья, вместе партизанили в тысяча девятьсот сорок третьем году,— с удовлетворением сказал Ли Цзянь.
Узнав, что Ли Цзянь знаком с Чжан Нуном, директор открыл дверь и крикнул:
— Товарищ Чжан Нун, зайдите, пожалуйста!
Чжан Нун, одетый в вылинявшую военную форму, казался простым и энергичным человеком, в разговоре и жестах еще проскальзывала армейская манера. Увидев Ли Цзяня, он приветствовал его, оба крепко пожали друг другу руки, обменялись короткими рассказами о том, что было с каждым после разлуки. Директор, стоя в стороне, улыбаясь, сказал:
— Старых друзей незачем знакомить. Как вы думаете приступать к работе?
— Отправимся на место происшествия,— предложил Ли Цзянь.
— Хорошо! Пошли скорее,— согласился Чжан Нун.
Покинув кабинет директора, они шли и разговаривали.
— Е Чэн-лун покончил с собой? — спросил Ли Цзянь.
— По всем признакам — самоубийство.
— Чем оно вызвано?
— Возможно, несчастная любовь.— Немного помолчав, Чжан Нун продолжал: — Мы уже осмотрели секретную часть и, кроме найденной на полу квитанции, ничего не нашли.— Он вытащил из кармана квитанцию и протянул ее Ли Цзяню.
Квитанция выписана обувным магазином «Цветущий Китай» на имя некоего Лю.
Вместе они вошли в секретную часть. Ли Цзянь внимательно огляделся. Небольшая комната с двумя сейфами зеленого цвета, канцелярским столом и стулом. Окно забрано железными прутьями — этим путем преступник не мог проникнуть в комнату. Окна и двери, выходящие во внутренний коридор, повреждений не имели, других подозрительных признаков тоже не было обнаружено.
По-видимому, преступник, прежде чем совершить преступление, подготовил его в мельчайших подробностях. Он не только знал все ходы и выходы, но имел ключи от двери и от сейфа.
— Преступник не мог воспользоваться ключами Е Чэн-луна? — спросил Ли Цзянь.
— Не мог,— ответил Чжан Нун.— Е Чэн-лун был очень бдителен, ключи всегда были при нем. Когда его нашли мертвым, ключи были при нем.
На полу не было никаких следов, вокруг здания, где помещалась секретная часть, тоже ничего не удалось обнаружить.
Ли Цзянь внимательно осмотрел письменный стол и сейф. Затем они заперли секретную часть и отправились в общежитие, где жил Е Чэн-лун.
Е Чэн-лун жил в комнате один. Здесь все было в отменном порядке. Е Чэн-лун лежал на кровати, волосы его были растрепаны, руки вцепились в одеяло. Видно, смерть была очень мучительная. Сфотографировав тело, Ли Цзянь осмотрел всю комнату. Убранство ее было довольно просто: стол с тремя ящиками, стул. На столе — несколько политических брошюр, небольшой радиоприемник, пустая бутылка из-под виноградного вина и стакан. Ли Цзянь внимательно осмотрел бутылку и стакан и тоже сфотографировал их.
Под стаканом лежало недописанное письмо. Е Чэн-лун писал, по-видимому, любимой женщине, он успел написать несколько слов:
«Сяо-лань! Все произошло так неожиданно. Надеюсь, что мы еще раз хорошенько поговорим, если ты не согласишься, то я...»
Письмо обрывалось, очевидно, вследствие какой-то неожиданной помехи.
Они осмотрели дверь, окно и все вещи, находящиеся в комнате, но ничего не приметили. Ли Цзянь, нагнувшись, осмотрел пол и тоже не нашел ничего особенного, лишь несколько чешуек шелухи от жареных бобов около стола. На некоторых чешуйках были видны темные крапинки. Он собрал их пинцетом, осмотрел, завернул в целлофан и спрятал. Затем они запечатали дверь и занялись осмотром общежития снаружи.
В густой траве недалеко от здания был найден разбитый стакан; судя по осколкам, он был разбит недавно, и можно было еще уловить легкий запах вина. Рядом валялся старый скомканный счет, на котором явственно проступали масляные пятна. Ли Цзянь подобрал эти предметы так, словно это были невесть какие драгоценности.
Они обошли кругом весь завод, никаких проходов снаружи не было. Значит, преступник, похитивший чертеж, вошел через главный вход.
Вернувшись в отдел кадров, Ли Цзянь еще раз внимательно осмотрел найденные предметы; по форме и узорам подобранный в траве стакан был точно такой же, как тот, что стоял на столе в комнате умершего, а в скомканном счете была шелуха от жареных бобов. По-видимому, Е Чэн-лун перед смертью пил с кем-то вино.
Ли Цзянь взял письмо, счет и погрузился в глубокое раздумье. Он размышлял: какая в конце концов связь между смертью Е Чэн-луна и исчезновением чертежа № 407? Почему это произошло одновременно? Неужели, похитив чертеж, он испугался последствий и покончил с собой? Такая возможность маловероятна. Значит, это случайное совпадение? Но, судя по тому, что он видел, это тоже невозможно!.. Повернув голову в сторону Чжан Нуна, он спросил:
— Когда исчез чертеж номер четыреста семь?
— Это я уже выяснил,— отвечал Чжан Нун.— Чертеж номер четыреста семь главный инженер только вчера вечером передал Е Чэн-луну. Можно определенно сказать, что он похищен прошлой ночью.
— Это письмо написано самим Е Чэн-лу-ном? — спросил Ли Цзянь.— И он покончил с собой действительно из-за несчастной любви?