Почему-то эта мысль больше остальных терзала разум. Не давала покоя, как и воспоминания о чувственной красавице, о её сладких губах и дерзком сопротивлении. Раньше эта дерзость в ней раздражала, а теперь, наоборот, распаляла, рождала внутри почти неконтролируемое желание.
Наверное, он сходит с ума. Да, наверняка. Иначе бы не мерещилось, что под всеми этими колючками прячется напуганная беззащитная девочка. Другая Даниэла.
Хоть беззащитной леди Фантальм никогда не была.
Он никогда не видел, чтобы она плакала. Даже когда узнала, от него лично, о гибели Теобальда, не проронила ни слезинки. А вчера расплакалась, испугалась.
Я тебя боюсь!
Наверное, никогда не забудет эти слова. В тот момент на него как будто вылили ушат ледяной воды, и на смену вожделению пришли злость и досада. Только теперь уже не на неё, а на себя. За грубость и нетерпение, за нежелание попытаться наладить отношения. Обольстить, соблазнить, в конце концов. Раньше женщины сами вешались ему на шею, и Редфрит не представлял, как вести себя с ней. Ему действительно не доставало терпения, а Даниэла только всё усложняла. Каждым словом, каждым взглядом бросала ему вызов, испытывая на прочность его выдержку.
Взяв себя в руки, решил вернуться к прошлому плану и попытаться сблизиться с супругой. Узнать её получше, и ей позволить себя узнать. Даже остался с ней на ночь, хоть и не любил ни с кем делить постель. И уж тем более не собирался терпеть рядом с собой демоново животное.
Впрочем, от последнего он избавился сразу, как только жена уснула. Сбросил перевёртыша с кровати, а сам придвинулся поближе к строптивой недотроге. Даниэла долго ворочалась, но в конце концов уснула в его руках, присмирела, успокоилась.
Такая Фантальм была ему угодна.
Утро тоже началось неплохо, и настроение у его величества тоже было неплохим. Редфрит поймал себя на мысли, что ему нравится над ней подтрунивать, нравится пикироваться с этой колючкой, которая, когда он был рядом, не только боялась, но и смущалась.
И этого за прежней Даниэлой он тоже не замечал.
Добавить ко всему добрые полчаса в ванной, тошноту, потерю сознания, безрассудное желание защитить накаи, и настроение Галеано резко начало падать. У кого обычно случаются эмоциональные перепады, кто теряет сознание и кривится при виде еды? Правильно, беременные. И если его жена в положении…
Захотелось узнать об этом сию же минуту, а потом, если его догадки подтвердятся, собственными руками придушить мерзавку. Настойка эйрана могла дать ответ немедля. Пара мгновений, и Фантальм скрутило бы от боли, будь в ней чужое отродье. Но маленькая дрянь отказалась выпить зелье. Снова испугалась, сильно занервничала. Уж что-что, а страх за последние несколько дней он научился в ней распознавать.
Наверное, он бы её всё-таки прибил, тем самым завершив правление славной династии Галеано, если бы не известие о новой жертве.
— Разыщи посланника Сетхэйна. Немедленно, — велел он слуге и вошёл в кабинет, где его дожидался гонец.
При виде короля мужчина низко поклонился, а получив разрешения говорить, начал быстро вводить его в курс дела.
Жеим — небольшой городок Пограничья, тихий и мирный. В нём никогда и ничего не происходило. Видимо, жители Жеима прилежно молились и светлым, и тёмным, и боги хранили их от внимания Диких. До недавнего времени.
— Неделю назад из Жеима пропала младшая дочь кожевника, а вчера на рассвете её тело нашли в лесу, — рассказывал гонец.
— Жертва ритуала? — зачем-то уточнил Редфрит, хоть и так прекрасно знал ответ на этот вопрос.
Гонец кивнул:
— На теле девушки были обнаружены те же самые рисунки, и на лбу выжжен точно такой же символ, что был на других покойницах.
— Твари! — не сдержавшись, прорычал король. Сжал руки в кулаки и, мысленно прокляв Срединные земли и всех населяющих их существ, спросил: — Сколько ей было лет?
— Четырнадцать, ваше величество.
— Нет, это не девушка — это девочка. Ещё совсем ребёнок! — Редфрит в сердцах ударил кулаком по столу, а услышав, как дверь отворилась, резко обернулся и кивнул послу.
— Ваше величество, — ещё один дежурный поклон, на который Галеано не обратил внимания.
— Рассказывай сначала, — велел он солдату Пограничья.
Когда гонец смолк, Редфрит посмотрел на Велебора:
— Нам нужны ваши маги, князь. Воинов у меня достаточно, но без сильной магической поддержки им не выстоять. Мы даже не сумеем пробиться за завесу, скрывающую от нас Срединные земли. А если и сумеем, к тому времени мои маги настолько ослабнут, что станут бесполезнее младенцев, превратятся в живые мишени.
Ярый кивнул, но ответ давать не спешил, и король продолжил:
— Одним богам известно, для чего они проводят ритуалы и зачем нужны человеческие жертвы. Мои соседи боятся даже приближаться к Срединным землям, но вам, северянам, чуждо это постыдное чувство. Помогите нам, и Треалес станет вашим самым верным и надёжным союзником.
Некоторое время посол молчал, обдумывая его слова, пока наконец тишину не нарушил его ровный, спокойный голос:
— Прежде чем донести слова вашего величества до моего правителя, я бы хотел побывать в этом городке, Жеиме, и лично осмотреть жертву. Вашим магам не удалось понять, что за знак выжигают на их телах, но, возможно, магам Сетхэйна повезёт больше. И после этого я сразу отправлюсь к своему владыке.
Редфрит кивнул, соглашаясь с просьбой северянина, а позвав слугу, отдал приказ:
— Приготовьте лошадей. Выезжаем немедля.
— И? — лаконично поинтересовалась я, не торопясь падать в обморок от счастья.
— Честно говоря, я ожидала немного другой реакции, — слегка нахмурилась Эдара.
— Извини, но сердечных объятий ты от меня точно не дождёшься. Удалось выяснить, во что вляпалась твоя воспитанница?
После этого вопроса госпожа чародейка досадливо скривилась. Но стоило отдать ей должное, Эдара быстро взяла себя в руки и спустя секунду-другую снова очаровательно улыбалась.
— Присядем? Я сегодня ещё не завтракала.
— То же самое.
Обменявшись взглядами, как дуэлянты выстрелами, мы устроились за столом. Эдара бросила по сторонам быстрый, но очень внимательный взгляд, что-то пробормотала себе под нос, а заметив, как я вопросительно вздёрнула бровь, объяснила:
— Я наложила стирающее звуки заклинание, чтобы никто нас не смог подслушать. Во дворце слишком много презренных, особенно эта крылатая мерзость, которая любит совать свой нос в чужие дела и вечно что-нибудь вынюхивает.
Крылатая мерзость… Сильно сказано, от души. Бедные феи и лягушата. Я здесь всего несколько дней, но это свинское отношение к несчастным созданиям меня, если честно, уже достало. Представляю каково им изо дня в день терпеть нападки людей, не имея надежды на обретение нормальной жизни.
Но об этом я ещё успею подумать. Сейчас на повестке дня Даниэла и её грязная душа. Грязная в прямом смысле этого слова, но не исключаю, что и в переносном тоже.
— Так что там насчёт экспериментов твоей воспитанницы? — возвращаясь к холодным блинчикам, вернулась я и к насущной проблеме. — Узнала, что она химичила?
— Это я ещё выясняю, — тяжело вздохнула хирата. — Но даже если и не пойму, что за ритуал она провела, Даниэла сама потом всё расскажет. Когда я её верну.
— И когда же случится столь знаменательное событие?
— Не ёрничай, — хмуро бросила Эдара, а потом добавила: — Через два месяца, в день летнего солнцестояния.
Жаль, я в тот момент как раз глотнула местного чая. Услышав про срок, который мне ещё предстояло здесь мотать, едва не выплюнула чай обратно, прямо в светящееся лицо мадам Реалис, которая надо мной реально издевалась.
— Два месяца? Это, по-твоему, скоро? Я здесь меньше недели и уже волком вою. Мне что, придётся быть женой этого демона ещё два месяца?!
— Даниэла…
— Да я в иные моменты придушить его готова! А он, между прочим, меня. И с каждым днём терпеть этого тирана становится всё сложнее!
— Даниэла…
— Ещё и твои фокусы, из-за которых меня то тошнит, то тянет отключиться. Я даже подумать не могу о родном доме, как голова начинает кружиться!
— Даниэла, послушай…
Я резко подскочила, случайно опрокинув бокал с недопитым отваром. По белоснежной скатерти расползлось рыжее пятно, быстро увеличиваясь в размерах. Точно такое же, только чёрное — злость, уже почти ненависть, расползалось по моему сердцу.
— Нет, это ты меня послушай. Ты хитростью затянула в ваш гадкий мирок мою душу, дёргаешь меня за ниточки как какую-то марионетку, ничего толком не рассказываешь, договоры всякие опять же обманом подписывать заставляешь и хочешь, чтобы я тебя слушала? Это из-за тебя он решил, что я могу быть беременной и потащил меня к своей ведьме! Это из-за тебя мне совали под нос какую-то вонючую мерзость, чтобы убить возможного ребёнка. Это из-за тебя я терплю его недоверие, презрение, ненависть! Из-за тебя и твоей Даниэлы!
Я замолчала, только когда в лёгких закончился воздух. Отвернулась от ненавистной колдуньи и, впившись пальцами в каменные перила, устремила невидящий взгляд на королевский парк. Безмятежная, совершенная красота, которой я больше не восхищалась. Пусть это место и похоже на рай, но для меня оно имеет все шансы стать самым настоящим адом.
Да что там, уже стало.
— Ты закончила? — раздался за спиной невозмутимый голос колдуньи. Поднявшись из-за стола, она приблизилась к краю террасы и встала рядом. — Даниэла никак не может быть беременной, она девственница. В этом можешь быть уверена. Я лично проверяла её перед свадьбой.
— Тоже поила вашей колдовской отравой?
— Нет, клала кристалл богини Невены ей на живот.
— И всего-то? Почему же Редфрит не захотел воспользоваться этим вашим кристаллом?
Эдара пожала плечами:
— Скорее всего, потому что он про него не знает.
— Тоже иномирянин? — Я негромко хмыкнула.
— Редфрит мужчина. К тому же не лекарь и не маг, — вступилась за короля ведьма. — Он отлично подкован в военном искусстве, хорош в дипломатии, однако совершенно не разбирается в магии. Но Мильдгита точно должна знать о кристалле. Вот только она мою миару всегда недолюбливала. Давнее соперничество и зависть.
— Мильдгита завидует Даниэле?
— А ты это разве ещё не поняла?
Скосив на чародейку взгляд, я поймала её снисходительную улыбку.
— Они ведь знакомы с раннего детства. Обе сильные, состоявшиеся чародейки. С той лишь разницей, что Даниэла родилась в знатной семье, а Мильдгита была дочерью бродячих артистов, которые её попросту забыли, а может, намеренно бросили в столице, когда она была ещё совсем малышкой. Несколько лет она жила в приюте, а когда у неё стали проявляться первые признаки магического дара, Мильдгиту забрали в закрытую школу. Поначалу все одарённые обучаются в таких школах, откуда маги вроде меня подбирают себе самых талантливых, чтобы в дальнейшем стать им учителями и наставниками.
— Ты выбрала Даниэлу или тебя наняли Фантальмы?
— Это был мой выбор и моё решение, — твёрдо сказала Эдара и, судя по выражению её лица, она не пожалела о своём выборе даже сейчас, после сумасбродных выходок её миары. — Не раз я посещала школу и поначалу, признаться, готова была отдать предпочтение Мильдгите. Она была самой одарённой и подавала большие надежды, а потенциал Даниэлы на тот момент ещё не раскрылся. Ни для кого не секрет, что многие хираты предпочитают брать себе на воспитание детей из знатных семей. Поэтому Мильдгиту, несмотря на все её таланты, многие колдуньи попросту не замечали.
— И тебя тоже прельстило громкое имя генерала?
— Меня прельстило не имя, а девочка, — с оттенком обиды в голосе отрезала ведьма. — Тихая, замкнутая и даже боязливая. Я поняла, что нужна ей больше, чем Мильдгите. Та родилась со стальным стержнем, а Даниэла стала железной благодаря мне, — не без гордости отметила она. — Прошли годы, прежде чем Даниэла из крошечного неприметного бутона превратилась в яркий экзотический цветок. Бесстрашную леди-красавицу, талантливую чародейку, которой мечтал обладать чуть ли не каждый лорд Треалеса.
— А что же Гита? Её кто-нибудь забрал?
Девица она, конечно, противная, но детство у неё, похоже, было не айс. Мне даже стало немного её жаль. Ничего не могу с собой поделать, мне только дай кому-нибудь посочувствовать.
— Не сразу, но и она нашла свою наставницу. Бризелла была талантливой чародейкой, но скверным человеком. Думаю, Мильдгите пришлось с ней несладко. Но это не повод нападать на мою воспитанницу! На тебя! — не сдержавшись, воскликнула хирата.
Хорошо, про Гиту более-менее ясно. Хоть какая-то крупица информации. А теперь вернёмся к нашем баранам, ну то есть к козе Даниэле и грядущему (аж через два месяца) солнцестоянию.
— Так что там у тебя появился за план?
— Праздник летнего солнцестояния — очень важное для магов событие. Особенно для тех чародеев и чародеек, которые поклоняются Светлейшим.
— Для таких, как ты?
Эдара кивнула и чему-то улыбнулась, продолжая любоваться зелёным антуражем. Идиллией, которая царила в королевском парке.
— В этот день боги Светлого пантеона особенно милостивы к своим творениям, и я собираюсь испросить милости у Солнечной Азилиссы — богини света и красоты. Она поможет очистить душу моей воспитанницы от тьмы.
— А если не согласится? — с сомнением спросила я. — Вон Редфрит собирался заделать со мной ребёнка в первую же ночь после свадьбы, даже собрал целую команду жрецов-болельщиков, чтобы активно поддерживали нас молитвами и песнопениями, а всё равно не сработало.
— Я принесу Азилиссе жертву, — не растерялась хирата, уверенная в успешном воплощении своего так себе плана.
— Опять же, знаем, проходили — жертву приносили. А всё равно нет ребёночка. И в ближайшие два месяца точно не предвидится.
Думаете, Эдара растерялась, смутилась? Как бы не так. По лицу ведьмы змеёй скользнула усмешка, и она ответила:
— Я принесу ей такую жертву, от которой она уже точно не откажется. Можешь не сомневаться, я верну Даниэлу в это тело.
Не знаю кто как, а я вместо радости испытала беспокойство. Что-то мне всё это категорически не нравится. Мало ли чем Эдара решила пожертвовать. Вдруг на роль невинного агнца определила одну залётную душу, и Даниэла Ласкина больше никогда не выйдет из комы. Да и не известно, в коме ли я или уже успела переместиться в семейный склеп Ласкиных. Я всё меньше доверяла Эдаре и всё больше постигала масштабы своего попадания.
Спорить с чародейкой смысла не было, поэтому я просто кивнула.
— Ладно, делай, как считаешь нужным, но два месяца постоянной тошноты и обмороков — это, знаешь ли, слишком жестоко.
— А ты держи язык за зубами, и всё будет в порядке, — елейно улыбнулась хирата.
— Наоборот, если ты не снимешь с меня свои садистские чары, я буду регулярно терять сознание, пока его величество или королевская колдунья, или королевский лекарь не начнут что-то подозревать. Как тебе такой план?
На мою улыбку мадам Реалис ответила кислой миной.
— Снять чары я не могу, иначе ты погубишь и себя, и нас. Но обещаю подумать, как сделать так, чтобы тебе не становилось плохо. — Мягко оттолкнувшись от перил, колдунья добавила: — И да, с завтрашнего дня продолжим занятия. Тебе предстоит многому научиться и многое узнать. Я передам через Саранну книги, которые должна будешь прочитать. Не только по магии, но и по истории нашего мира и, в частности, Треалеса.
От книг, как и от занятий, я отказываться не стала. Сказав, что буду ждать нового урока, проводила Эдару взглядом, но надолго в одиночестве не осталась. Вскоре вернулся Лео, чтобы сообщить, что его величество в спешке отбыли из Хельвивы с послом Сетхэйна и небольшим отрядом.
— Куда они отправились?
— То мне не ведомо, моя королева. Знаю только, что их не будет несколько дней.
Несколько дней… Я чуть не взвизгнула от радости и не закружилась с Лео по террасе. В последний момент сумела совладать со своими порывами, разве что ладони, не сдержавшись, потёрла и растянула губы в улыбке Гринча.