— Привет! — поздоровалась Лэри.
— Привет! — обрадовалась я и посторонилась, пропуская девушку. — Проходи.
— Я вас не разбудила? — уточнила Лэри.
— Какой сон, когда у кое-кого свидание, — отозвалась Феонна. — Подготовка полным ходом.
— У тебя, Тристен? — догадалась Лэри. — С Максом?
— Да, — смущенно призналась я, закрывая дверь. — Тебя отпустили?
— Ещё вчера вечером. И блокиратор сняли. — Девушка продемонстрировала голое запястье. — Правда, не извинились.
— Некогда им было извиняться. Мы вчера всю СБ на уши подняли, — заметила русалка.
— И что у вас всё-таки произошло? — поинтересовалась Лэри. — Мне никто ничего толком не объяснил, сказали только, что я свою подругу должна благодарить. А поскольку все мои друзья быстро от меня отвернулись, я сразу предположила, что имели в виду Тристен.
Я жестом предложила девушке сесть на стул и рассказала о нашем расследовании, результатах и происшествии в бассейне.
— Выяснили, из какого рода Ксанти на самом деле? — спросила Лэри, когда я закончила.
— Южные течения, — ответила Феонна. — Один из четырех древнейших и сильнейших русалочьих родов.
— Как оказалось, это и не было тайной, по крайней мере, не для всех, — добавила я. — Преподаватели знали, кто Ксанти и откуда, просто никто не распространялся об этом и тем более не говорил адептам.
— А род Жемчужин самый многочисленный во всех океанах, — подхватила подруга. — У него полно ветвей — Лазурные жемчужины, Лунные, Голубые, Небесные и харр знает, какие ещё, — и выдать себя за его представительницу проще всего.
— Но почему происхождение Ксанти скрывалось? — удивилась Лэри.
— Потому что эти четыре рода для русалок сродни монаршим династиям. Да, мы не знаем всех их представителей в лицо, если только не случалось сталкиваться лично, но достаточно назвать имя рода, и мы сразу поймем, кто это и чего ждать. Они сильны, намного сильнее остальных русалок, и способны создавать в воде порталы для перемещения. Мы — не можем. Они управляют водной стихией, говорят, им даже подчиняются морские чудовища.
— Значит, Ксанти открыла портал.
— И была такова. Наверняка и «Соблазн» она в академию пронесла через собственный портал. Нам сказали, что Ксанти хотела учиться как обычная русалка, ничем не выделяться среди остальных адепток, потому и попросила всё скрыть. Учитывая, насколько далека репутация Южных течений от милых русалочек из мультиков вашего мира, я бы тоже не стала трепаться об этом. — Феонна закрыла и положила книгу на одеяло. — Они жестоки, беспощадны и ценят чужую жизнь не больше, чем морскую гальку. Задача наследниц рода — зачать дитя от наиболее достойного партнера.
— И она всё это устроила из-за… зачатия?
— Судя по её признанию, ребенок — только часть планов.
— Ксанти говорила о свободе и о долгах перед семьей, — припомнила я.
— Не думаю, что Ксанти устраивала роль племенной кобылы, — передернула плечами подруга. — Вероятно, она надеялась, что ребенок от Макса избавит её от этой безрадостной участи. Хотя никак не пойму, каким образом.
— Макс загадочная личность, — протянула Лэри, бросив на меня лукавый взгляд.
— Она знала, кто он. — И мысль, что куче людей, вернее, нелюдей известна правда, пока я тут маюсь в неведении, жутко раздражала. — С самого начала или позже как-то выяснила, но знала. — Нокс явно знает, Ксанти знает. Кто следующий?
— Назвала его сыном и наследником лорда-протектора, — уточнила Феонна.
— Лорд-протектор? — нахмурилась Лэри и задумалась.
А я вернулась к шкафу и выудила джинсы. Нечего вводить в искушение голыми коленками. И так два поцелуя должна.
— В нашем мире протекторатов уже давно не существует, в Воздушном и Огненном вроде бы тоже, — медленно заговорила Лэри. — В Деревянном точно помню протекторат Бьярне, крошечная страна между Вальсией и Имперским союзом, известная месторождением веданита.
— Макс сказал, что родился на острове, торгующим с морским народом. — И блузку к джинсам. Непрозрачную, без выреза.
— Тогда Бьярне отпадает. Может быть, какой-нибудь затерянный остров? — предположила девушка и вопросительно посмотрела на Феонну.
— Ничего не знаю. Я родилась и выросла в океанах Железного и понятия не имею, что происходит в других мирах.
— А как Ксанти смогла незаметно подложить мне зелья? — озадачилась Лэри менее отвлеченным вопросом.
— Скорее всего, вот так. Дай мне ручку. Любую.
Лэри взяла из пластикового стаканчика на письменном столе шариковую ручку, бросила Феонне. Русалка поймала, положила ручку на раскрытую ладонь. Секунда-другая и вокруг пишущего инструмента заискрились тоненькие струйки воды, обвили синий корпус по всей длине и сомкнулись в прозрачный кокон. Ручка в водяной оболочке приподнялась над ладонью Феонны, неторопливо повернулась.
— Ни отпечатков, ни запахов, а на следы магии СБ комнату не проверяла. Вполне возможно, что, проникнув в твою комнату, и сама Ксанти находилась в похожем состоянии. В отличие от большинства русалок, ей хватило бы сил заключить в водяной кокон не только несколько бутылочек, но и себя. Мы же можем делать это лишь с маленькими предметами. — Подруга сжала ручку в кулаке, и вода потекла сквозь пальцы.
— Но зачем ей было подставлять именно меня? Все наши конфликты закончились на первом курсе, когда мы решили просто не лезть в дела друг друга.
— Да, на первом курсе Ксанти была той ещё стервочкой, успокоилась она уже позже, — согласилась Феонна. — Но когда нас объединили в тройку, проблем не возникало.
— У вас не возникало, — поправила Лэри. — А меня страшно бесила её манера задирать нос, командовать и делать всё по-своему.
— А ты разве не командуешь?
— Я даю взвешенные, конструктивные рекомендации.
— Я пошла, а то вот-вот опоздаю. — Я застегнула сапожки, накинула чёрную кофту. Расчесала волосы и в качестве завершающего штриха надела несколько браслетов на оба запястья.
— Тристен, спасибо тебе огромное. — Лэри встала и неожиданно порывисто меня обняла. — Где бы я сейчас была, если бы не ты?
— В Железном мире, полагаю, на полпути домой, — вставила Феонна.
— Да не за что. — Я обняла девушку в ответ и отстранилась.
— И извини за тот флирт с Максом, — продолжила Лэри. — Честное слово, он не особо его поддерживал.
— Ничего. И зови меня Триш.
— Хорошо. Приятного времяпрепровождения.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я.
— И вытряси из малька, ой, прости, Макса всю правду, — напутствовала русалка.
— Обязательно. — Я махнула подруге рукой и вышла из комнаты.
О месте встречи мы не договаривались, но развилка возле общаг среди адептов уже давно негласно стала точкой сборов. К счастью, в одиннадцать часов утра в выходной здесь мало кого можно встретить, и сегодня не исключение. Во всяком случае, издалека я заметила только Макса.
— Привет! — первой поздоровалась я, выйдя на развилку.
— Доброе утро. — Парень повернулся ко мне.
Обычные чёрные штаны, белая рубашка — хорошо хоть, не форменная голубая, — кожаная куртка. И почему-то я впервые поймала себя на мысли, что, скорее всего, обычно он носил совсем другую одежду. Места, где до сих пор мужчины должны уметь владеть мечом, вряд ли подразумевают демократичные джинсы или футболку с какой-нибудь дурацкой надписью.
— Давно ждешь? — спросила я за неимением лучших идей.
— Нет, всего пару минут. Триш, это тебе. — Макс протянул мне чёрную картонную коробочку.
Богиня! Кольцо?!
Кажется, я окончательно поглупела. Какое, к харрам, кольцо через неделю знакомства?! Не говоря уже, что ювелирных магазинов поблизости нет.
— Э-э… спасибо, но не стоило, правда…
— Ты ещё даже не посмотрела, — мягко укорил парень. — Возьми, оно не кусается.
Я взяла коробочку, неуверенно открыла. Внутри лежал маленький фиолетовый кристалл каплевидной формы, на длинном чёрном шнурке. Гладкий бочок пересекала белая, чуть колеблющаяся на свету полоса.
— Кошачий глаз, — пояснил парень и достал камень из коробочки. Да я и сама, в общем-то, догадалась. — На моей родине не принято дарить девушкам цветы, да и, если честно, в академии негде взять цветы, а обрывать ради этого клумбу, на мой взгляд, глупо. Позволишь?
— Что? А, да, конечно.
Шнурок оказался достаточно длинным, чтобы свободно надеть его через голову. Я замерла, а едва Макс отступил и забрал у меня коробочку, поправила волосы и кристалл, оставив его висеть поверх блузки.
— Очень красиво, спасибо, — выдавила я насквозь смущенную улыбку.
Камни мне никогда не дарили. Да, это не бриллиант в энное количество карат, но такой незатейливый подарок куда приятнее и… взволновал сильнее, чем если бы сейчас парень преподнес мне бриллиантовое кольцо.
— Идем?
Я смогла только покивать.
До набережной мы шли молча. Макс определенно не торопился начинать разговор на какую-либо тему, даже отвлеченную, а я не знала, как лучше подступиться, и рассеянно теребила подвеску. Мы спустились по широкой каменной лестнице на набережную и неспешно двинулись по мощеной серой плиткой дороге. За тянущимся с одной стороны парапетом тихо плескалась о прибрежные валуны вода, окатывала осклизлые зеленоватые бока камней, но в нескольких сотнях метров от берега волны с шумом ударялись о прозрачную стену защитного купола, гасящего силу приливов и отливов. По другую сторону дороги поднимался зеленый склон и дальше начинался парк. Из безоблачной голубой выси доносились крики чаек, по синей морской глади скользила моторная лодка дежурной охраны. Сама набережная тоже ожидаемо пуста, на что я, собственно, и рассчитывала, назначая время свидания. Не хотелось лишних глаз вокруг.
— Макс?
— Да, Триш?
Болтать о природе и погоде — верх идиотизма, правду Макс вряд ли станет рассказывать, однако играть всю дорогу в молчанку тоже не дело. И, в конце концов, вчера парень вытащил меня из очередных крупных проблем. Возможно, жизнь спас, ибо не знаю, сколько бы ещё я барахталась в водяной ловушке.
— Спасибо.
— Опять?
— Я о вчерашнем. Ты меня вытащил из воды.
— Пустяки.
— Я так поняла, ты притворялся, будто приворот Ксанти подействовал. А… с какого момента? — Да, очень важный вопрос и крайне подходящая для начала диалога тема.
— На преодоление русалочьего воздействия требуется некоторое количество времени в зависимости от степени воздействия и сил и уровня подготовки привороженного. Поэтому давай на этом и остановимся. — Макс бросил на меня лукавый взгляд, однако от дальнейшего выпытывания я решила воздержаться.
— Ксанти правду сказала? — слегка сменила я направление неуверенного разговора. — Что ты сын лорда-протектора?
— Да, — небрежно отозвался парень. — Мы ведем торговлю и с Южными течениями в том числе, хотя прежде, до академии, Ксанти я не видел точно, и она меня, скорее всего, тоже. Океан теперь разберет, как она всё выяснила.
— Значит, ты лорд? — осторожно уточнила я.
— Значит.
Тогда понятно, почему в подземелье Нокс предлагал соседу леди со своего факультета. Хотя не совсем. То есть понятно, почему именно леди, но совершенно неясно, зачем элле, собственно, предложил! И все эти намёки Нокса на реакцию отца Макса, и упомянутый в разговоре с Ксанти долг перед семьей…
— Так ты… ты поступил в академию, чтобы… невесту себе найти?
— С чего ты взяла? — искренне удивился парень.
— Ну, Нокс намекал.
— Это предположение Нокса, и не более того. — Неожиданно Макс вздохнул, всматриваясь в кажущуюся бескрайней гладь. Море сливалось с небом, создавая упоительное ощущение не иссякающего простора, головокружительной бесконечности. — Всё… сложно.
— Отличный ответ. — А главное, исчерпывающий!
— Всё действительно непросто, Триш. Родиться провидцем — незавидная участь в любом мире, а родиться провидцем в высокопоставленной правящей семье — практически проклятие.
Богиня, речь ведь не идет о каком-нибудь очередном апокалипсисе или мировых либо, того веселее, межмировых войнах?
— Ты видел… что-то плохое?
— Смотря для кого. Проблема в том, что видел я одно, а отцу сказал, что видел… другое.
— Ты ему соврал? Но почему?
— Потому что, как правило, мы с отцом расходимся во мнениях, в виденье ситуации, решениях и действиях, которые необходимы для нашего народа. Что до моего дара, то отец считает, что раз уж его сын отмечен богами, то видения можно и нужно использовать на благо своё и протектората. Но видения — это не интернет-паутина вашего мира, их нельзя вызвать по нажатию кнопки тогда, когда захочется, и на любую требуемую тему.
Ведьмы проходили предвидение углубленно только с четвертого курса, но основы нам рассказывали и показывали ещё на втором. Есть предметные предсказания посредством карт, кристаллов и многого другого, есть специальные техники для вхождения в трансовое состояние, а есть дар от рождения. И провидцам чаще всего даются лишь разрозненные, обрывочные картины будущего, а подчас и прошлого. Никто не спрашивает этих людей, готовы ли они к приему «видео», поймут ли его должным образом и что им делать с полученной информацией дальше. Конечно, обучение, знания и тренировки помогали развивать и совершенствовать дар, но в целом видения всё равно оставались штукой тонкой, хрупкой и несколько непредсказуемой.
— Они почти всегда приходят во сне, — после небольшой паузы продолжил Макс. Задумчивый взгляд по-прежнему блуждал где-то в сине-голубой дали. — Иногда спокойные, порой безмятежные, а иногда… пробуждение в холодном поту на разворошенной постели. Бывало и с разодранными в клочья подушками. — Парень вновь умолк и вдруг усмехнулся. Горько, даже зло. — Но не было ни одного видения о смерти мамы. Вообще. Ни малейшего намёка. Хотя она долго болела, медленно угасала и… и ничего.
Магистр Лалит говорила нам, что видения провидцам даются прежде всего, чтобы изменить что-то, подготовиться к грядущему или рассказать о чем-то важном. А в такой печальной, безысходной ситуации видения, по сути, ничем не помогли бы.
Повторять слова Лалит я не стала. Не похоже, чтобы рана была давняя, но и для старой пересказывание банальных прописных истин, стандартные фразы выражения соболезнования подчас хуже соли. Разъедают, напоминают о том, чего уже не изменить, не вернуть. Поэтому я взяла Макса за руку, прижалась к его боку. Так мы и брели опять какое-то время молча, однако на сей раз я не пыталась заполнить паузу, попробовать узнать ещё что-то.
Наконец Макс свернул к парапету, и мы остановились перед серым каменным ограждением.
— Невеселая прогулка получается, — заметил парень.
— А мне кажется, нормальная, — заверила я.
— Большинство общепринятых норм весьма относительны.
— Наверное. — Я отпустила руку Макса, чуть отодвинулась. — Слушай, а тебя как лорда не… не смущает наше… окружение?
— Почему оно должно меня смущать?
— Потому что, скорее всего, академия не слишком похожа на привычный тебе мир. — И мы тут не лорды и не леди.
Особенно я. И от этой мысли стало грустно.
— Вряд ли я первый представитель считающего себя высокородным общества, поступивший в академию, — справедливо ответил парень.
— Нет, конечно, просто обычно статус не афишируется и на самом деле людей-аристократов в академии не так уж и много. — Потому что большинство аристократов выходцы из Деревянного мира, в котором, в отличие от моего, хотя бы признается существование магии и есть ведунские корпуса.
— А ты как оказалась в академии?
— Традиционно для моего мира, не верящего в магию. В четырнадцать у меня проснулся дар, к счастью, не достаточно сильный, чтобы устроить пожар при всплеске. В пятнадцать я получила письмо из академии. Сначала я решила, что это глупый розыгрыш кого-то из моих одноклассников, потому что все знали, что я люблю фэнтези, сторонюсь людей и вообще немного странная. Собственно, из-за своей силы я и начала всех избегать, я плохо себя контролировала, страшно боялась, что кто-нибудь узнает, и некому было объяснить, что происходит и как обращаться с даром. Короче, я не поверила ни единому слову и выбросила письмо. Через несколько дней, гуляя по берегу озера, находящегося рядом с моим родным городом, я встретила женщину, которая сказала, что письмо не шутка и академия тоже, и в подтверждение разделась и прыгнула в воду. Я была в шоке и ужасе, зато впервые увидела настоящую русалку. Русалка представилась Анастасией Тэннил.