— Ладно, не обижайся, — неожиданно хмыкнул тот и подмигнул:
— Сам ведь понимаешь… Погорячился. Бывает!
Мужик отошел к своей «волге» и отпер багажник:
— Бензин у меня не слить, там сеточка специальная в баке… Далеко тебе ехать-то?
— А в чем дело? — Вытянул шею из окна Виктор.
Но прежде чем ответить ему, крепыш бросил на асфальт буксировочный трос:
— На, привязывай. Оттащу твою колымагу к дому.
— У меня денег нет, — с непонятной обидой сообщил Рогов.
Мужчина прошелся взглядом по старенькому «Москвичу», потом глянул на Виктора:
— Догадываюсь… Ну, поехали? Или как?
В следующую среду, с утра пораньше, на своем «запорожце» примчался Ройтман.
— Ну, что, охламон? — Заорал он прямо с порога в заспанную физиономию брата. — Петухи давно пропели, а ты, блин, ещё в постели? Стыдно, батенька, стыдно…
В последнее время у Павлика, помимо выпивки, появилось ещё одно увлечение — он начал собирать всяческие пошлые народные пословицы и поговорки, вставляя их в свою речь к месту, а чаще не к месту.
— Тихо, прыщ! — Цыкнул на гостя Виктор. — Всех соседей по этажу переполошишь.
Потирая ладонью левую щеку и позевывая, он поплелся на кухню. Мойка, до отказа заваленная грязной посудой, напомнила о том, что горячей воды нет уже вторую неделю.
— Ерунда какая-то…
— Ты о чем?
— Да так! — Рогов точно помнил, что от мужика из «волги» он получил именно по уху. А болит, почему-то, щека… Вторую ночь не заснуть — прямо, огнем горит.
Он обернулся к Павлу:
— Кроме водки пьешь что-нибудь?
— Смотря что, — ухмыльнулся Ройтман, усаживаясь на табурет.
— Кофе, например?
— Наливай. Сойдет и кофе!
Виктор запалил конфорку газовой плиты, поставил воду и после этого принялся готовить что-то наподобие бутербродов.
— Ого! Что это с тобой? — Поинтересовался брат.
— В каком смысле?
— Да вот, будто шрам…
— Где? — Уставился Рогов на собственное изображение в зеркале. — Вот это — да…
Через всю левую часть лица его протянулась тонкая бледно-розовая полоска.
— Наверное, об ветку вчера зацепился, когда машину под оконо ставил, дотронулся до щеки Рогов.
— Что — опять «бомбил» на своей колымаге?
— А-а, — Виктор досадливо отмахнулся. — Который день впустую! И «Москвич», блин, чего-то барахлит…
Кофе наконец «дошел». Разлив по чашкам бурую пахучую жидкость, хозяин продолжил:
— Знаешь, Паша… Частный извоз, конечно — дело хорошее, но вовсе не «золотое дно». Сдается мне, он себя уже изжил.
— Это почему?
— Да потому что сейчас каждый второй частник — тот же таксист! Желающих возить больше стало, чем желающих ехать.
Ройтман хмыкнул:
— Ну, на кусок хлеба должно ведь хватать?
— Бензин дорожает, запчасти, — Виктор снова потер беспокоящий след на лице.
— Ерунда! Если все разумно организовать…
— А на днях, — перебил его брат, — везу одного барыгу поддатого. Тот всю дорогу над тачкой моей хихикал, а под конец бейсболка ему моя понравилась. Ну, та — канадская, которую Папа Карла на день рождения подарил.
— Помню, помню!
— «Продай,» — говорит. Я, конечно, отказался, а он, сука, деньги сует и приговаривает: «Хоть мыла себе купишь, руки вымоешь!» Собрался было я ему врезать…
— Э, брата-ан, — протянул Ройтман. — Не бери в голову! Клиент всегда прав. Даст по щеке — подставь другую.