Наконец, на пути встретилась самодельная дверь из листового железа. На двери был изображен пятирукий скелет, в каждой руке которого было какое-либо оружие, начиная от топора, заканчивая виденной ранее лазерной винтовкой.
— Алохомора! — произнес Рон.
За дверью с протяжным хрустом смялся какой-то металлический предмет. Удар ноги — дверь отлетела.
Перед Роном оказался какой-то тип, голова которого была изуродована дополнительной парой глаз на подбородке. Как только мутант стал поднимать крупного калибра дробовик, Рон прокричал ему в лицо:
— Инсендио!
Вылетевший из руки сгусток плазмы с громким шипением прожёг дыру в груди мутанта и безнадёжно испортил дробовик. Рон расстраиваться от порчи законного трофея не стал, так как не сильно любил дробовики, всегда предпочитая что-то автоматическое и дальнобойное.
Зал, в котором он оказался, чем-то напоминал карикатуру на марокканские трущобы, виденные им во времена своего пребывания в Марокко. В зале, похожем чем-то на гигантскую коническую цистерну, громоздились постройки из листового металла и мусора, надстроенные практически друг на друге. Воняло человеческим потом, дерьмом и жареным мясом.
Жареное мясо объяснялось его последними действиями, а вот пот и дерьмо легко объяснить образом жизни этих мутантов.
Практически на автоматизме выставив щит, Рон навел руку на решивших ему отомстить мутантов, которые выбирались из, весьма непрофессионально скроенных дерьмовой сваркой, строений.
— Сектумсемпра! Инсендио! Экспульсо! Локомотор! Протего! Протего! Сектумсемпра! Держите, суки, гранату!
Тела набегающих на него мутантов рвало магическими лезвиями, сжигало плазмой и пронзало магическими осколками, сжигало и швыряло в потолок и пол. Граната причинила наименьший вред, оказавшись не в состоянии убить даже одного мутанта, у которого она разорвалась прямо под ногами.
Пули бессильно бились о магический щит, вспышки лазеров отклонялись щитом и, к неприятному удивлению Рона, наносили ему слабенькие, но болезненные ожоги, если уж попадали по телу. Значит, окажись в руках мутантов более мощные лазеры, они преодолеют искривление щитом и всё же поджарят его, пусть и существенно ослабнув. Разницы особой не будет, на 50% тебя сожгут или на 100%.
Вооруженных лазерами мутантов Рон убивал в первую очередь. Дрогнуть руку заставил почти нормальный ребенок, обладающий дополнительным набором ушей, вооруженный коротким лазерным пистолетом, вылезший из люка в полу и начавший с радостным ожесточением стрелять в Рона. Движением левой руки Рон смахнул его подальше, зашвырнув куда-то далеко за здания. Не время для милосердия.
Бой продолжался. Мутанты прибывали, к схватке присоединились женщины, даже несколько стариков, но это сложно утверждать наверняка, может это мужчины в расцвете лет, а старость — это мутация?
Невзирая на пол и возраст, Рон уничтожал их, в глубине души понимая, что сам начал эту мясорубку исключительно из скверности характера и плохого настроения. С другой стороны, мирного исхода у этой истории быть не могло: ему нужны собственные вещи, которые эти мутанты уже считают своими. Да и, глядя на реакцию на посетителей и боеготовность каждого жителя, Рон сильно сомневался, что удалось бы наладить диалог.
Этот мир встретил его плохо, а Рон из тех людей, которые отвечают ударом на удар.
Рон начал продвигаться вперёд сразу же, когда почувствовал, что напор мутантов стал слабее. Силы врагов конечны, впрочем как и магия Рона.
Подобрав неизвестный образчик оружия местного производства, Рон с удивлением обнаружил, что в способе эксплуатации разобраться нетрудно: компоновка имеет сходную логику с земной, поэтому понять, где затвор, предохранитель и спусковой крючок, оказалось нетрудно. Ведь не зря говорят: правильный ответ всегда одинаковый. Если уж удобно человеку держаться за рукоять и указательным пальцем нажимать на спусковой крючок, значит это будет верно и в другой вселенной, там где живут люди.
Оружие представляло собой вполне эргономичную штурмовую винтовку, близких аналогов которой Рон не мог бы сразу перечислить. Ровный магазин снаряжался странными короткими патронами, в которых не видно самой пули, лишь тёмно-красный брикет пороха. Магазин располагается снизу, как и у подавляющего большинства винтовок в родном мире Рона. Прицел коллиматорный, выглядящий надежно и позволяющий изменять кратность до х4 включительно. Явно какой-то хай-тек. Приклад складной, причём сгибающийся в трёх местах, а длину рукояти можно регулировать с помощью специального регулятора. Из необычного: странная, скорее всего декоративная, нашлепка на кожухе охлаждения ствола, а также материал, из которого изготовлено оружие. Это явно не сталь, так как на ощупь сильно отличается, да и вес с размерами совершенно не сопоставим. Такая штука должна весить фунтов десять, а фактический вес в руках Рон примерно оценил в фунтов семь-восемь.
Долго разбираться времени не было, так как мутанты перегруппировались где-то за массивом халуп и готовились нанести ответный удар.
Рон примерился к винтовке, переместив флажок переводчика огня на одиночные и сделал пару выстрелов.
Звук получился глуховатый, а выхлоп из ствола был едва заметен. Отдача, к удивлению, была довольно сильной, что затруднит ему автоматический огонь. Не ожидаешь такого от хай-тека будущего. В мыслях Рона, оружие будущего должно само выполнять большую часть работы за стрелка, не обременяя его необходимостью думать и напрягаться.
К слову, бронебойные качества пули были на высоте, так как халупы прошивались насквозь, причём отверстия выходят гораздо больше калибра, чем калибр винтовки. Гораздо большего.
«Вот оно, будущее!» — Рон предположил, что это какая-то технологическая уловка конструкторов, а не то, что пуля банально необолочечная(1).
В любом случае, Рон никаких конвенций не подписывал, поэтому использовано будет то, что дают. И раз уж дают такие эффективные патроны...
Судя по громким и яростным крикам, мутанты достигли кондиции для контратаки. Рон обновил щиты, взял винтовку наизготовку и предельно сконцентрировался.
Первый мутант появился из-за массива хибар и получил пулю в голову. Пуля оставила от головы только шею, поэтому Рон вычеркнул у себя в голове версию про безоболочечные пули — тут явно что-то другое.
Толпа бежала на него с отчаяньем смертников. Рон переключил оружие на автоматичекий режим и расстрелял толщу вооруженных палками и трубами мутантов. Более некоторые их товарищи пользовались укрытиями, но, как уже было сказано, от теперь уже роновской штурмовой винтовки это совсем не защищало.
В Рона летели неизвестные мигающие красным светом предметы, которые он откидывал от себя Локомотором. Часть из этих предметов даже взрывалась, так что Рон решил считать их гранатами.
До линии щитов Протего не дошел ни один мутант. Рон расстрелял остатки магазина в спины убегающих и, перезарядив оружие, пошел вслед.
Сюрреалистическая картина: парень в трусах и майке, вооруженный продвинутой штурмовой винтовкой, с тремя гранатами, оттягивающими майку вниз и ножом, висящим на трусах, идёт среди свежих трупов.
Удивило Рона в этом месте и то, что никто, ни один мутант, не сдавался. В чём же причина? Безрассудная храбрость и фатализм? Но почему же тогда они бегут?
В итоге, после отнявшего около часа добивания лишних раненых, Рон остался почти в одиночестве посреди этой «цистерны», полной покойников.
— Надо бы здесь прибраться и разведать ходы, а так... — Рон огляделся собственническим взором. — Неплохое место для личного убежища.
Примечания:
1 - Необолочечные пули - пули, не покрытые сплавом меди или стальной оболочкой. Дело в том, что цельнометаллическая оболочка препятствует расширению пули после попадания, что вкупе с более высокой полета скоростью таких пуль, делают их более гуманными, ввиду аккуратности раневых каналов. Необолочечные же пули имеют свойство расширяться при попадании, вырывая из человека шматы мяса, нанося ужасные и пугающие ранения, весьма вероятно убивающие жертву. До введения Гаагской конвенции, никто не запрещал использовать в боевых действиях необолочечные пули, поэтому летальность в войнах была очень высокой(например, гражданская война в США унесла 600000 жизней с обеих сторон конфликта), но после конвенции большая часть стран отказалась от них, что сохранило довольно много жизней. Российские хирурги во время Русско-японской войны восхищались гуманностью японского императора, который принял на вооружения ЦМО-патроны, так как шить аккуратные маленькие дырочки от них, ну просто чистое удовольствие для хирурга. Реально, полевые хирурги, которые видели шокирующие последствия от необолочечных пуль, знали о чём говорят.
И это снова я, дорогие дамы и господа!
На этот раз решил сделать своеобразный недоперезапуск Рона. Я обещал продолжение истории, но думаю, что вот так будет интереснее и лучше для всех. Ибо ту имбу, которая была на момент окончания цикла... не знаю... уже надоело.
А здесь другой Рон, не раскачанный до опупения, в несвойственной обстановке. А, чего я это пишу? Сами увидите.
Глава вторая. Убей мутанта
Рон поднял ещё одну секцию металлического заграждения и вставил её в технический тоннель. Заграждение внешне напоминало гигантский металлический ёршик, оснащенный острейшими «щетинками». В тоннеле уже располагалось девять таких же «ёршиков», что должно надолго остановить любых вторженцев.
Перед тем как начать изоляцию своей новой собственности, Рон разведал окрестные тоннели, углубившись в целом почти на милю в каждый из них. Назначения этих тоннелей и цистерны Рон так и не понял. Безумная идея о том, что эта цистерна изначально создавалась для проживания там людей, сначала была отвергнута Роном, но после наблюдения некоторых косвенных признаков обратного, он пообещал себе подумать об этом позже.
Наглухо запечатав большую часть тоннелей «ёршиками» из аномально прочного металла, который Рон набрал из многочисленных куч хлама, он заложил входы плитами сверхпрочного бетона и с помощью рун соединил их в монолит. Если потенциальные вторженцы всё же преодолеют «ёршики», их ждёт фантастической прочности бетон, который бесшумно и быстро разобрать не получится. Вообще, Рон сильно сомневался, что даже в будущем существует такое оружие, способное преодолевать ярды бетона в считанные секунды...
Когда с безопасностью было покончено, он вернулся к раненым. Троих мутантов он оставил в живых, один из них, к слову, тот самый двуглавый.
В хибаре, которую Рон выбрал в качестве временной тюрьмы для пленных, на пластиковых кроватях валялось трое раненных. Рон специально постарался отстреливать им что-то не очень важное, например руку, или ногу.
— Ну что, начнём неприятную, но нужную работу? — спросил Рон, усаживаясь у кровати двуглавого.
Одежду свою он нашел, но надевать её уже нельзя. Какой-то ублюдок, страдающий многочисленными гнойниками на теле, надел весь комплект и Рон больше не горел желанием примерять её. Конечно, можно очистить её Экскуро, но Рону пока не до этого, да и в данном месте достаточно тепло, чтобы рассекать в трусах и майке. В конце концов, он в своём новом доме!
Приложив руку к основной голове двуглавого, Рон произнес:
— Легилименс!
Голову пронзила ужасная боль, глаза застила тьма. Сердце остановилось, Рон почувствовал это. Через вечность раздался удар сердца.
Образы полились по бесконечной тьме перед глазами.
Детство. Тусклый первый свет. Вонь, кровь, ненависть. От начала и до конца. Сквозь всё это — дружба и братство.
Юность. Иссушающее силы чувство голода, темнота, боль, грязь. Враждебность и беззащитность.
Зрелость. Злоба, пронизывающая сознание от края до края. Сила. Общность. Насилие.
Это были образы, которые словно в ускоренной перемотке просмотрел Рон. Жизнь мутанта от начала и до конца. Язык, низкий готик, который он довольно скоро выучит, ненависть на весь мир, которая едва не поглотила Рона, жажда и голод. Рон прочувствовал всё это. Он узнал всю жизнь Агена, двуглавого мутанта, рожденного во тьме нижних уровней города-улья, известного как Тахен-Секунд. Жизнь у него была мрачная, как и у всех обитателей под-улья. Здоровье у него было поганым, лекарства было практически не достать честным путём, ещё и нормальные норовили пнуть при первом же удобном случае. Доля мутанта — боль и страдание.
Но Аген знал одно: даришь боль — получаешь её в ответ. Благодаря преимуществу в силе и не сразу заметной мутации, которую он маскировал затолкав в подмышку. он научился проникать на уровни нормальных, где грабил, убивал и быстро скрывался. Быстро ко всему этому присоединились изнасилования и пытки. Власть над жизнями зазнавшихся нормальных пьянила, он уже не мог остановиться. Его искали, устраивали ловушки, но это помогало нежным жителям нижних уровней и тогда они наняли отряд полицейских. Агену пришлось бежать в под-улей, где он сумел прибиться к банде таких же как он. С тех пор так и жил, благодаря своим специфическим умениям добившись кое-какого статуса в глазах соратников. До встречи с Роном.
— Жаль, конечно, что тут такие условия... — почесал Рон затылок. Обалдение от неожиданных спецэффектов заклинания «Легилименс» уже прошло, поэтому к нему вернулся дар речи. — Но я не верю в принцип «Не мы такие — жизнь такая». Каждый сам выбирает, переступать черту или нет. И знаешь каким образом я обращаюсь с теми, кто переступил черту?
Рон без тени сожаления и нерешительности сдёрнул Агена с кровати. Мутант, также пришедший в себя, жалостливо заскулил от боли, ему вторила вторая голова, которую звали Фаген. Тоже мерзкий типчик, сыгравший немалую роль в совершенных Агеном преступлениях. Например, это он подал знак ударившему Рона дуболому. Сам дуболом, к сожалению, не пережил выстрела стаб-винтовки.
— Никакой пощады. — прокомментировал Рон, хватая одну из гранат.
Ногой прижав Агена к земле, он с усилием разогнул спусковой рычаг гранаты М26, вздёрнув его вертикально, чтобы не мешал дальнейшему действу.
— Сейчас будет неприятно, но, думаю, ты привыкнешь. — предупредил мутанта Рон.
Подбросив гранату в руке, Рон одним рывком сдёрнул с мутанта штаны и затолкал её ему в задницу. Он знал, что Аген является злостным гомосеком, поэтому не удивился, что граната вошла без сопротивления.
— Знакомое ощущение, да? — усмехнулся Рон. — Сейчас ещё одна модернизация...
Привязав веревку к предохранительной чеке, он пинками погнал мутанта на улицу.
Дополнительная голова вопила в панике, сам Аген тоже кричал от страха, пытаясь что-то говорить, но Рон не понимал всего, так как на осмысление языка уйдёт время.
Выгнав подонка в один из незапертых технических тоннелей, Рон дёрнул за веревку и пинком отправил мутанта вперёд.
Спусковой рычаг слетел со взрывателя, начав процесс горения замедлителя. Рон вошел в цистерну, в последний момент заметив, что Аген присел и пытался высрать гранату обратно, но судя по раздавшемуся в тоннеле громкому хлопку и звучным влажным «шмякам», мутант потерпел неудачу.
Заглянув в тоннель, Рон зафиксировал гибель ублюдка и начал уборку пола специализированным заклинанием «Экскуро». Две минуты — от дохлого мутанта остались только крупные ошметки и пятна крови на стенах. Выглядит достаточно жутко, чтобы отвадить всяких несерьезных людей.
Экскуро, кстати, работало весьма эффектно — золотое свечение и отчетливый запах озона после завершения действия.
Вернувшись в халупу с оставшимися пленными, Рон подошел к самому живчику, который решил уползти и прополз целых пару шагов.
— Ты хотеть жить? — спросил Рон на ломанном низком готике. Всю дорогу до халупы он формулировал этот вопрос из новоприобретенных знаний.
— Ч-что? — тихо заскулил мутант, отличающийся от нормальных людей гипертрофированными половыми органами. Яйца до колен — это мутация. Ну и морда у него обзавелась уродливыми несимметричными костяными наростами, что несомненно лишило его возможности посещать уровни нормальных людей.
— Подойти сюда. — велел ему Рон. — Ты не отвечать, я в ответные меры отстрелить тебе рука.
Рон разогнул спусковой рычаг второй гранаты и покрутил её перед мордой мутанта.
— Это слабенький фраг-граната. — сообщил ему Рон. — Говорить неправильно, есть получить фраг-граната в твой жопа. Отвечать. Жить хотеть?
— Хочу. — сориентировался мутант.
— Тогда слушать. — улыбнулся ему Рон ободряюще. Главное, это дать надежду, тогда загнанные в угол жертвы максимально готовы сотрудничать.
Нет надежды — нет сотрудничества.
— Я основать здесь свой обитель. — продолжил Рон. — Я здесь обитать, спать, делать свои дела, но мне надо знать, кто есть вокруг. Бандит, арбитр, другой мутант? Где, сколько?