Вечером я отозвал Кьята в сторону и объяснил, куда я хочу попасть. Дедок потер челюсть, изображая мыслительную деятельность.
— Хорошо. Будет тебе Папуа. И, кстати, давай я тебя сфотографирую на паспорт. Не бойся, фотографию я сам смогу вставить, дальше меня она не пойдет. А завтра ты отсюда убываешь, я договорюсь.
Что делать, придется довериться. Да и вправду, не стоит столько находиться на одном месте, сейчас я подобен зайцу, все козыри которого — в мобильности.
Назавтра дедок разбудил меня ни свет, ни заря. Вручил мне синюю книжечку с американским орлом на обложке — да, работа мастерская, чувствуется класс. Видимо у источника есть хорошее оборудование, да и бланки паспортов. Такую липу я бы не распознал.
— Хорошая липа, — сказал я с уважением, пролистав паспорт и рассмотрев известные мне степени защиты.
— Это не липа, — подмигнул Кьят. — Бланк настоящий. Единственное, если копнуть, номер не пройдет — по соцстрахованию и правам тебя не существует. Но для перемещения по миру, не попадаясь в сферу интересов САСШ и в сами САСШ — вполне.
— Спасибо, — немного ошарашенно ответил я.
— Ну ты же хорошо заплатил, — снова подмигнул мне Кьят.
Да уж, паспорт мне обошелся реально дорого.
— А теперь поехали.
— Куда?
— Вывозить тебя будем.
Мы вышли на улицу, где уже стоял раздолбанный рыдван, за рулем которого сидел его внук, Винай. Я открыл дверцу рыдвана, следя за тем, чтобы она не отвалилась на проржавевших петлях. Кьят что-то сказал Винаю по-тайски, тот кивнул головой, и повернул ключ в замке, заставив скрежетать стартер. Раз, два… Наконец старая развалина взрогнула всей своей тушей, с громким звуком выстрелила облаком черного дыма и завелась.
— Ничему не удивляйся и не вмешивайся, если что. Я сам.
Ну сам, так сам, мне даже легче.
Винай долго колесил по разбитым улочкам трущоб и наконец выехал на грунтовку, ведущую от города.
Ехали мы долго. Сначала я вертел головой по сторонам, пытаясь напитаться местной экзотикой, потом мне это надоело, и я закрыл глаза и придремал.
— Приехали, — Кьят растормошил меня. Я попытался проморгаться, соображая, вижу я это или мне во сне привиделось.
Частный аэродром, ангары, взлетная полоса, на которой стоял… Нет, мне это не привиделось! Раритет, который годился разве что в музей. DC-3. И на этом я полечу? Они ничего не попутали? У него же скорость автобуса, ну а дальность…
— Сиди в машине… пока, — Кьят, кряхтя открыл дверцу и вылез наружу.
Я наблюдал, поставив челюсть на место, как Кьят поковылял к «Дакоте». Хотя нет, это именно «Дакота» C-47, грузовой вариант для ВВС. Все равно, с его дальностью лететь почти шесть тысяч кэмэ… Предельная дальность, а если поделить на скорость… Полный атас.
Дедок тем временем общался с какой-то высокой крепко сбитой теткой, в которой явно текла англосаксонская кровь. Рыжая, с кудряшками, затянутая в джинсу — словно с плаката «Мальборо», правда, там ковбой мужик был. Они о чем-то быстро переговорили с теткой, затем Кьят почапал обратно.
— Все готово, — он сунул голову в окно машины. — Готовь деньги.
— Сколько? — я запустил руку в сумку.
— Восемь косых.
Я аж подавился, как сказал бы классик «в зобу дыханье сперло». Хренасе цены… Так они меня без штанов оставят. За такую цену можно купить и этот кусок забора с мотором, и тетку впридачу. Ладно, деваться некуда.
— Пошли, — Кьят распахнул дверцу.
Мы медленно подошли к убогому транспортному средству.
— Это вот этого дрища надо доставить на русскую территорию? — тетка прищурилась, явно меня оценивая. А я в это время боролся с желанием показать ей «фак».
— Да, его, — подтолкнул меня вперед Кьят.
— Он надежен?
— Как я тебе и говорил. Не бойся, не сдаст.
— А я и не боюсь, — продолжала щуриться тетка. — Ну?
Поняв намек, я протянул ей пресс. В подсчете денег она явно была мастерица — купюры скользнули в пальцах со скоростью счетной машинки.
— Все верно. Ох, смотри, Кьят. Предупреждать в следующий раз заранее надо. Еле успела груз в Морсби взять, Крашеный давно просил.
— Ну что, давай, Мэгги. Я пошел, — дедок явно торопился сдыхать меня со своей шеи.
— Бывай, Кьят. Теперь ты, — тетка уткнула палец мне в грудь. — Вопросов не задавать, лишнего не говорить, из самолета не выходить. И ничего не видеть. Ясно?
— Ясно, — кивнул я. Ну тут все понятно, Кьят решил отправить меня по каналу контрабандистов. Иначе к чему такие частные перевозки с такой секретностью?
— Ну тогда пошли! — тетка кивнула на люк.
Упрашивать я себя не заставил. Да, для пассажиров тут явно был комфорт нулевой. Изнутри грузовой салон был заставлен ящиками, тюками, какими-то бочками, опутан страховочными сетями… Отыскав боковую лавку, я присел на нее, слушая, как тетка с лязгом задраивает люки.
Зачихали, затрещали моторы, пропеллеры превратились в полупрозрачные круги, мы начали пробежку на полосе, и, наконец я почувствовал, как машина оторвалась от земли. Под нами поплыла земля, взлетные полосы маленького аэродрома, серыми стрелами пробивающие тропическую зелень, все уменьшающиеся и уменьшающиеся в размерах.
Я покосился на дверь пилотской кабины, отгораживающую от нее салон. Ну и ладно. В ближайшее время мне предстояло бороться с одним из моих нелюбимых занятий — бездельем. И, судя, по нашему пепелацу, это предстояло делать довольно долго.
Первая посадка была уже в темноте, часов через восемь. Самое паршивое было то, что меня никто о ней не предупредил, так что я даже проснуться не успел, когда самолет получил дифферент на нос, и я начал сползать на пол, вовремя уцепившись за страховочную сетку, чтобы не свалиться, когда шасси самолета коснулись земли и меня довольно здорово подкинуло.
Я посмотрел в иллюминатор — тоже какой-то аэродром подскока, со ржавыми ангарами, сваленными бочками и несколькими машинами. Я смог опознать какой-то японский грузовик и старый топливозаправщик в темно-зеленой армейской окраске.
Дверь кабины открылась, и тетка со скоростью метеора рванула в хвост самолета — там, где стоял биотуалет. Появилась она довольная минуты через три, излучая умиротворение.
— Ну а теперь брысь в хвост, и сиди там тише воды ниже травы, как будто тебя здесь и нет. Понял?
— Понял, — я подхватил с пола свои манатки и побрел в указанном направлении.
Видимо, тетка не зря меня туда отправила — чтобы я клиентов не видел и клиенты меня, что важнее. Я не думаю, что она во флайт-плане светила мое присутствие, я для нее побочный, хотя и ценный, груз. Тетка приняла все меры предосторожности — как только я скрылся в хозяйственном отсеке позади биотуалета, раздался щелчок замка люка, ведущего в хвост. Ну все, я оказался заперт в жестяной коробке, хоть вентиляция-то тут есть? А то в этом жарком душном климате вынут мое теплое от жары безжизненное тело после проведенных часов. Тело моментально среагировало, выдав огромную порцию пота, сразу пропитавшего штаны и рубаху.
Вентиляция была. Более того, даже был маленький вентилятор и старый в подозрительных пятнах матрас — видимо не я первый нелегал на этом борту. Хоть какая-то забота. И нашлась упаковка до отвращения теплой минералки — и на том спасибо.
Наверное, часа полтора я слышал голос тетки и неизвестных мне мужчин на каком-то гортанном языке. А также шум передвигаемых ящиков и моторов машин. Затем хлопнул запираемый грузовой люк и голоса стали удаляться. Ну все, похоже тетка ушла переночевать в относительно человеческих условиях. Пора и мне — только на этот матрас я просто так не лягу, хрен его знает каких паразитов и болячек было на прежнем отдыхающем. Тяжко вздохнув, я постелил свои вещи и полотенце вместо простыни. Завтра, конечно, я буду выглядеть как из задницы, но перспектива получить какую-нибудь болячку привлекала меня еще меньше.
Ночь я провел задыхаясь, и плавая в поту. Поэтому когда щелкнул замок двери и на пороге появилась тетка, я был готов ее пришибить.
— А что это ты в одних трусах? — хмыкнула она.
— В двух жарко, — зло ответил я. — Еще спроси, как спалось.
— Не хами, малыш. А то выйдешь над океаном без парашюта, — снова хмыкнула тетка. — Короче, как взлетим — можешь выходить. Пожрать я тебе на лавке оставила.
И она увеялась, источая легкий аромат перегара. Видать, хорошо отдохнула.
Когда после взлета я полуживой выполз из хвоста и добрался до благословенной лавки с американским запаянным в пластик пайком, мы уже летели над морем, а далеко позади виднелись башни современного мегаполиса. Куала-Лумпур, Сингапур? Да неважно. Главное, полет продолжался.
И снова промежуточная посадка где-то в бебенях, опять разгрузка и дозаправка. Но на этот раз днем. Тетка была железная — полчаса на отдых, и за штурвал. Так что в этот раз глубокая ночь застала нас уже в Порт-Морсби, точнее, неподалеку от него, на частном аэродроме.
— Ну все, тебе пора, — она нависла надо мной, уперев руки в боки.
— Что все?
— Прилетели. Тебе надо было в Порт-Морсби? Вот он, — она ткнула большим пальцем себе за спину в направлении люка.
— Но до города добираться…
— А вот это уже твои проблемы, малыш. Я тебе не экскурсовод, чтобы тебя за ручку водить и сопли утирать. Такси возьми или пешком чапай, мне все равно. Но в твоих же интересах сделать ноги отсюда как можно быстрее — люди, которые сейчас сюда приедут за этим, — она похлопала по одному из немногочисленных ящиков в человеческий рост, — очень не любят посторонних. Так что думай.
— Спасибо, — тут и думать было нечего.
Тетка кивнула и освободила мне проход к люку. Да, вот ведь я влип! Придется ночевать на окраине и пешком идти в город. Но с другой стороны, все-таки это территория Российской Империи, а значит, живем! Я у своих, дома.
Глава 10
Вал событий грозил похоронить под собой главу СБ Российской Империи. Стоявший подобно гранитной скале монолит государства неожиданно оказался источен изнутри кучей крыс, которые умудрились соорудить проходы, протащили снаружи толпу разной мрази и теперь лихорадочно пытались оттяпать кусок пожирнее. Да, у них уже ничего не получится, полиция и спецслужбы сработали на опережение и буквально за две недели до начала массовых беспорядков вырезали ключевые фигуры и разгромили наиболее опасные центры, оборвав нити управления. К сожалению, все сделать не удалось. Зараза слишком глубоко проникла внутрь. Были и предательства, и попытки играть за «правильные кланы», прикрывая красивыми словами исключительно шкурные интересы.
Но заканчивая просматривать присланную Александром информацию, граф Драбицын ощутил, что перелом пройден. Потому как часть фигурантов уже так или иначе были взяты в разработку, ключевые фигуры сумели понять, что их ожидает и рванули быстрее собственного визга по запасным аэродромам. Но в остальном — да, убойный материал из Азии приехал. Как раз будет чем занять Козьму с Кресиславом, которые только-только закончили отлов наиболее одиозных фигурантов в столице и рядом с ней. Вот и перенаправим, чтобы гарантированно нужных пленных добыть. В остальном же — продолжаем работать. Очередная почти бессонная ночь. И гора сводок, куда краткими выжимками от аналитиков идет уже обработанная картинка происходящего в стране. Чтобы в нескольких скупых фразах на утреннем и вечернем докладах сообщить императору, насколько успешно получается бороться с занесенной извне инфекцией.
* * *
Трое чеченских разведчиков получили в помощь молодую девушку-радиста, Анюту. Анюта смущалась от проявленного к ее персоне внимания, выглядела маленькой пухленькой мышкой в своем не обмятом еще толком новеньком обмундировании и одновременно страшно гордилось доставшейся ей ролью: координатора группы глубинного мониторинга. Таким хитрым словом губернатор и военный комендант Южного Округа назвали россыпь мобильных постов, поставлявших самую свежую информацию о передвижении банд. Спутниковая разведка, многочисленные дроны и люди, которые ради нужных данных были готовы аккуратно забраться в любую опасную дыру, уточнить, пересчитать укурившихся ублюдков по головам и навести впоследствии штурмовые группы для зачистки территории.
Фактически от Симферополя, через Екатеринодар, Астрахань и до Актюбинска с Оренбургом шла южная граница охваченной волнениями зоны. Ниже нее пограничники вместе с переброшенными частями сформировали так называемый «Южный кордон». Там уже придавили вздумавших поднять голову уголовников и разных «альтернативно-революционно» настроенных бузотеров. Комендантский час, трибуналы и лагеря для перемещенных лиц. Полыхнуть просто не успело, задавили попытку мятежа в зародыше.
Севернее спускалась линия «Северного кордона», отжимая разрозненные толпы мародеров от индустриального центра государства. Образовался эдакий «котел», разрезанные на неровные куски Доном, Волгой и Уралом. Вот на степных просторах рядом с этими реками и продолжалась маневренная война.
Казаки вместе с мобилизованными военнообязанными организовали на легкой технике псевдо-тачаночное движение, воткнув на пикапы и небольшие грузовики пулеметы и кассетные гранатометы. Отслужившие срочную и контрактники превратились в командиров групп, позволив кадровым частям заняться действительно серьезными проблемами и попутно превратив ополчение в неожиданно серьезную и агрессивную силу. Теперь вся эта «государственная махновщина» долбила грабителей при любом удобном случае, попутно скользя незримыми тенями по местным дорогам, отрываясь от преследования и устраивая засады. Фактически бандиты, успевшие выпотрошить множество мелких станиц, попали в капкан, подобно схватившей банан обезьяне. Мелкие шайки несли серьезные потери при любом столкновении с местными, а как только пытались сбиваться в более крупные отряды, как по ним начинала работать авиация и дроны. По периметру быстро сужавшейся зоны барражировали тяжелые бомбардировщики с умными боеприпасами в брюхах. Получив сигнал, в штабах оценивали возможную угрозу, уточняли ситуацию при помощи спутниковой разведки, наложив все это на множество сообщений от мобильных групп. И если военные считали, что враг слишком наглеет, то из распахнутых створок вываливалось очередное изделие, дабы домчать до нужной точки и породить там раскаленное облако объемного взрыва. Давили по площадям, выжигая бунтовщиков, словно взбесившихся гиен: без жалости и сострадания. Залечивать раны, нанесенные войной, будем потом. Сейчас надо сохранить жизни своих и максимально быстро и эффективно оборвать чужие.
— Три машины и мотоциклисты, — прохрипел в наушниках голос Султана. Парень с утра умудрился спеть Анюте весь поселковый репертуар и теперь говорил, будто после простуды. Глотку драть все же надо уметь, даже если молодая девушка благосклонно твои рулады принимает.
— Куда движутся? — Анзор глянул на планшет и поигрался с масштабированием карты. Странно, вроде никаких отметок нет.
— На юг, в сторону Астрахани.
Вот даже как, похоже, кто-то из самых сообразительных решил удрать в плавни, чтобы оттуда уже тихо-мирно просочиться через границу. Иначе бы сюда, поближе к южным пикетам не подались. Львиная часть пока еще в центре крутится, чужое имущество делит. Не понимают, что время упустили и вместо набивания карманов чужим барахлом давно пора лыжи мазать и удирать, пока еще все возможные тропы не перекрыли.
— Что Центр?
— Подтвердили, у них по этой группе ничего нет, — отозвалась Анюта, поправляя дымчатые очки видео-интерфейса. Девушка предпочитала работать через них, используя легкую раскладную клавиатуру и джойстик, которые были подключены по радиосвязи к надежно защищенному военному комплексу в рюкзаке. Кодер, спутниковая станция и залитые в противоударный пластик микросхемы. Эту коробку можно было расколотить только очередью из чего-нибудь крупнокалиберного. Но и пользоваться учили специально выделенных операторов, потому что просто передать ящик ополченцам — это утратить больше восьмидесяти процентов возможностей.