– Сколько там еще осталось? Поспешите! Нужно заварить погрузочный блок номер два.
– О`кей,- Васкес кивнула,- Еще один шов.
– Хорошо. Давай быстрее.
Сержант пожевал кончик сигары, внимательно оглядывая просторное помещение ангара. Так хороший хозяин оглядывает свои угодья.
– Добрый день, сержант.
Эйпон резко развернулся. Рипли стояла перед ним, засунув руки в карманы форменных десантных брюк и глядя ему в лицо.
– Я здесь как пятое колесо в телеге. Может быть, я чем-нибудь смогу помочь?
Сержант и Хикс переглянулись
– А что Вы умеете делать?- задал вопрос Эйпон, с недоверием глядя на женщину.
– Ну, я могу работать с погрузчиком,- она кивнула на стоящую у стены громадину,- У меня все-таки второй уровень.
Сержант еще раз внимательно посмотрел на нее. Несколько секунд он раздумывал, а затем пожал плечами:
– Ради бога.
Рипли почувствовала, что Эйпон с большим удовольствием отправил бы ее в каюту, но, тем не менее, он разрешил ей попробовать. Идя через зал, она ощущала на себе взгляды волонтеров.
Ну-ка, давай, покажи себя, Белоснежка.
Погрузчик, казавшийся вблизи еще более огромным, слегка поколебал ее уверенность в собственных силах. Все же она почти три…
Шестьдесят, Рипли.
года не практиковалась в подобной работе. Забравшись внутрь, Рипли быстро оглядела зал.
Васкес, оторвавшись от работы, следила за ее движениями с холодным любопытством.
Эйпон задумчиво жевал свою сигару. Хикс наблюдал за ней с нескрываемым интересом. Даже Хадсон остановил свой погрузчик в ожидании нового повода для острот.
Тебе нельзя сорваться. Давай, покажи этим ребятам, что ты тоже кое-чего стоишь.
Рипли застегнула страховочный ремень, вставила ступни в обода управления и положила пальцы рук на манипуляторы гидравлических клешней-захватов.
Погрузчик ожил. На широких стальных «плечах» зажглись оранжевые «маячки». Машина загудела, и Рипли передалась ее вибрация. Казалось, что автомат волнуется вместе с ней.
Эйпон наблюдал, как машина, сперва осторожно, а затем все уверенней и уверенней двигается по залу. Вот клешни подхватили ракету, и погрузчик, лихо развернувшись, замер.
– И куда ее?- улыбаясь осведомилась Рипли.
Эйпон посмотрел на довольного Хикса и расхохотался.
– К двенадцатому погрузочному блоку, пожалуйста.
***
Васкес подняла пулемет и сделала несколько резких движений, проверяя – не отвыкла ли?
Рядом с ней, с таким же пулеметом, встал Дрейк.
На его шлеме красовалась удалая надпись:
«РОЖДЕН ДЛЯ ВОЙНЫ».
У Васкес более филосовское:
«ПЕРВЫЙ СРЕДИ РАВНЫХ».
Фразу подсказал ей Бишоп, за что и был удостоен – невероятное дело, особенно из уст Васкес – высшей похвалы, умещавшейся в пяти словах: «- А ты отличный парень, Бишоп».
Дрейк, как и Васкес, обожал бой. Он не мыслил себя на другом месте. Просто не мог представить себе уютной и безопасной гражданской жизни. Так уж он был устроен. За время службы оружие для него
стало вроде как органичным продолжением руки. Частью тела. Как он сам любил говорить: «Когда мне приходится выходить из корабля без пулемета, у меня такое ощущение, будто я без штанов».
Свой пулемет Дрейк держал как женщину, крепко, но осторожно. И на остроту Хадсона по этому поводу ответил так: «Если бы ты, придурок, спас мне жизнь столько раз, сколько этот сукин сын, я и тебя таскал бы на руках».
Васкес понимала его. Она тоже любила свое оружие. Подлаживалась к нему, словно к живому существу.
Чуть в стороне остальные волонтеры проверяли свои винтовки, огнеметы, комплектацию гранат, все то, что, возможно, будет спасать их жизнь. Оружие – партнер, в котором ты должен быть уверен. Заботься о нем, и оно отблагодарит тебя строицей.
***
Последнее напутствие сержанта звучало так:
– Прилетаем, всех покоряем и улетаем к чертовой матери. Всем понятно?
– Да, сэр! Так точно, сэр!
– Ничего страшного нет! Ну, готовы?